30
– Это подойдет? – спросила я, достав из гардероба изумрудное бальное платье и показав Камилле.
Она недовольно поморщилась:
– Нет! Ты надевала его уже два раза, не считая Прибоя. Это же бал в Ламбенте! С Людьми Света! Фишер сказал, все должны быть в светлых цветах, чтобы почтить Вайпани. Ты будешь как бельмо на глазу в своем зеленом.
Я повесила платье обратно на вешалку и закрыла шкаф.
– Тогда я не пойду. У меня нет ничего подходящего.
Камилла взяла меня за руку:
– Пойдем.
Она отвела меня в свою комнату. Присев на корточки, она вытащила из-под кровати две огромные коробки и протянула одну из них мне:
– Сюрприз!
– Что это? – Приоткрыв крышку, я ахнула от неожиданности: – Ого! Камилла!
На нежно-розовой креповой бумаге лежало самое удивительное платье, которое я когда-либо видела.
– Где ты его взяла?
– Помнишь бал в Блёме? У Людей Лепестков?
Еще бы! Пожалуй, это был самый роскошный вечер в нашей жизни. Каждый элемент интерьера в том замке украшали драгоценные камни, жемчуг или сусальное серебро.
– Я попросила миссис Дрексель сшить для нас такие платья, как там, и забрала их на Астрее в ночь праздничного карнавала. – Камилла сглотнула. – Перед тем как Розалия и Лигейя…
Когда наши взгляды встретились, ее глаза блестели от невыплаканных слез.
– Оно прекрасно, – заключила я, достав платье из коробки и развернув во всю длину.
Слои ткани были настолько легкими и тонкими, что казалось, будто платье танцевало само по себе. Нитки жемчуга обрамляли плечи и, пересекаясь, спускались вниз по спине.
– Примерь! Примерь! – радостно засуетилась Камилла и неестественно улыбнулась, изо всех сил пытаясь отогнать от себя печаль.
Когда я сказала ей, что хочу потанцевать, она буквально запищала от восторга и тут же сообщила мне подробную программу ближайших балов. Меня удивило, что она продолжала так внимательно следить за светскими событиями, несмотря на смерть сестер, но… каждый скорбит по-своему.
Я не хотела идти на этот бал. Я хотела свернуться калачиком в тепле и безопасности, в окружении сестер и заснуть. Прямо как в детстве. Заснуть и больше не видеть никаких кошмаров с Плакальщицей, проклятиями и убийцами. Просто заснуть.
Но… Кассиус считал, что мы сможем узнать на этом балу что-то важное. И если существовала хотя бы малейшая вероятность встретить там убийцу моих сестер, я должна была запомнить мельчайшие подробности.
Камилла расстегнула лиф моего темного хлопкового платья и помогла надеть новый наряд. Нежная ткань напоминала на ощупь легчайшую морскую пену. От прохладных жемчужных нитей по спине пробежал холодок.
– Не смотри в зеркало! – попросила Камилла. Она выглядела гораздо более взволнованной, чем я. – Помоги мне одеться. Я хочу увидеть, как они смотрятся вместе.
Ее платье было таким же открытым, как мое: без рукавов и с эфемерным нежным декольте. Полупрозрачный лиф из сетчатого кружева украшала искусная вышивка серебром и жемчужным бисером цвета ледяного шампанского.
– Ты выглядишь сногсшибательно!
Камилла отмахнулась от моего комплимента и сосредоточенно начала что-то искать в шкатулке на комоде.
– Я нашла это у мамы. Можно надеть сегодня. Пусть все знают, что пришли Люди Соли.
Она протянула мне диковинное украшение, и я покрутила его в руках, пытаясь понять, что же это такое. Осьминог Фавмантов. Его тело, сделанное из самой большой жемчужины, которую я когда-либо видела, было частью кольца. Щупальца образовывали браслет из изысканного розового золота, плотно прилегавший к запястью. Камилла выбрала драгоценную тиару в виде морской звезды и нежно-розовые серьги в форме капель.
– Я подобрала для граций всякие мелочи из маминой шкатулки. Ничего особо ценного – а им приятно.
Я отвлеклась от браслета и настороженно посмотрела на Камиллу.
– Грации тоже идут?
Она кивнула, весело поигрывая сережкой.
– Конечно. Нам всем не мешало бы развеяться, разве нет?
– Только не Ленор, – возразила я, искренне надеясь, что Камилла не будет ее заставлять.
– С ней вообще невозможно разговаривать, – фыркнула Камилла. – Сидит, пялится куда-то мимо тебя, как будто ты вообще не здесь…
– Она скорбит.
Камилла надула губы.
– Да знаю я. Просто… – удрученно вздохнув, начала она, – не хочу показаться черствой, но разве мы уже не достаточно скорбели? Достал этот вечный траур. Неужели нельзя просто жить и не бояться потерять кого-то из вас?
Я с недоверием приподняла брови:
– Если я умру завтра, ты будешь по мне скорбеть?
– Даже не шути так, – угрюмо отозвалась Камилла. – Конечно, я бы очень расстроилась. Но… Ты бы правда хотела, чтобы я потратила впустую очередной год своей жизни, укутавшись в траурную тафту и увешавшись черными украшениями только потому, что твоя закончилась?
Наверное, не хотела бы. Но было слишком цинично говорить об этом вслух сразу после смерти Розалии и Лигейи.
– Пойдем, – сказала Камилла и взяла меня за руку. – Мы достаточно настрадались за свою жизнь. Сегодня надо веселиться: пить шампанское, есть икру и танцевать!
* * *По пути в грот я постоянно оглядывалась, чтобы не упустить Кассиуса из виду. Когда мы с Фишером и грациями спускались по узкой скалистой тропинке, я заметила, как из рощи появилась чья‑то темная фигура.
Войдя в пещеру, Фишер повернул трезубец, и мозаика на стене медленно разошлась, обнажив перед нами вход в туннель.
– Итак, мы отправляемся в Ламбент, – громко произнесла я для Кассиуса. Я слышала, как хрустела галька на тропе за нами, и надеялась, что он пришел. – На бал Людей Света. Помните, нам всем нужно думать об этом при входе.
Онор странно покосилась на меня:
– Можно не напоминать. Мы все знаем, как это работает.
– Никто и не сомневается, – усмехнулся Фишер и, закружив ее в танце, шагнул в туннель. – Рыбка просто решила напомнить, чтобы Мерси не забыла!
– Я не забуду! – крикнула Мерси и исчезла вслед за сестрой.
Следующими в туннель вошли Камилла и Верити. Я обернулась. В гроте было пусто.
– Ламбент, – повторила я и последовала за сестрами.
Туннель привел нас прямо в новый дворец. Каменные стены здесь были намного светлее, чем у нас, словно выгоревшие на солнце ракушки. В теплом сухом воздухе стоял аромат мирры и цветов лотоса, и мне даже не хватало терпкого запаха моря.
Золотистый воск капал с подсвечников на каменные плиты. Холл был окутан легкой серой дымкой. Я оглянулась на дверь, ведущую назад в Хаймур, но она уже скрылась в тени.
Камилла улыбнулась мне через плечо и с радостным смехом покружила Верити вокруг себя. Дым сообщал воздуху особые загадочность и очарование, замедляя движения и наделяя каждый жест таинственной важностью. Я моргнула несколько раз, чтобы прояснить сознание, но мысли путались, словно под воздействием дурмана. Сосредоточиться не получалось.
Тем временем мы вошли в роскошное фойе. По правую руку
