– Честно говоря, ненавижу я эти диспансеризации, – Гордон осторожно уселся в кресло. – Не будь это необходимым условием работы в полиции, вы бы меня тут не видели.
Врач вымыл руки в раковине.
– Что вы, комиссар! Что в этом несчастном мире может быть прекраснее широкой, белозубой… улыбки! – Он обернулся, держа в одной руке острый пинцет.
На клоунской роже застыла довольная ухмылка.
– Ты! – Гордон попытался вскочить с кресла, как вдруг Джокер взмахнул огромной, явно не зубной, дрелью. Нечто громадное ударило Гордона в грудь, раздался хлопок, и его окутало сверкающим облаком. В следующее мгновение он оказался туго привязан к креслу.
– Гадкий мальчик! – Харли Квинн, кокетливо изогнувшись, встала перед дверью. – Если будешь так прыгать, доктор не даст тебе леденец на палочке!
На Харли красовалась белая униформа медсестры, совершенно не подходящая ни к клоунской шапке с бубенчиками, ни к мертвенно-белому лицу. Гордон собирался позвать на помощь, но она запихнула ему в рот кусок ваты. Джокер изучил жертву пристальным взглядом и покачал головой.
– Надо же, – растянул он, задумчиво поглаживая подбородок и глядя на попытки Гордона освободиться. – Похоже, дело плохо.
– Ваш диагноз, доктор? – спросила Харли Квинн тоненьким голоском.
– Боюсь, необходимо удаление… всего! – С этими словами Джокер включил дрель, а Харли услужливо опустила спинку кресла. – Не ерзайте, комиссар, сейчас будет больно. Очень больно.
Он надавил коленом на грудь Гордона и направил острие жужжащей дрели в середину его лба.
Гордон крепко зажмурился. Сколько раз в него стреляли, его били, даже пытали. Неужели он пережил все нападения, лишь бы погибнуть столь нелепо? Под дрелью двух клоунов-психопатов, захвативших кабинет врача? В таком случае, судьба определенно отличалась садистским чувством юмора. Прямо как Джокер. А может, судьба и Джокер состояли в родстве? Может, он ее злобный близнец?
«Это бы многое объяснило», – подумал Гордон, не в силах дышать из-за навалившейся на грудь тяжести.
Когда он уже не сомневался, что сейчас умрет, раздался очередной взрыв, и окно разлетелось на тысячи осколков. Джокер спрыгнул с кресла и расхохотался.
– Ты что-то рановато, но я все равно смогу тебя принять!
Гордон открыл глаза. Похоже, он погорячился насчет судьбы. Момент, когда Бэтмен появлялся, являлся одним из любимейших событий в его жизни.
– Это был простой намек, Джокер, – отрезал Бэтмен и кинул Джокеру маленькую вещицу. Тот даже не потрудился ее поймать.
Чуть позже, когда Гордон пригляделся, он увидел парочку вставных челюстей с прикрепленной к ним запиской: «Полиции Готэма, передать Бэтмену».
– Убого, предсказуемо, Джокер. Теряешь хватку.
– Прошу прощения, – капризно вмешалась Харли Квинн, – но вставная челюсть была моей идеей. Так же, как и эта!
Она решительно повернула вентиль на баллоне и направила струю газа прямо в лицо Бэтмену. В воздухе появился неприятный запах закиси азота, веселящего газа. Бэтмен, кашляя и задыхаясь, рухнул на колени. Разумеется, ничего веселого не происходило, но Харли Квинн от души хохотала.
– Ловко, да, мистер Джей? – хихикнула она.
* * *Через несколько мгновений Гордон пришел к выводу, что веселящий газ вызвал у него галлюцинации, поскольку сцена приобрела весьма сюрреалистичный характер. Джокер ухватил Харли за шапку с колокольчиками и притянул вплотную, так что они оказались нос к носу.
– Здесь только я имею право на шутки! – заорал он прямо ей в лицо. – Поняла?! Ясно?
– Да, сэр, – пискнула Харли.
Джокер отшвырнул ее в сторону, точно ненужную вещь, и вновь превратился в Клоуна-принца преступного мира.
– Что ж, мышонок, страшно рад нашей встрече, но мне пора бежать, – на секунду он задержался в дверях, – не забывай про зубную нить и не увлекайся сахаром!
Внезапно Гордону на колени упала ручная граната с выдернутой чекой. Он даже испугаться не успел, как вдруг Бэтмен молниеносным движением руки отправил гранату в выбитое окно и прикрыл его от взрыва своим черным плащом.
В ушах у комиссара до сих пор плескался шум, когда Бэтмен отвязывал его от кресла и вытаскивал изо рта вату.
– Стоять сможете, комиссар? – голос спасителя звучал приглушенно.
Гордон медленно поднялся на ноги, держась за руку супергероя.
– Спасибо, старина, стоять могу. До чего же ненавижу эти диспансеризации.
27
Видимо, для разнообразия их новое убежище располагалось не в заброшенном, а в действующем складе, принадлежащем боссам преступного мира. Они с пониманием относились к тому, что некоторым нарушителям порядка иногда стоит отсидеться в безопасном месте не слишком далеко от центра города. Помимо оплаты за проживание, постояльцы подчинялись определенным правилам: не торговать наркотиками, не бросать где попало мертвые тела, не проносить на территорию краденое добро и вообще не делать ничего такого, что могло бы привлечь внимание полиции. Кроме того, запрещалось устраивать вечеринки, готовить сильно пахнущую еду и завязывать отношения с работниками склада.
Многовато правил для крошечного помещения с самодельным душем и туалетным бачком, которому требовалось полдня, чтобы заново наполниться. У Харли не имелось на руках трупов, чтобы оставить их в окрестностях склада, и она не собиралась закатывать пирушки, но остальное, по ее мнению, было уже чересчур.
К достоинствам убежища относилось то, что здесь могли спрятаться только два человека. Подручным Джокера пришлось искать себе пристанища где-нибудь еще, и она, наконец, осталась со своим зайчиком наедине. Впрочем, стратегические заседания банды длились так долго, что казалось, будто шестерки никуда и не уходили.
К счастью, последние несколько ночей собрания отменялись. После провала в зубной клинике Джокер пребывал в мерзком настроении. Харли согласилась помочь ему в той затее, пусть и понимала, что план потерпит фиаско. Возможно, именно на это Джокер и рассчитывал. Например, он придумал, как проникнуть в клинику, но не предусмотрел путей отступления. Харли даже не догадывалась, что являлось его основной целью: поймать Гордона, похитить его или же убить? Но в том и состоял весь Джокер: импровизация на ходу. Харли только жалела, что он не предупреждал ее заранее о своих затеях, чтобы она подготовилась к его действиям.
Спросить напрямую она
