Торопиться было некуда. Вернее, в сложившихся обстоятельствах Эрик решил, что никуда не торопится, и хотя бы отчасти компенсировать многодневный полет в тесном и не предназначенном для таких путешествий корабле. Поэтому для начала он прошелся по магазинам. Вся его гражданская одежда пропала на Фронтире, и он предпринял робкую попытку обновить гардероб. Переодевшись, Эрик сдал свою каждодневную и парадно-выходную форму в чистку и продолжил вакационные мероприятия. Он плотно, но главное, вкусно позавтракал в одном из кафе рекреационной зоны. Еще раз посетил торговый квартал, докупив все, чего ему недоставало. Получил из чистки форму. Снова переоделся и уже в таком виде направился в представительство Кадрового отдела ВКС. По идее, он должен был получить проездные документы, чтобы добраться до курсов переподготовки, но его снова ожидал сюрприз.
Не успел он представиться и приложить к сенсору идентификационный чип, как его взяли в оборот. Эрик даже испугался по первости, что его сейчас опять арестуют за какую-нибудь несусветную чушь, но все оказалось гораздо интереснее. Дежурный офицер, вызванный кадровиком, действительно отвел Эрика в отдел контрразведки. Утешало лишь то, что не в наручниках и без черного мешка на голове. Да и контрразведчик не стал докапываться, он просто сообщил Эрику, что имеет строгий приказ обеспечить младшему лейтенанту Минцу возможность быстро и безопасно добраться в Управление Контрразведки ВКС в столице, что он и собирается сделать. В результате Эрик проехался со всем комфортом на бронированном катере службы безопасности, и уже через три часа входил в кабинет кавторанга ван Коттена.
«Чудны дела твои, господи!» – вот и все, что он мог сказать по этому поводу. Нежданно-негаданно Эрик оказался не просто на столичной планете, о чем, если честно, даже не мечтал. Он находился в Метрополисе – столице империи, и успел даже увидеть панораму великого города, когда подлетал на катере к штаб-квартире контрразведки флота. Город даже с высоты поражал воображение. Прямые улицы, широкие площади, река и каналы, через которые переброшены многочисленные мосты, и очень много зелени. Парки, обсаженные деревьями улицы, зеленые лужайки… Зелени было так много, что она, на взгляд Эрика, занимала едва ли не треть городской территории. Во всяком случае, в тех районах, над которыми пролетал катер.
– Разрешите представиться, ваше высокоблагородие, младший лейтенант Эрик Минц!
– Здравствуйте, лейтенант. Без чинов! – встал из-за стола средних лет кавторанг. – Проходите, садитесь, – указал он на кресло перед столом. – Я капитан второго ранг Густафсон.
Эрик сел в кресло и выжидающе посмотрел на контрразведчика.
– У меня к вам два дела, – одно важное, а другое еще важнее.
– Слушаю вас, господин капитан.
Густафсон был более чем серьезен, но дело, насколько мог понять Эрик, не касалось какой-либо его провинности. Тут предполагалось нечто иное.
– Начнем с самого важного, – кавторанг смотрел изучающе, наверняка хотел составить об Эрике собственное мнение. – Двадцать восьмого июня, то есть через три дня, вы удостоитесь чести быть представлены государю-императору.
– Я?! – Эрик умел держать удар, но удары такой силы пробивают любой блок.
– Понимаю, это неожиданно для вас, но это правда. Двадцать восьмого, в пять тридцать по меридиональному времени, в малом приемном зале императорского дворца в Метрополисе. Таковы факты.
– Я даже не знаю, что сказать… – Эрик был обескуражен и, пожалуй, даже дезориентирован.
– Тогда помолчите и послушайте. Слушать-то вы можете? Или приказать принести вам успокоительное?
– Никак нет! Могу слушать! – взял себя в руки Эрик.
– Быстро вы, лейтенант! – хмыкнул кавторанг. – Правду говорят, железные нервы! Но вернемся к нашим баранам. Прямо отсюда вас доставят в нашу гостиницу. До аудиенции никаких контактов с внешним миром. Вы и другие офицеры будете находиться в гостинице на полном обеспечении по разряду высших офицеров. Там же вам сошьют новую парадную форму и обучат необходимому этикету. Следите за моей мыслью?
– Так точно!
– Отлично. Теперь еще один немаловажный момент. Все награждаемые уже находятся в гостинице. Вас подверстали буквально в последний момент по прямому приказу из секретариата государя-императора. В отличие от всех остальных награждаемых, вы, лейтенант, темная лошадка, поскольку мы не знаем планов его императорского величества относительно награды, которой вас собираются удостоить. Орден вы уже получили. Повышение в звании тоже. Назначение… Не думаю, что это может интересовать императора. Допускаю, что наградой будет само представление. Это высокая честь, как вы понимаете. В особенности для младшего лейтенанта.
– Так точно! – поддержал кавторанга Эрик. – Это высокая честь для меня.
– Скорее всего, его императорское величество просто хочет на вас посмотреть. Вы же знаменитость!
– Я знаменитость? – не поверил своим ушам Эрик. – Извините, господин капитан, но мне о моей особой славе ничего не известно.
– Серьезно? – поднял бровь кавторанг.
– Так точно!
– Ну, тогда смотрите, лейтенант, и не говорите потом, что не видели!
С этими словами Густафсон включил голографический проектор, и прямо перед Эриком возникла сцена, которую он себе хорошо представлял, потому что сам в ней участвовал. Только смотрел он тогда под другим углом. В пятнадцатиминутном фильме – виртуозный высокохудожественный монтаж реальных записей бортовой аппаратуры ракетоносца и смоделированных компьютером эпизодов – была представлена атака «Вымпела-7» на халифатский оборонительный ордер. Она начиналась с момента входа в астероидный пояс – несколько ситуаций, показанных крупным планом, и схема прохода с указанием скоростей и хронометража, – и заканчивалась пуском ракет по идущему в глубине вражеского ордера кораблю-матке «Хадж». Все факты, как заметил Эрик, были воспроизведены с высокой точностью, кроме одного. Вернее, двух. Фильм сопровождался отлично подобранной музыкой и лаконичными комментариями голоса за кадром, но ни в одном эпизоде не были названы имена членов экипажа – комментатор говорил о пилоте, навигаторе и командире – и не был назван сам ракетоносец. Просто тяжелый ракетоносец типа «Гефест» или, вообще, «ракетоносец», и всё. И второе. Последняя сцена была показана так, что у зрителя могло сложиться впечатление, что ракетоносец был уничтожен взрывом противоракеты или как минимум сильно им поврежден. При этом о прыжке в подпространство даже не упоминалось, как и о дальнейшей судьбе экипажа.
– Что это? – спросил Эрик, закончив просмотр.
– Да вот один умник из штаба эскадры… Уж не знаю, о
