— Но для чего нужен был обвал?
— То есть как это — для чего? Я предложил сделку: она приносит сокровища, я возвращаю ей детей. Все просто и ясно, в противном случае никто не получает ничего.
— Но это же ее дети!
— Вот именно — дети, и ей следовало сделать все, чтоб их спасти. Женщина, тебе что-то не нравится? Напрасно. Неужели не ясно, что в некоторых вопросах, для достижения своей цели, с самого начала следует проявлять предельную жесткость?! На Востоке, где я родился, подобное в порядке вещей.
— Здесь не Восток.
— Правила жизни везде одни и те же. Что касается обвала в пещере… Я не собирался выпускать из пещеры тех, у кого могло хватить ума попытаться меня обмануть: те люди, которые были со мной — они уже знали, какую цену я запросил у драконицы за жизнь ее детенышей. Наемники — народ жадный, и в то же время отчаянный, могли столковаться с драконицей за моей спиной. Как бы это они сделали, не зная языка драконов? Ну, при желании люди способны на многое.
Я с трудом удержалась, чтоб не сказать колдуну все, что о нем думаю. Вместо этого, вздохнув, спросила:
— Кстати, что это за пещера, в которой вы спрятали яйца дракона? Там нет ничего похожего на медные забои. В пещере тепло, песок…
— Это место отдыха нокеров — есть такие небольшие человечки на рудниках. Может, вы их заметили? Впрочем, для меня это не имеет никакого значения… Как правило, рудокопы относятся к нокерам с величайшим почтением, но и те стараются при необходимости помогать людям, предупреждают о возможных обвалах… Иногда, когда кто-то из рудокопов заболевал, нокеры разрешали этому человеку приходить туда, в свою заветную пещеру, и заболевший, побывав там несколько дней, как правило, поправлялся. Сейчас, правда, рудник заброшен, но нокеры там остались. Вполне естественно, что для высиживания драконьих яиц места лучше той пещеры не отыскать — постоянное тепло, ровная температура, отсутствие хищников — об этом я позаботился в первую очередь… Правда, если следовать правилам, то надо было бы время от времени переворачивать эти яйца, но тут уж ничего не поделаешь, оставили все, как есть. Кстати, птенцы (или как их там правильно назвать) — они живы?
— Да.
— Что ж, повезло… Итак, как вы сумели спастись?
Мне не хотелось рассказывать все то, что происходило с нами после обвала, и поэтому я ограничилась коротким:
— Во время обвала со свода пещеры упало немало камней, и там появился узкий лаз, через который можно пробраться к одному из коридоров. Разумеется, нам пришлось немало потрудиться, чтоб со дна пещеры добраться до свода, но результат того стоит — мы выбрались сами и вытащили дракончиков… Как видите, все просто.
— Да, кое-что я не учел… — неохотно отозвался колдун. — Надо было бы укрепить свод, или наоборот, сделать так, чтоб в случае опасности он полностью обрушился… Что ж, это мне урок на будущее.
— А вы хотели навсегда замуровать людей в пещере, или же обрушить коридор, когда кто-то пойдет назад? Продлить агонию или раздавить?
— Это было хорошее решение, и жаль, что многое пошло не так.
— Сейчас, если вам снова вернут человеческий облик, то колдовство вновь ляжет на Патрика, так?
— А иначе не получится… — равнодушно уронил колдун. — Все в этом мире находится в равновесии. Не возмущайся, если бы ты с нами не поехала, господин бы приказал убить не только твоих родных, но и твоего мужа. Так что, женщина, не возмущайся понапрасну.
Не знаю, как я удержалась, чтоб не закричать на колдуна во весь голос. Хорошее решение, значит… Ладно, посмотрим, что будет дальше. Впрочем, что бы я сейчас ни сказала, колдун пропустит мимо ушей — у него своя логика, совершенно иная и мне не совсем понятная.
— Объясните, зачем было ввязываться в такие сложности с драконом?
— Господину требовалось очень много денег, и я был очень обязан господину… — вздохнул колдун. — К несчастью, такое большое количество золота взять неоткуда. А потом стало известно, что на Синие горы прилетел дракон, и план созрел быстро.
— И что пошло не так?
— Те люди, которых господин послал со мной, вели себя неправильно. Они плохо подчинялись моим приказам, были слишком самонадеянны… Более того — когда они передвигались по штольне, то были столь невнимательны, что разбили одно из драконьих яиц, а это совершенно недопустимо, однако эти люди вовсе не чувствовали себя виноватыми! Зато драконица сразу поняла, что произошло, и с того времени стала совершенно неуправляема, а ее ярость неконтролируема. А еще она стала применять по отношению ко мне свою, драконью магию… В любое иное время все могло сложиться совершенно иначе, но в то время я потратил слишком много сил на то, чтоб прятать отряд под пологом невидимости, да и на поддержание отряда сил тратилось немало. Каюсь — в последнее время я уже еле сдерживал ярость летающего ящера. К сожалению, со временем защитный полог стал ослабевать, магия драконицы постепенно стала разрывать его на части, а людям в отряде надоело сидеть на одном месте, некоторые попытались стрелять в дракона, пошли склоки и недовольства, одно цеплялось за другое… Результат известен. После я долго благодарил Всевышнего за то, что мне удалось уйти живым с Синих гор.
— Но та магия, при помощи которой вы заколдовали нескольких людей, превратив их в подобие драконов…
— Это идея господина, который хотел не только расправиться с врагами, но и расчистить себе место на троне… Сама по себе мысль неплохая, и ее можно осуществить без особых сложностей. Однако с самого начала все пошло не так, и первые заколдованные сгорели в своем загородном доме… Я понял, что Всевышний указывает нам, что надо остановиться, пока не поздно, и говорил об этом господину, но он не пожелал отказаться от своих намерений. К несчастью, все вышло не так, как задумывалось, и теперь мы имеем то, что имеем…
— И зачем вы все это мне рассказываете?
— Разве не ясно? После всего произошедшего господин очень изменился, причем в худшую сторону. А еще господин опасается, что разговоры о том, кем он сейчас стал, выйдут за пределы его дома. Не надо быть провидцем, чтоб понять — после того, как с герцога будет снято колдовство, и он вновь обретет человеческий облик, то он постарается убрать всех, кто хоть что-то мог знать о его тайне. Квир — наглядный тому пример.
— А что это за
