Единственной отрадой было то, что мне дважды позволили поговорить с сестрами. Лерка и Женя когда я им позвонил впервые, были очень напуганы. Таращили на меня глаза с экрана нано-сэда, будто впервые видели. Женька даже разрыдалась, чем удивила меня. Она хоть и была младшей из нас, но, не смотря на возраст, являлась самой сдержанной и рассудительной, я вообще редко замечал ее слёзы.
Но на самом деле ничего удивительного. И слезы Женьки, и подозрительная немногословность и угрюмость обыкновенно веселой и болтливой Леры, все это можно было понять. Конечно, сначала им сообщили, что меня арестовали, затем их вернули в приют, а на следующий день девчонки узнали о моей смерти. Тут у любого сдадут нервы. Боюсь представить, что им пришлось пережить за те сутки. Но Барнс не подвел, да и контракт его обязывал. В тот же день, когда я якобы умер, девчонок под предлогом программы защиты свидетелей забрали из Мексики и увезли в США. Теперь они жили в частном интернате, в хороших условиях и находились под постоянным присмотром. О том, что я на самом деле не умер, сестрам рассказали еще до того, как я им позвонил. Не знаю, что именно им наплели, про мою смерть и про мой предстоящий длительный отъезд, но наверняка эта история была очень убедительной, так как вопросов они не задавали по этому поводу. Да и видимо их заставили, как и меня, подписать такой же договор о неразглашении. Только вот информация, о которой они должны были молчать, сто пудов была другой. В том, что им не рассказали всю правду, я даже не сомневался.
Правду не знали даже военные, находящиеся здесь. Об этом мне между делом поведал Джонсон. Оказалось, что все вокруг считали, что здесь и впрямь упал астероид. Никто, кроме узкого круга лиц не знал об аномалии. Конечно, слухи ходили самые разные — от банального и набившего оскомину НЛО до испытаний нового оружия, которое проводят США и Мексика совместно. До реальной версии о проходе в другой мир не догадался никто. Это Джонсона почему-то весьма забавляло.
Подготовка к переходу началась с самого утра. Сначала со мной долго и нудно беседовал психолог, рассказывал как себя вести в разных ситуациях, давал советы по самоконтролю и прочее занудство. Причем рассказывал он мне это не в первый раз. Мы всю неделю с ним и Джонсоном прорабатывали мою легенду и обсуждали тактику поведения. Легенда у меня не лучше, чем у предыдущих агентов, с фантазией тут похоже у всех туго. А вот и сама легенда, если кратко: я не помню, кто я такой и как сюда попал, не знаю своего имени и еще я жуткий молчун, говорю только в том случае, если уверен, что меня поймут. Радовало, что хоть не немой.
До первого населенного пункта приблизительно пять миль, и если идти по побережью, через несколько часов я должен выйти к людям. Там мне и предстояло изображать потерявшего память. Оставалось надеяться, что все пройдет гладко.
Из оружия мне выдали только походный нож — самый простой, без каких либо опознавательных знаков. Из одежды — льняная рубаха и штаны, вместо обуви — какие-то тряпки на ноги и примотанная подошва. Жуть! Выглядел я, будто вывалился из позапрошлого века.
— Мы выяснили, чтоименно так одеваются местные, живущие на горе. В таком виде ты не должен вызвать подозрений, — пояснил Джонсон.
— И это все? — в недоумении крутя нож, спросил я.
— Да, — твердо заявил Гереро.
— Тебе большее и не понадобиться, — пояснил Джонсон. — Спустишься с горы, несколько часов в пути и будешь на месте. Там попадешь в город. Оружие, тем более не местное, вызовет слишком много вопросов.
— Вы что и предыдущих агентов так отправляли?
Гереро хотел что-то ответить, но Джонсон взмахом руки остановил.
— Да, только Саймон, первый агент был вооружен. И насколько ты знаешь, это его не спасло, он попал в рабство.
Я, честно говоря, обалдел от такого расклада. Если уж и обученный вооруженный боец попал в рабство, то, что в таком случае ждёт меня с вот этой зубочисткой, что они мне выдали.
— Не удивительно, что вы потеряли стольких людей, — не скрывая сарказма, сказал я. — Может, стоит сделать, наконец, из этого какие-то выводы и что-то менять.
Гереро устало вздохнул, Джонсон одарил снисходительной улыбкой:
— Не стоит переживать, Ник, мы тщательно изучаем Хему. Тактика, которую мы тебе предлагаем, самая надежная. Главное, не отклоняйся от цели.
На этом разговор был окончен. Но я решил послать Гереро и Джонсона к чертовой матери со всей их надежностью. Где-то они темнили и о чем-то явно не договаривали.
Нет уж, такое положение вещей меня не устраивало. Пусть сами лезут в свою задницу без оружия. Да и в рабство я не собирался, а очень даже наоборот, я планировал начать новую жизнь.
Поэтому при первой же возможности я стащил пистолет у офицера, приставленного ко мне. Он оказался такой нерасторопный, такой невнимательный, что уведи я у него скайер из-под носа, не заметил бы. Поэтому я вытянул у него пистолет без всякой сложности, как сотни раз до этого едва, вытаскивал кошельки из карманов пиджаков и маленьких дамских сумочек.
Толчок плечом:
— Извините, офицер, споткнулся, — отвлекаю внимание, строю виноватое лицо, а в этот момент, уже засовываю его пистолет за спину.
Хороший пистолет, что-то из старых моделей Beretta и полный заряд. Уже в штабе я примотал его к ноге, под широкими льняными штанами, если не садиться, его не видно. Теперь я чувствовал себя куда увереннее.
На все мои уговоры, оставить хотя бы мою куртку с потайными карманами, отвечали, что не положено и что она выглядит слишком подозрительно. А Джонсон сказал, что приблизительно так одеваются местные, живущие на горе. Вроде как должен сойти за своего.
А затем снова вернулся Гереро и положил передо мной на стол серебристый медальон на цепочке, изображающий орла пожирающего змею.
— Это твоя нано-рация. С ее помощью будешь связываться с нами, — сказал Гереро. — Поворачиваешь правое крыло, записываешь отчет, возвращаешь крыло в исходное положение. Левое крыло — отправить. На крыльях солнечные батареи, подзарядка автоматическая. Если змея начнёт покалывать, как от электрического разряда, сменит цвет и потемнеет, значит, тебе необходимо вернуться к исходной точке и получить задание.
О нано-рации мне уже рассказывали не раз, единственное, что я не знал, как он будет выглядеть. И вот — орел схвативший когтями змею и пожирающий ее, это символично не только для Мексики, где такой орёл изображен на гербе, но и
