– А ты его тоже отрави, солнышко! – весело посоветовал Джокер.
На висках у него пробивалась седина, на носу томились очки для чтения, но он был все так же хорош собой. Джокер встряхнул газету. Заголовок на первой странице гласил:
ТЫСЯЧИ ПОГИБШИХ В РЕЗУЛЬТАТЕ
ЗАГАДОЧНОГО ВЗРЫВА НА ТУАЛЕТНОЙ ФАБРИКЕ
Память услужливо подсказала ей, что это они вдвоем с Джокером взорвали фабрику как раз в тот день, когда управление контроля качества проводило испытания новой модели.
Седина на висках придавала Джокеру аристократический, если не царственный вид. Клоун-принц преступного мира и Харли – его королева-консорт.
На глаза ей навернулись слезы радости.
В следующий миг девушка уже глядела в знакомый, темный потолок. Еще никогда Харли не испытывала подобного счастья. Неважно, что ей приснился сон! Ощущение теплоты оставалось настоящим. Ей повезло: большая часть людей проживала жизнь, ни разу не испытав подобного чувства.
Харли повернулась и протянула руку, чтобы обнять своего зайчика. Рядом никого не оказалось. Она вздохнула. Должно быть, сладкий опять сидит в кабинете, изобретая гениальный план отмщения Бэтмену. Надо бы сходить к нему, принести чашку какао (кроме какао в мизерной кладовке за задернутыми занавесками почти ничего не было).
И тут вдруг Харли вспомнила, что Джокер приказал ей не портить его имидж в присутствии подчиненных. Джокер ведь так ее любит! Нечестно заставлять его ругаться лишь для того, чтобы выглядеть сильным в глазах подчиненный. Она не хотела огорчать любимого.
Найдя клочок бумаги и ручку, Харлин нацарапала «Разбуди меня» и положила записку на его подушку.
Он не разбудил.
Жизнь продолжалась.
И продолжалась.
26
Моисей заставил воды Красного моря расступиться, но куда ему до Бэтмена в час-пик в центре Готэма? Моисей рассчитывал только на посох и помощь свыше, а у Бэтмена имелся Бэтмобиль.
Двигатель Бэтмобиля издавал легко узнаваемое дребезжание: низкий тон, разрезающий шум движения. Люди по-разному описывали этот звук: мощный, настойчивый, целеустремленный. Автомехаников Готэма нередко просили сделать так, чтобы двигатель гибрида звучал аналогично, на что механики предлагали проигрывать запись двигателя Бэтмобиля (ходили слухи, что самым скачиваемым треком на Амазоне и iTunes являлся как раз звук мчащегося автомобиля Бэтмена на высшей скорости).
Но в основном жители Готэма видели Бэтмобиль в новостях или на Ютьюбе. Большинство записей были сделаны в темное время суток: Бэтмен, как и летучие мыши, охотился ночью. Поэтому, когда Бэтмобиль появился в самом центре Готэма в середине дня, движение на улице и на тротуарах полностью встало. Люди схватились за телефоны. Для них происходило воистину уникальное событие.
Бэтмен выскочил из автомобиля и выстрелил тросом с крюком, целясь в козырек крыши ближайшего здания. Скользнув над головами потрясенных пешеходов, замерших перед «Лучшим Дели Катца» («Зайди, подзакуси!»), супергерой взлетел вверх и скрылся за парапетом. Одна из женщин на улице потом клялась, что порыв ветра от его плаща взъерошил ей волосы. Вертолет Седьмого канала продолжал за ним следить, и следующие два дня они без конца транслировали репортаж о том, как Бэтмен мчится, перепрыгивая с одной крыши на другую, и спускается по стене здания Кули.
Из-за ограничений воздушного движения над городом вертолет Седьмого канала не смог развернуться и продолжить видеонаблюдение, но люди и так были в восторге. Обычно пешеходам удавалось лишь мельком заметить Бэтмобиль, выезжающий из частного подземного гаража неподалеку от «Уэйн Энтерпрайзес». Кто-то даже заявил, мол, прежде никогда не задумывался о списке дел из серии «Увидеть и умереть», но теперь трудно представить, что еще можно туда дописать после случившегося.
* * *Все это совершенно не обрадовало комиссара полиции Джеймса Гордона. Он как раз сидел в приемной своего зубного врача, кабинет которого находился в здании Кули. Врач как всегда опаздывал. Разложенные на столе журналы были настолько неинтересны, что Гордон подумывал, не существует ли какой-либо подписки специально для дантистов, снабжающей их приемные самыми скучными изданиями, к тому же пятилетней давности? Даже детские журналы датировались прошлыми месяцами. Гордон уже выучил их наизусть, прочитал от корки до корки.
Комиссар Простофиля жалуется, что терпеть не может кабинет зубного врача и ненавидит ждать в приемной. А вот Комиссар Храбрец не забывает пользоваться зубной нитью, не перекусывает на ходу, и в результате у него потрясающие зубы.
Комиссар вздохнул. Черт, как же он ненавидел эти регулярные проверки зубов. Его все раздражало, не радовала даже хорошенькая медсестричка, восхищающаяся состоянием его прикуса. Наверное, потому, что к концу фразы она непременно добавляла: «Для человека вашего возраста». Интересно, что она знала о возрасте? На вид ей было лет двенадцать.
Ассистентка по имени Глупышка сообщает пациенту, что тот, по ее мнению, – древнее мамонтов. Ей стоило бы прочитать детские журналы с наставлениями для детишек, которые собираются стать «Ассистентами Дантистов».
Девушка за стойкой подняла голову, словно услышав его мысли.
– Комиссар Гордон? Вы следующий. Кабинет номер четырнадцать, последняя дверь слева по коридору.
– Хорошо, спасибо, – Гордон встал и прошел за дверь с табличкой «Для пациентов».
Он неспешно брел по коридору, в очередной раз удивляясь размерам клиники. Последняя дверь налево… Паршивый знак. Ничего хорошего не случается за дверью, расположенной в конце коридора по левой стороне. Может, уйти, сославшись на срочный вызов или, например, сказать, что у него острый приступ авитаминоза?
Или тяжелый экзистенциальный кризис.
Родовая горячка.
И вообще Терминатор сказал, чтобы он следовал за ним, если намеревается остаться в живых.
Вот только клиника возьмет деньги за позднюю отмену записи, и ему все равно потом придется вернуться на плановый осмотр. Уж лучше покончить с тягомотиной сегодня, и отделаться на следующие полгода.
Черт бы побрал этих врачей!
Подойдя к кабинету номер четырнадцать, Гордон сердито уставился на дверь, но взгляд, приводивший в ужас многочисленных преступников и нарушителей порядка Готэма, не произвел на дверь ни малейшего впечатления.
Джим Гордон нажал на ручку и переступил порог.
* * *– Присаживайтесь, я сейчас, – врач стоял перед ярким экраном для рентгеновских снимков.
Голос
