— Ты куда, княже? — Воскликнул Боян.
— Поговорю с Баженом.
— Это опасно! А если тебя стрелой достанут?
— Не достанут. — Я поднял руку. — Я один пойду. Все остальные остаются здесь.
Подъехал к терему. Видел в узких окнах-бойницах лица полян. Сидел на коне спокойно.
— Бажен! Выходи, поговорим. Обещаю, тебя не тронут.
Через некоторое время, тяжёлая дубовая, окованная медью дверь в терем отворилась и на крыльцо вышел бородатый крепыш, в хорошей броне, с мечом в руках.
— Я Бажен!
Мы глядели друг другу в глаза. Он смотрел угрюмо, я насмешливо.
— Я князь всех вятичей и радимичей Ярослав.
— Так прямо всех вятичей и радимичей?
— Так прямо всех. Просто один это уже знают, а другие пока ещё нет. Но это уже не имеет значения.
— Ты муж Мстиславы Вятской?! — Больше даже не спрашивая, а утверждая проговорил боярин.
— Он самый.
— Говорят, что ты колдун. — Я засмеялся.
— Говорят, в Царьграде кур доят!
Бажен уставился на меня недоуменно.
— Как это кур доят?
— Так говорят. Ты больше слушай, что говорят. Люди и не такое наплетут.
— Но ты запихал бесов в свои трубы.
— То не бесы и не демоны. Это пушки. Ни какого ведовства-колдовства. Тем более боги были не против.
— Боги?
— Боги, Бажен. Не веришь? Спроси кметей моих, бояр моих, нурман, волхвов. Они сами видели и Перуна, и Одина Одноглазого и Ладу, матерь богов. И даже Фрею. Эта меня убить хотела. Но ничего разобрались с ней. Это чисто семейные разборки. Муж от неё опять сбежал, а она меня в этом винит.
По мере того, как я говорил. Глаза Бажена вылезали на лоб. Обвинить меня во лжи он не рискнул. Тем более, если бы я богохульством занимался, то боги меня однозначно бы покарали.
— Ладно Бажен, сейчас не это выяснить нужно.
— А что?
— С тобой вопрос решить. Ты один пока сопротивляешься.
— А что ты мне можешь предложить, князь?
— Я? Ничего. Это ты должен будешь что-то мне предложить.
— Как это?
— Очень просто. Больше попыток захватить твой терем не будет. Его окружили со всех сторон и уйти никто из твоих не сможет. Сейчас Киев подвергнется тотальному грабежу. Я заберу отсюда всё, вплоть до гвоздя, если такие тут есть. Потом мы уйдём, а город сожжем. Соответственно сожжем и тебя. Причём твой терем запылает самый первый. И мои вои проследят, чтобы тут всё сгорело на хрен. Мне, по сути, твоё богатство не сильно то и нужно. Мы и так тут взяли столько, что не знаем как увозить будем. Понимаешь? А терять своих кметей я не хочу. Мне они дороги, каждый из них. Даже радимичи, ибо они уже мои!
— А если я откуплюсь?
— Чем? Тебе придётся отдать всё своё имущество и своих женщин, для моих воинов. Тебя устроит такое?
— Нет!
— Вот видишь. Подумай, что ты мне хочешь предложить.
Бажен стоял молчал, о чём-то думая. Мне надоело ждать.
— Вижу мы не договорились с тобой. — Я стал разворачивать коня.
— Подожди, князь. — Я оглянулся. — Я хочу видеть твою жену, княгиню Вятскую.
— Это зачем? — У меня есть, что ей сказать.
— Говори мне.
— Нет, княже. Ты рассмеёшься в ответ. Ты воин и не воспримешь серьёзно мои слова. А она воспримет. Я хочу, чтобы она пообещала, что мою семью не тронут.
— Хорошо! Но ты понимаешь, что пойдёшь безоружным и без бронным.
— Понимаю.
— Тогда выходи. Поедем в княжий терем, думаю она уже там.
— Что с Диром, князь?
— Нет его уже. Когда я его оставил, нурманы по приказу княгини ему «орла» взрезали. И с семьёй его уже разобрались. Я обещал это своей жене. Кстати, а ты замешан в убийстве её отца?
— Нет. Я воин, а не палач. Да меня и не было тогда в Киеве. Я в Новагороде был.
— Уже лучше. Поторопись. Я долго ждать не буду. И я обещаю тебе, что тебя невредимым доставят сюда обратно.
Выехал с подворья.
— Что решили, княже? — Спросил Боя.
— Хочет говорить с княгиней.
— И ты позволишь?
Я пожал плечами: — А почему бы и нет. Он настаивает. Что-то ей сообщить хочет.
— Может худа какого задумал?
— И что? Он безоружный и без бронный будет. Да и близко к Мстиславе не подойдёт. И его ещё ощупают перед этим, чтобы нож метательный не пронёс. Только нет ему смысла Мстиславе что-то плохое делать.
— Ну, смотри княже. Твоя воля.
Вскоре к нам подошёл Бажен. Был он в шубе и богатой шапке. Мстислава была уже в тереме. Как оказалось, казнь она не досмотрела и ушла. Самое интересное, что когда я зашел в большую княжью палату, она уже сидела на княжьем престоле. Конечно же, под её зад была подложена мягкая подушечка. Я усмехнулся.
— Мстиша! Я смотрю, любишь ты на этих табуретках сидеть!
— Это княжий престол, Ярослав!
— Ладно, ладно. Сиди, солнце моё. Тут такое дело. Боярин Бажен просит тебя выслушать его. Хочет тебе что-то сказать. Говорит, для тебя это важно. И соответственно получить от тебя гарантии того, что его семью не тронут.
— Гарантии его семье? Проще его нурманам отдать. Они и так из него всё вытянут.
— Не стоит, любимая. Бажен известный боярин и один из богатейших среди полян. К тому же, со слов Бояна, он хороший воин.
— Мне известно это. Но он причастен к смерти моего отца.
— Не причастен. Он в это время был в Новагороде.
— Это ничего не меняет.
— Может, всё же ты его выслушаешь?
— Хорошо, ладо мой. Пусть войдёт.
Я отступил за княжеское кресло и встал рядом, облокотившись на спинку. В палату завели Бажена.
— Встань на колени, боярин. — Проговорил Избор. Бажен опустился. Глядел на княгиню снизу вверх.
Глава 10
Ночь пробиралась в окна, а я лёжа в объятиях своего мужа смотрела на его безмятежное лицо. Ярослав, спал плотно ко мне прижавшись. Его дыханье щекотало макушку, а сам мужчина казался таким беззащитным. Улыбаясь во сне и изредка меня поглаживая, стискивая в кольце своих рук чуть крепче, даже во сне боялся потерять. Я не знаю когда наступил момент, всепоглощающей любви — трепетной, нежной, до боли уязвимой. Когда мы стали друг для друга незаменимы, не знаю, но это сейчас не важно! Важен один единственный момент. Как же сохранить жизнь моему любимому. Я не думала, даже не предполагала, что трусливые хузарские шакалы побегут за помощью к ромеям. Но они это сделали, и теперь весь мой род в опасности. Я не зря переживаю! Ромеи искусны и изобретательны. Взявшись за дело, они всегда доводят его до конца. Их убийцы неуловимы, как и сказал Бажен, от них не знаешь когда и где ждать удара. Тем для меня страшнее! Я видела как мой князь, отнёсся к сказанному, слишком просто, слишком легкомысленно. Полагаясь свои силы, мой муж может не доглядеть и пропусти удар в спину.
Поганые хузары! Трусливые отродья. Сжимая в бессильной злости кулачки, не знала как уберечь своего ненаглядного. Зная, что он в опасности,
