Кэл махнула рукой Аполлону, чтобы он вышел из клетки, но он не мог пошевелиться, только стоял и смотрел на Уильяма.
– Вы сказали, что он убил свою дочь?
– Она врет, придурок. Наводит на тебя чары. Так ведут себя колдуньи.
– Я решила дать тебе еще один шанс, – сказала Кэл Аполлону, не обращая внимания на Уильяма.
Она держала под мышкой какой-то предмет, его скрывали складки широкого свитера, но Аполлон видел, что она прижимает его к боку. Может быть, пистолет? Может, Уильям сказал правду и это всего лишь обман, чтобы выманить его наружу и всадить ему в голову пару пуль? А если и так, что он может сделать?
– Почему, вы даете мне еще один шанс? – спросил Аполлон.
– Эмма рассказала мне про тебя, Аполлон. Когда она жила с нами, мы много разговаривали. Она говорила, что ты придешь сюда, но я ей не поверила. Я считала, что мы сумели надежно спрятаться и ни один мужчина не сумеет найти нас на этом острове, но вот ты здесь. Она оказалась права. Однако она не упоминала, что ты появишься вместе с уродом Уилером. Я не спала всю ночь и думала. Вот почему я даю тебе второй шанс. Но, если ты еще раз нас предашь, третьего не будет. А теперь иди за мной.
Она махнула ему одной рукой, а другой поправила предмет, зажатый под мышкой, который чуть не выскользнул, когда она сделала резкое движение, однако Аполлон так и не понял, что это такое. Он направился к двери, не глядя на Уильяма.
Тот что-то громко кричал в адрес Кэл, когда охранницы уводили Аполлона, но слова – если он выкрикивал слова – оставались непонятными. Скорее, они походили на звуки, которые издает животное, понимающее, что его конец близок, и сопротивляющееся этому знанию, как и самой смерти.
Аполлон Кагва больше никогда не увидит Уильяма Уилера.
Глава 61
Кэл не произнесла ни слова, пока они не вышли из Туберкулезного отделения. Охранницы-близнецы по-прежнему хранили молчание. Аполлон никак не мог отделаться от чувства, что вот сейчас какая-то из них опустит ему на голову свою булаву, или Кэл достанет пистолет, поднимет его и выстрелит. Ему было нечего сказать, он просто ждал казни. Как только они снова вышли наружу, Кэл засунула руку в глубокий карман свитера.
– Это тебе, – сказала она, остановила Аполлона и повернула к себе.
– Ни за что, – сказал Аполлон. – Нет и нет.
Кэл держала в руках детскую книгу. «Там, вдалеке».
– Как вам удалось ее раздобыть? – спросил он. – Я оставил книжку дома, на полке.
Кэл рассмеялась.
– Разве ты не знаешь, что на свете существует больше одного экземпляра.
Аполлон осторожно взял книгу из ее рук, как будто боялся, что она взорвется.
– Ты забыл, что мы с Эммой много разговаривали. Нередко мы засиживались допоздна. Она рассказала мне про твоего отца и эту книгу, и о том, как много она для тебя значит.
– И какое отношение она имеет к моему отцу?
Аполлон открыл книгу, как будто рассчитывал найти ответ на пустом листе вначале.
– Я говорю не о нем, а о книге. И об истории, которую она рассказывает. Я хочу, чтобы ты понял, где оказался.
– Этот остров?
– Для начала, – сказала Кэл.
Она взяла его за руку и повела в сторону двора, поддерживая в тех местах, где земля была неровной, и не давая налететь на деревья, потому что он не мог оторвать глаз от книги. В голове у Аполлона царила неразбериха, грозившая поглотить его, точно воды могучего потока.
– Ты сел в лодку Уильяма в Нью-Йорке, и некоторое время вы находились на Ист-Ривер. Возможно, миновали остров Райкерс и проплыли под мостом Уайтстоун или Трогс-Нек. Но когда вы к нам приблизились, когда оказались совсем рядом с нашим островом, вы попали совсем в другие воды и причалили к другому берегу. Говорят, амазонки жили на острове Темискира, народ йонгу из Австралии рассказывает про Бралгу, Остров Мертвых. Магические места, где иные правила и законы. Ты попал именно в такое, Аполлон.
– Это остров Норт-Бротер, – возразил он.
Впереди он услышал голоса детей, смех и визг.
– Был, – сказала Кэл. – Но потом мы приплыли сюда и изменили его.
Когда они прошли через заросли кустов и оказались во дворе, Аполлон увидел женщин и детей, спешивших в самых разных направлениях. Маленьких детей вели или несли по тропинке, которую Аполлон не заметил ночью. Они направлялись к небольшому зданию с окнами, выходившими во двор. Аполлон смотрел, как дети туда заходят и исчезают внутри, и находившаяся там женщина показывает им, что они должны сесть. У нее за спиной Аполлон разглядел на стене школьную доску.
– Школа? – спросил Аполлон.
Школа с одной комнатой.
– Библиотека, – сказала ему Кэл. – Но и школа. Есть хочешь?
– Да, – ответил Аполлон, который не мог заставить себя отвести глаза от окон.
Он не видел детей, но представлял, как они сидят на полу, скрестив ноги, и внимательно слушают учительницу. Он мечтал, что они с Брайаном разделят столько обычных, простых дел. Представлял, как будет заглядывать в класс Брайана, помогать сыну делать уроки по вечерам. Родительские собрания. Аполлон не понимал, какую радость могут доставлять такие, в общем, скучные вещи, пока их не лишился.
– Мы едим там. – Кэл показала на жалкое строение.
Одна из близнецов положила руку ему на плечо и подтолкнула вперед, Аполлон, прижимая к груди книгу, послушно сделал шаг, просто чтобы не упасть.
Кэл открыла дверь, вошла внутрь первой, и Аполлон увидел сидевших группками на полу женщин, которые держали на коленях миски. Они его заметили, все до одной, и почти все напряглись, кое-кто даже поднялся на ноги, как будто они собрались вытолкать его за дверь, но, поскольку он пришел с Кэл и ее охраной, вернулись к радостному общению друг с другом. Аполлон с удивлением понял, что разглядывает лица, пытаясь отыскать жену Уильяма. Он даже не знал, как она выглядит, но все равно на что-то надеялся. Собирался ли он помочь Уильяму? У него не было ответа.
– Я и вы, сестры, – мягко проговорила Кэл, проходя по комнате, и Аполлон решил, что это какое-то приветствие. – Мы одинаковые.
– Я и ты пришли из одного места, – ответили женщины одновременно.
– Как долго Эмма здесь находилась? – спросил Аполлон, когда Кэл повела его к единственному столу в комнате, на котором стояли тарелки.
– Три месяца, – ответила Кэл. – В общем.
– В общем?
– Она возвращалась в Нью-Йорк по крайней мере раз в неделю. Именно она создала нашу библиотеку. Эмма была потрясена тем, какая она у нас бедная. Она не представляла свою жизнь без книг. Даже здесь она хотела, чтобы дети читали. Эмма ни на мгновение не переставала быть библиотекарем. Детям это нравилось, но некоторые женщины думали, будто она их осуждает.
Аполлон отчаянно хотел есть, но
