Лежа на полу, Эрик кое-как оделся – на случай экстренной эвакуации, – распихал по карманам все, что жалко было бросать, и, поскольку перестрелка все никак не стихала, хотя и переместилась куда-то на запад, ползком покинул свой номер. В коридоре метались обезумевшие от страха постояльцы, и Эрику стоило определенных усилий привести их в чувство и объяснить, что мелькать в оконных проёмах – тем более в них выглядывать – не лучшая идея. Люди – несколько мужчин и женщин, но, слава богу, без детей, – вняли и перестали мельтешить. Попытки узнать новости или связаться с представителями властей оказались тщетными. Кто-то глушил связь всех типов и во всех диапазонах. Впрочем, как вскоре выяснилось, заглушить флотскую коммуникационную сеть дело непростое, а то и бесперспективное. Коммуникатор ожил минут через двадцать после начала стрельбы. Сначала выдал серию тактильных сигналов, предупреждая об осторожности, затем – Эрик как раз успел вставить в ухо телефон – перешел к звуковому сообщению.
– Внимание! – голос диктора был сух, дикция максимально разборчива. – Тревога первой категории. Повторяю, тревога первой категории. Передаю циркуляр Службы безопасности. Всем военнослужащим. Предпринята попытка силового захвата или уничтожения центральных штабов, логистических центров и главных узлов связи республики Фронтир. Атакованы также наземные базы императорского флота. Противник неизвестен. На планете идет бой. Всем военнослужащим следует самостоятельно добираться до пунктов сбора и действовать по обстоятельствам. Повторяю, собраться в пунктах сбора!
Повтор. Внимание! Тревога первой категории. Повторяю, тревога первой категории. Передаю циркуляр Службы безопасности…
«Да, дела! – почесал Эрик голову. – Война? С кем? Вот черт, а я застрял тут на тверди!»
В этот момент на коммуникатор пришла карта с пунктами сбора. Ближайший к Эрику находился в семи кварталах на юг.
«Три километра? Сущие пустяки!»
Между тем на коммуникатор пришло очередное текстовое сообщение:
«Старший по званию – капитан 3-го ранга Глебов. Ожидает в холле гостиницы».
Ну что ж, разведка работала четко. Жаль только, что они не сработали так же четко на опережение…
Эрик осторожно спустился в холл. Здесь, под прикрытием стены собирались военные, которых в результате набралось семь человек. Он представился, назвав свое звание, в очередной раз вызвав этим приступ легкого недоумения. Но заострять никто не стал. Других забот хватало с лихвой.
– Бой сместился на запад, – сообщил Глебов, на коммуникатор которого приходила теперь «командирская рассылка». – Восемьсот метров от нас. Используется только легкое оружие. Штаб предлагает нам выдвигаться к пункту сбора.
Сказано – сделано, и через несколько минут они уже бежали по узким задним улочкам и переулкам, стараясь держаться в тени стен и не выходить на площади, что удавалось отнюдь не всегда, но пока бог миловал, и они довольно быстро продвигались на север.
– Дальше на север упремся в проспект, – Глебов оказался толковым командиром, вот и сейчас не сплоховал. – Через проспект не пойдем. Достаточно одного снайпера, и нам крышка. Но тут, в квартале на восток станция метро. Попробуем пройти под землей.
Никто не спорил. Все логично. Побежали на восток. Прямой дороги, однако, не получилось. На пути возникло препятствие – посередине квартала лежал разбившийся челнок, дома вокруг были разрушены и горели. Тут и там лежали трупы людей, но ни полиции, ни пожарных не наблюдалось.
– В домах могут быть раненые, – сказала женщина, представившаяся врачом с орбитальной станции.
– Могут, – согласился Глебов. – Но у нас приказ, если не забыли.
– Не приказ, а рекомендация, – возразила женщина.
– Нет, господин лейтенант, – покачал головой кап-три. – Именно приказ. Его, – неожиданно указал он на Эрика, – и меня ждут на эскадре. Если это вторжение, для всех будет лучше, если на моем эсминце будет командир… И вот юношу, как ни странно, потребовали доставить в ультимативном порядке. Наверное, есть причина. Так что отставить разговоры! За мной!
* * *В три пополудни на площадь около пункта сбора, разместившегося в здании пресвитерианской церкви – мощное каменное строение с узкими, похожими на бойницы окнами, было легко защищать – сел бронированный десантный бот. Эрик и еще два десятка флотских специалистов, которых срочно затребовал штаб, бегом пересекли открытое пространство, «заселились» на борт, и катер сразу же стартовал. Взлетали в боевом режиме, отстреливая ловушки и имитаторы, ставя помехи, рывками меняя курс в противозенитном манёвре. Сидя в десантном отсеке – консервной банке без окон, – трудно было судить о том, насколько все плохо, но, похоже, дела обстояли не слишком хорошо. Пилот явно нервничал, это читалось в его манере управления.
«Чертов невротик!» – выругался мысленно Эрик, чувствуя, как страх пилота начинает просачиваться в десантный отсек.
Но, возможно, дело было не в том, что угрожало их машине прямо сейчас, а в ожидании неприятностей, которыми было чревато ближайшее будущее.
Мятеж, подготовленный с таким размахом, – «Ну, не диверсанты же это были, в самом деле!» – обязан опираться на внешнюю силу, потому что ни о каких политических волнениях на Фронтире в новостной рассылке не было и полуслова. Значит, заговор, тайная подготовка, нелегальная активность… Эрик не был силен в такого рода вещах, но даже он понимал: чтобы организовать такую «живуху», надо иметь или крупное оппозиционное движение, или серьезное подполье. Но поскольку никаких явных признаков общественного недовольства на Фронтире не наблюдалось, мятежники – кем бы они ни были на самом деле и какие бы цели ни преследовали – должны исходить из предположения, что в одиночку им с государством не справиться. Значит, они ожидали помощь извне, и к приходу союзников активно готовились. Иначе зачем атаковать штабы и коммуникационные центры? И вот это последнее не сулило ничего хорошего.
«Дело пахнет войной…»
Возможно, хотя и не обязательно, мятеж должен был предшествовать вторжению. Вот почему штаб с такой прытью взялся возвращать специалистов первой очереди на корабли.
Задумавшись над теорией, Эрик отвлекся от практики. А между тем они прошли атмосферу, так и не получив ракету под хвост, а в пространстве сразу же стало легче: возросла скорость, и пилот явно успокоился.
Через полчаса бот плавно вошел в один из доков станции «Конкорд», пассажиры выгрузились и разбежались кто куда. А Эрик и еще пятеро офицеров – все отпускники в гражданском – остались на причальной палубе, откуда их должен был забрать специальный транспорт с «Пакс Романа». Ждать долго не пришлось, – все слишком спешили, чтобы тянуть резину, – но за те сорок минут, что Эрик провел в доке, он успел понять, что «предгрозовой»
