Когда к первой группе стали стягиваться остальные бандиты, Митяй кинулся к сухогрузу.
К тому времени он уже давно обошел судно со стороны кормы и, притаившись у вмерзшей в лед лодки, ждал своего часа.
В целом баркас напоминал неприступную крепость, но у него было одно слабое место – в корме зиял сильный разлом, у которого бандиты установили что-то вроде блокпоста. В полукруге ничком друг на друге лежали мешки с песком, из-за которых торчало дуло пулемета.
Каково же было удивление сталкера, когда он увидел, что пост был оставлен. Видимо, бандиты настолько переполошились, что позабыли обо всех проблемах Зоны и побросали все свои позиции.
К сожалению, пулемет оказался разряженным, и Митяй прошел мимо и оказался в машинном отделении. Внутри горели тусклые лампы аварийного освещения. Помимо больших механизмов, некогда обеспечивающих ход судна, здесь сталкер наткнулся на оружейную – несколько ящиков с патронами и автоматы к ним. Такой подарок судьбы грех было проигнорировать.
Под руку подвернулся чистенький, промасленный Калашников с перевязанными меж собой изолентой двумя магазинами. Идеальное оружие. По меркам сталкеров даже роскошное. Прихватив с собой несколько пачек патронов, сталкер там же забросил в рюкзак наступательные гранаты РГД-5 и дымовую шашку. В целом инвентарь у бандитов был небогатым, но и это было сейчас на вес золота.
Поверх своей куртки сталкер накинул бандитский кожаный плащ, который оказался на размер больше и болтался как балахон.
После этого он кинулся в соседний трюм и почти сразу напоролся на какого-то бледнолицего мужика.
Сталкер сделал быстрый выпад и врезал ему прикладом в солнечное сплетение. Добавил с локтя в голову. Бледнолицый рухнул навзничь, Митяй щелкнул предохранителем.
– Где держат пленников? – потребовал он. – Отвечай!
– В грузовом трюме, – просипел бандит. – Соседний шлюз справа.
– Где именно?
– Там клетки, мимо не пройдешь, – произнес боевик.
– Сколько ваших на корабле?
Бледнолицый молчал. Митяй пнул его носком ботинка по ноге.
Бандит взвыл. Его лицо сморщилось, и выражение стало почти детским.
– Я убью тебя, если будешь молчать.
– Не знаю, все ушли вроде, – произнес он, кусая губу. – Пахан у себя только остался. Там в лагере кипиш какой-то.
– Ключи от клеток у тебя?
– Да, вот они, забирай. – Боевик кинул их под ноги сталкеру.
– Благодарствую. – Митяй с размаха врезал прикладом автомата по лицу бандита и припечатал того к полу.
Прихватив ключи, он кинулся к шлюзу, за которым располагался грузовой трюм.
Зайдя внутрь, сталкер обомлел.
Вдоль стен шли сваренные из арматуры и подручных средств клетки с навесными замками. За ними томились пленные сталкеры, которые представляли из себя жалкое зрелище. Худые, изможденные, многие облысевшие после регулярных ходок в химическую аномалию. В каждой клетке сидело по три-четыре человека, а всего здесь было клеток пятнадцать.
– Шухер, вертухаи вернулись! – засуетились пленные и сжались в кучки.
Некоторые, наоборот, встали по стойке смирно.
– Гражданин начальник, выявлено нарушение! – сказал кто-то из них. – Заключенные Жорик и Гарик замыслили побег.
Митяй осмотрелся по сторонам. Бандитов нигде не было.
– Опустили петухов, – отозвался кто-то в соседней камере. – Все согласно порядку, гражданин начальник.
Сталкер изумился еще сильнее. Ему сделалось по-настоящему страшно. Бандиты превратили свою крепость в настоящую тюрьму. С такими же понятиями, сводами законов и правилами. Они ломали людей морально, и те становились животными. Скотом, которым легко управлять.
За время пребывания в заключении сталкеры переняли тюремные обычаи и традиции. Появились свои «блатные», «красные», «опущенцы» и прочие воровские понятия. Что характерно, руки всех пленников были изрисованы наколками, набитыми явно в этой импровизированной тюрьме.
«Да что вы делаете, люди?» – подумал сталкер.
Он едва не попятился, после чего быстро пришел в себя и громко позвал:
– Среди вас есть заключенный Овечкин?
Пленники зашептались, некоторые приблизились к решетке.
– Овечкин? – громко повторил сталкер. – Рядовой! Армеец бывший! Он здесь?
К клетке подошел самый говорливый пленник с лысиной на голове.
– Не видели его, гражданин начальник, – ответил он. – У старшего узнать надо. Бугор его мог перевести в другую камеру.
– Куда? – спросил сталкер.
– Не могу ответить, гражданин начальник, не знаю.
Митяй досадно сплюнул. Значит, Кобзарь все-таки взялся за Овечкина. Плохо.
Сталкер поднял вверх руку с ключами и громко объявил:
– Сталкеры! Братцы! Довольно этих зоновских штучек! Я пришел вас освободить!
Он подошел к ближайшей клетке, вставил ключ и провернул замок. Калитка со скрипом отъехала. Пленники отстранились от нее, как от огня.
– Уходите! Все! Бандиты скоро вернутся! Ну!
Сталкер стал лихорадочно открывать одну клетку за другой, но заключенные только шарахались от него.
– Бегите отсюда! Ну! Что вы стоите?! Валите отсюда!
– Всем стоять! – громко отрезал лысый. – Никто никуда не сдвинется, гражданин…
Вдруг ему в глаз прилетело чем-то тяжелым. Митяй даже не успел сообразить, чем именно.
– Крыса! – зашипел кто-то на лысого. – Блатоту из себя корчил, да? Гнида продажная!
– Опустить суку!
– На нож его! На нож!
И тут наступил хаос. Поднялся шум, перебить который Митяй был уже не в силах. Заключенные стали массово выскакивать из своих камер. Но они бежали не к выходу, а к тем, кто в свое время прогнулся под бандитов и работал на них – местным блатным.
Разъяренные давними обидами бродяги накинулись на своих оппонентов и принялись всей толпой избивать. В тусклом свете блеснуло лезвие, и уже через секунду брызнула кровь. Блатные в ответ попытались закрыть свои клетки обратно, но и там были озлобленные на них сталкеры. Началась настоящая потасовка.
– Снимай с него штаны! Опустить суку!
– На пику его, мразь!
О Митяе все тут же позабыли. В общей суматохе никто даже не обращал на него внимания.
Ошарашенный увиденным, сталкер покинул помещение. Больше он ничем не мог помочь этим несчастным.
* * *Свой личный кабинет вожак устроил в одной из кают комсостава. По меркам Зоны это было королевское жилище: на стенах цветные плакаты, в углу на ящике лежали дробовик и стальной армейский шлем. По центру обычный деревянный стол, на котором была разложена карта Новосибирской зоны отчуждения, а рядом стояла переносная радиостанция и личная рация. Еще здесь был шкаф, полный пыльных книг, оставшихся еще с тех времен, когда судно было на плаву. Видимо, бандит не хотел расставаться с привычным домашним уютом и не торопился их выбрасывать.
Митяй выбил дверь с ноги не потому, что его руки были заняты, а потому, что он так хотел. Именно с ноги. Чтобы бандит почувствовал всю серьезность момента.
Кобзарь сидел за своим столом и при виде незваного гостя резко подорвался. Трубки у него уже не было. Митяй направил дуло автомата прямо на него.
– Сел на место! Садись! – приказал сталкер, чувствуя, как дрожат его ноги.
– Ты, – произнес Кобзарь, тыча пальцем в Митяя. – Это… ты поджег мой лагерь!
– Сядь, – сурово приказал сталкер, хотя и знал, что
