Дита завертела головой и обнаружила Геральта, который сидел верхом на Плотве буквально в двух шагах от женщины. В поводу ведьмак держал крапчатую кобылку Диты, а рядом с ним на роскошной белой лошади восседала сама княгиня Анна-Генриетта. Золотые волосы августейшей особы рассыпались в живописном беспорядке, драгоценные камни на короне мерцали в лучах угасающего солнца, а ветер мягко трепал парчовые буфы на рукавах ее платья и изумительные шелковые подштанники. Решив не задавать вопросов, Дита как можно быстрее забралась в седло.
— Скорее, Геральт, — властно произнесла княгиня, наморщив прелестный носик, — мы и так потеряли очень много времени на поиски твоей спутницы. Для Мильтона важна каждая минута… Скорее!
Анна-Генриетта лихо ударила каблучками в бока своей лошади и та помчалась вперед, поднимая тучи пыли.
— Держись рядом и постарайся никого не зашибить, — Геральт хлопнул Диту по спине и дал шпоры Плотве, которая тут же сорвалась с места.
Женщине ничего не оставалось, кроме как последовать их примеру. Тем более, что речь шла о жизни Мильтона де Пейрак-Пейрана, если она все правильно поняла.
***
Башни замка Боклер уже утопали в густой синеве вечерних небес, когда три всадника спешились неподалеку от арочного входа в замковые сады. Пряный запах цветов смешивался со свежестью небольшого озера и ароматами кипарисов. В саду горели огни множества фонариков, невидимые музыканты играли нежную песню, а по дорожкам гуляли придворные, одетые в роскошные наряды, переливающиеся в свете фонарей. Во все это великолепие и влетели запыленные и взъерошенные ведьмак с княгиней в сопровождении почесывающейся и растерянной Диты.
— И как нам здесь найти Мильтона? — спросил Геральт, не проявляя особого почтения к Анне-Генриетте. — Где он прячется?
— Не знаю, — княгиня встряхнула головой и замерла, уперев руки в бока. — Где он прячется — никому не известно, но в саду есть подсказки.
— Какие подсказки? — на лице ведьмака проявилась нескрываемая мука.
— Они спрятаны в роге единорога, золотой рыбке и яйце феникса, — нетерпеливо оттараторила Анна-Генриетта. — Только собрав все три подсказки мы поймем, где прячется Заяц…
— А я думала, что мы ищем Мильтона, — невпопад ляпнула Дита, чем заслужила молчаливое порицание со стороны Геральта и резкое объяснение от княгини.
— Мильтон де Пейрак-Пейран и есть Заяц! Такую роль мы ему доверили в этому году.
— Дита, давай я тебе объясню все позже, — выдохнул ведьмак и снова повернулся к Анне-Генриетте. — Значит, мне нужен рог единорога, золотая рыбка и… что там еще?
— Только рог единорога и золотая рыбка, — княгиня подошла к каменным перилам террасы, вымощенной ажурной плиткой и осмотрела сад, залитый вечерним бархатным светом. — Золотая рыбка — в озере, придворные ее ловят из лодок, но у нас нет на это времени, поэтому тебе придется нырнуть…
— За рыбкой? — насмешливо переспросил Геральт.
— Она же не настоящая, — топнула ножкой Анна-Генриетта. — А единорог… — она снова посмотрела на сад, где сновали ее придворные, вовлеченные в забаву, — он очень пугливый, но, думаю, ты сможешь его подманить, ведьмак. Не теряй времени, а мы с твоей спутницей займемся яйцом феникса!
Геральт усмехнулся:
— Ну, удачи… — и добавил, обращаясь к Дите. — Возьми, пожалуйста, это, — ведьмак протянул женщине кошель с эликсирами, который снял с седла Плотвы перед тем, как зайти в сады. — Мне надо будет нырять под воду, не хочу, чтобы с ними что-то случилось.
Глядя вслед удаляющемуся ведьмаку, Дита чувствовала, что что-то с этим яйцом феникса не чисто, но предаться тревоге ей не дала княгиня, требовательно дернув женщину за рукав.
— Быстрее! Яйцо феникса там…
С небывалой прытью, несмотря на довольно высокие каблуки, Анна-Генриетта побежала вниз по мраморной лестнице, ведущей в ту часть сада, где росли особо высокие деревья. Придворные кавалеры и дамы недоуменно переглядывались, когда видели свою правительницу, бегущей в одних подштанниках и вышитом корсете в сопровождении Диты, которая уж точно не вписывалась в местный ансамбль в своем потрепанном наряде. Но вышколены аристократы были знатно, потому все дружно кланялись и желали здоровья Анне-Генриетте, несмотря на ее внешний вид.
— Оно где-то там! — княгиня остановилась перед тремя здоровенными деревьями, увешанными фонариками.
Под деревьями было довольно людно, при чем публика состояла в основном из барышень, одетых в яркие платья.
— Добродетельная княгиня, — промурлыкали дамы, присев в изящных реверансах, и снова уставились на деревья.
Дита последовала их примеру. В свете фонариков, женщина рассмотрела внушительных размеров гнезда, видимо, сделанные из веток, покрытых золотой и серебряной краской, судя по тому как мягко они поблескивали и переливались, покачиваясь на массивных ветвях. А к гнездам старались подобраться разновозрастные кавалеры, повисшие на ветвях, словно обезьяны.
Анна-Генриетта схватила Диту за локоть и подтянула к себе:
— Я уверена, что яйцо где-то на том дереве, — княгиня кивком головы указала на массивный дуб с погнутым стволом.
По дубу лазал всего один дворянин, при чем лазал довольно вяленько: его барышне приходилось подгонять кавалера ободряющими фразами, вроде: «Чего повис, осел! Давай живее!», или «Помнишь, что я обещала тебе, когда вернемся домой? Если не найдешь яйцо, то будешь делать это себе сам!».
— И что будем делать? — спросила Дита, не до конца понимая, к чему, собственно, клонит княгиня.
— Не будем, а будешь, — прошипела Анна-Генриетта сквозь стиснутые зубы. — Полезай скорее, не то яйцо упустим, а вырвать его из коготков моих придворных будет очень непросто.
Дита сперва хотела воспротивиться: в конце концов, ей не пятнадцать лет, чтобы лазать по деревьям, но потом она вспомнила о Мильтоне, которому грозила опасность…
Подойдя к дереву, женщина стащила с себя сапоги и ножные обмотки, которые смогла правильно завязать только благодаря Геральту, и, оставив их вместе с сумочкой Геральта у выпирающих из земли корней, подпрыгнула как можно выше. Вцепившись в нижнюю ветку, Дита кое-как подтянулась, сильно дрыгая ногами и ругаясь сквозь зубы, и уселась на ветку верхом, высматривая гнезда. Ее конкурент был значительно выше и находился прямо над женщиной, во всяком случае мелкие ветки и желуди сыпались на ее голову так, будто их весьма прицельно бросали.
Ближайшее серебряное гнездо было на несколько веток выше, но Дита решила его не проверять, рассудив, что вялый кавалер наверняка уже успел побывать на этом ярусе. Поэтому женщина полезла выше, аккуратно выбирая, куда наступать босыми ногами.
— Эй, бабуля, куда лезешь? — раздался сверху насмешливый голос, позабывшего о вежливости мужчины. Видать, лазание по деревьям пробудило в кавалере
