Выговорив последние слова, он отчего-то смутился. Разжал хватку, выпустил ее руку.
— Все это знают, — пробормотал он. — Иначе почему все голоса при выборе нового старосты были отданы за тебя? Ни одного против…
Катрин не позволила его руке ускользнуть так легко. Поймала ее и сжала сама.
— Ты очень добр… Но это случилось потому, что Аргент отошел в сторону.
Наконец пальцы их расцепились. Геррод схватился за поводья.
— Как его здоровье?
— Старого упрямца, как называет его Делия?.. Она заходила утром. Прилетела на рассвете из Пяти Рукавов. Говорит, что выздоравливает он быстро, хотя к новой ноге привыкает медленно. Все так же скор на гнев и не желает слушать лекарей.
— Что вовсе не удивляет, — сказал Геррод. — Один глаз, одна нога… От него потихоньку остается все меньше.
Катрин улыбнулась. Шутка грубовата, но на нее и сам Аргент не обиделся бы. Он выжил благодаря силе духа и алхимии. И — обещанию, данному дочери. Не покидать ее. Старый упрямец сдержал, как всегда, свое слово.
— Староста Вейл! Староста Вейл!
Она оглянулась на зов. Увидела бегущего к ней мальчонку в измазанных навозом башмаках. И, натянув поводья, остановила коня.
— Что, Мичелл?
Он подбежал, гордо показал зажатую в кулаке полоску черной ткани.
— Повезло! Меня выбрали!
Она улыбнулась, сообразив, что именно он держит. Лоскуток плаща теней, означавший возможность вступить в рыцарское братство.
Мичелл помахал лоскутом и поспешил дальше, крикнув:
— Отцу сказать надо!
Некоторое время она смотрела мальчику вслед. Повернувшись, встретилась взглядом с Герродом. И почувствовала, что тот под своей бронзовой маской улыбается.
— Ну что… все еще вспоминаешь об утраченном?
Катрин стиснула коленями бока Камнепада, посылая его вперед.
Последние осколки льда лорда Ульфа растаяли.
Звон колокола над лугом затих. Брант громко свистнул. Пора было переодеваться к церемонии посвящения.
Волчата откликнулись на зов, побежали к нему, стелясь, как истинные охотники, низко над душистой травой, что укрывала пологий холм. Догнали, и втроем они направились к маленькой компании, которая расположилась в тени раскидистой кроны лиродрева, усыпанной изобильным летним цветом.
По левую руку зеленый склон сбегал к Тигре, в чьих тихих водах отражался кастильон Чризмферри. Тот перекинут был, подобно мосту, через великую реку, и по четыре башни поддерживали его с каждого берега, а девятая, самая высокая, его венчала, сверкая белым камнем под полуденным солнцем.
Великие празднества ожидались в этот день. Но перед их началом все не прочь были насладиться теплом ясного летнего дня подальше от суеты.
Малфумалбайн сидел, прислонясь спиной к стволу, и покуривал трубку — узловатое бревно длиной с его руку. Рядом, пристроив морду у него на коленях, посапывал мирно Баррен.
Великан выпустил навстречу Бранту длинную струю дыма. Пошевелился, хрустнув коленями.
— Что, мастер Брант, нагулялись? Идем обратно?
Мальчик кивнул.
— Вот хорошо… а то как гляну на эту жирную псину, так брюхо от голода сводит.
Великан, кряхтя, поднялся на ноги. Буль-гончая, потревоженная, заворчала и тут же подверглась атаке со стороны вернувшихся волчат.
— Подросли, — сказала Лаурелла, поднимая корзину, и отступила в сторону, чтобы Китт мог сложить расстеленное на траве одеяло. — А издалека и не видно…
Они с Киттом пришли сюда, когда Брант уже отвел волчат на луг. А были до этого в судебной палате, где началось разбирательство дела о нападении на Делию. Их вызвали как свидетелей сговора между Лианнорой и Стеном. Бывшая Длань слез томилась нынче в заключении в Чризмферри и уверяла, будто она ни при чем и все это было затеяно Стеном, который неверно истолковал ее шутку.
Увы, Лаурелла и Китт опровергнуть ее заявление не смогли. Прямого приказа столкнуть Делию с лестницы они не слышали. И, судя по всему, Лианнору собирались освободить.
Лорд Джессап, впрочем, от нее все равно отказался. В Ольденбрук Лианноре дорога была закрыта, даже если бы ее сочли невиновной.
Бог принял свое решение. Кроме того, ему требовались теперь две новые Длани, а не одна.
Брант поправил красную перевязь — знак Длани крови. Но служил он теперь не лорду Джессапу. Перешел, с благословения бога, к регенту. Делия, прежняя Длань крови Тилара, уехала в Пять Рукавов ухаживать за отцом. И, по слухам, могла вовсе не вернуться.
— Глянь, какие стали! — восхитилась Лаурелла. — Почти мне по колено.
Волчата и впрямь подрастали быстро. Весили уже втрое больше, чем когда Брант их подобрал.
— Все равно еще дети. — Дарт опустилась на колени, погладила маленькую волчицу. Та повалилась на спину, радостно подставила брюшко.
— И учатся быстро, — сказал Брант. — Особенно твоя, Дарт. Настоящая охотница.
Девочка улыбнулась, что его обрадовало. Редкие улыбки Дарт согревали Бранта сильнее, чем он решался признаться самому себе. В ее глазах, с тех пор как они вернулись из Восьмой земли, часто мелькало затравленное выражение. Почему — он прекрасно понимал. Сам просыпался порой в холодном поту, видя во сне гниющие головы на кольях. Хорошо хоть наяву кошмары в Сэйш Мэле кончились. Харп наводил в лесу порядок, ему помогали двое служителей, присланные Такаминарой. Прежде она пыталась защитить подданных своей дочери, теперь же приглядывала за ее землей. Брант надеялся, что отныне на его родине все будет хорошо.
Дарт посмотрела на второго щенка, который уселся у ног Бранта.
— Да и твой мальчик не промах, — сказала она. — Позволяет сестре гоняться за мышами, но первым-то находит их он.
Брант гордо улыбнулся. Волчат доверили растить им обоим. Поэтому теперь у них была возможность отдохнуть время от времени от своих основных обязанностей — Длани крови и пажа старосты, — гуляя с волчатами на лугу, где оба могли побыть самими собой.
Наконец все было собрано, и Дарт сказала Лаурелле:
— Идите вперед. Мы догоним.
Та бросила взгляд на нее, на Бранта, спрятала едва заметную улыбку. Была у Лауреллы такая способность — все понимать, о чем не говорится вслух. Брант почти не узнавал в ней девочку, с которой когда-то учился в одной школе.
Похоже, все они росли быстро, спеша отыскать свое место в этом новом мире.
— Встретимся у ворот, — шепнула Лаурелла и потянула за собой Китта.
Будь у того в придачу к носу еще и хвост, юный следопыт им наверняка сейчас завилял бы.
Кое в чем Лаурелла совсем не изменилась.
Когда они с великаном ушли, Дарт снова погладила маленькую волчицу.
— Нам ведь велели подобрать имена к посвящению. Ты уже придумал для мальчика?
Брант, довольный, что они остались вдвоем, присел в тени.
— Да.
Похлопал по траве рядом. Дарт тоже села. Заерзала с неприкаянным видом, словно под ней оказался корень.
— И что ты решил? — спросила она.
Малыши, заскучав, затеяли возню на солнышке.
Брант посмотрел на волчонка.
— Думаю, хорошее имя — Лорр. Он был мудр, понимал, что такое лес.
