– Посмотрите. – Она протянула ему лист бумаги, указывая на определенный отрывок. – Прочтите. То, что подчеркнуто.
Найквист начал читать про себя.
«Я совершал ужасные преступления, я отнимал жизни, все ради любви…»
Он остановился.
– Значит, это его признание?
– Продолжайте, – сказала она. – Несколькими строками ниже. Вот, куда я показываю.
Найквист увидел строку, которую она имела в виду. Прочитав ее, он почувствовал, как по телу пробежала холодная дрожь. Не в силах подобрать слова, он прочитал строку снова и, наконец, сказал:
– Это необязательно означает…
– Прочтите ее мне, – сказала она. – Мне необходимо услышать это из уст другого человека.
Найквист уставился на нее.
– Читайте.
Переведя взгляд на лист бумаги, он громко прочел:
– Теперь я знаю точно. Я должен убить свою дочь. Я должен убить Элеанор.
– Еще раз.
– Элеанор, тебе не нужно…
– Еще раз!
– Теперь я знаю точно. Я должен убить свою дочь. Я должен убить Элеанор, – повторил Найквист.
В комнате стало тихо.
Он внезапно осознал близость сумерек.
Они за стеной, они ждут.
Перед глазами пронеслись последние шаги его отца за линией тумана.
Элеанор наконец заговорила:
– Разве вы не понимаете, если Доминик собирался убить меня, я должна была опередить его в определенный момент. Тогда я и ударила его. Это была самооборона.
– Помолчи. Дай мне подумать.
Слова Найквиста ее расстроили. Ему было все равно. Он держал листок двумя руками. Строка не выходила у него из головы.
«Я должен убить свою дочь. Я должен убить Элеанор».
«Я должен убить свою дочь…»
Что-то его смущало, что-то было не так. Зачем отцу это делать? Что может быть сильнее связи между родителем и ребенком? Неужели Найквист каким-то образом унаследовал необходимость ее убить? Он почувствовал, как нарастает гнев из-за того, что его втянули в эту жалкую ситуацию против его желания. Он больше не мог этого терпеть и, дрожа от собственной беспомощности, от предопределенной участи, разорвал листок на две части и еще на две и рвал до тех пор, пока на пол не упали последние клочки. Он оказался в ловушке этого крошечного пространства с предполагаемой жертвой и к тому же запертым во времени, приходя к одному выводу.
Элеанор издавала какой-то шум. Он посмотрел на нее.
Она тихо всхлипывала.
– Посмотрите на меня, – сказала она с нарастающей в голосе тоской. – Посмотрите на меня! Посмотрите, кто я. Посмотрите внимательно. Посмотрите!
Найквист не мог этого сделать, он больше не мог смотреть Элеанор Бэйл в лицо. Он испугался. Он был разорван на две части, каждая из которых тянула его в свою сторону. Он встал с кровати, озираясь в панике. В голове крутилось: «Как я могу избежать этого? Куда мне пойти?» Даже если сейчас он выйдет через дверь и уйдет далеко-далеко, он знал, что так или иначе окажется в том гостиничном номере перед Элеанор с подушкой в руках. Впервые он испытал выглядывающее откуда-то изнутри реальное ощущение насилия над собой. Он ударил кулаком в стену, и дешевая штукатурка треснула от удара.
– Найквист…
Казалось, крошечная комната дрожит от его присутствия, от внезапного приступа ярости. Даже собственная тень раздражала его.
– Найквист, вы меня пугаете.
Он повернулся к ней.
– Во имя святого Аполлона, как бы я хотел никогда не смотреть на тебя. Никогда!
Она дрожала, не сводя с него огромных, расширенных глаз.
– Верни мне мое время! – вскрикнул он в полном отчаянии. – Верни его мне!
– Клянусь, я не помню, что произошло. Я не могу.
Он подошел к ней, ведомый непреодолимым желанием.
– Найквист! Что вы делаете?
Она сжалась от страха.
Он остановился.
– Я не знаю, – прозвучало из самой глубины его существа. – Я не могу сбежать от себя.
Они смотрели друг на друга, жертва и убийца, как было предопределено.
Он снова двинулся вперед.
Внезапно раздался шум. Какой-то треск.
Оба застыли.
– Что это было? – прошептала Элеанор.
– Я не знаю. Дай…
– Слышите?
Снова треск, на сей раз громче, словно кто-то раскалывал дерево на щепки.
Девушка выглядела испуганной.
– Кто-то вламывается внутрь, – сказала она.
– Жди здесь.
Найквист подошел к лестнице. Медленно, тихо он спустился в коридор внизу и высунул голову в боковую дверь. В зрительном зале было темно, и горело всего несколько прожекторов. Шум прекратился, но что-то шевельнулось во мраке в районе рядов. Найквист испугался, что это люди-тени с масками из дыма выходят из сумерек, чтобы найти Элеанор. Но фигура приблизилась, и он ясно увидел лицо человека.
Это был Патрик Бэйл.
Он двигался по центральному проходу к сцене, пытаясь удержаться на ногах, и что-то тихо бормотал.
Найквист последил за ним пару секунд и вышел из двери.
Бэйл был потрясен, увидев его.
– Найквист? Ты… что ты… Я думал…
– Правильно. – В улыбке Найквиста не было и следа доброты. – Я призрак.
Бэйл попытался успокоиться.
– Где она? Где Элеанор?
– Я не знаю.
– Ты врешь. Я знал, что она, в конце концов, придет в это место.
– Теперь она в безопасности.
– Безопасности? О чем ты? В безопасности от кого?
– От тебя.
– Найквист, ты и правда не понимаешь, что здесь происходит.
– Просвети меня.
Бэйл нахмурился.
– Почему ты не умер? Ты должен быть мертв!
– Удивительно, не так ли?
Найквист быстро двинулся вперед, схватил мужчину за лацканы его костюма. Ткань порвалась.
– Что ты делаешь? – воскликнул Бэйл. – Убери руки!
Найквист подтянул его ближе к себе. Теперь они стояли лицом к лицу, и он ощущал его дыхание.
– Ты пытался убить меня.
– Нет, нет, это был…
– Где она? Где Пирс?
– Я не знаю. В самом деле…
Бэйл выглядел таким испуганным, когда Найквист сжимал его горло.
– Возможно, мне стоит отвезти тебя обратно в Дневной район и рассказать полиции…
Предложение оборвалось на полуслове. Что-то прижалось к нижней части груди Найквиста.
– Ах, теперь мы это чувствуем, – произнес Бэйл. – Теперь мы это видим.
Найквист отступил.
– Да, твой пистолет. Как тебе это нравится? – хихикнул Бэйл, в восторге от внезапно полученного преимущества. – Это твое оружие.
Найквист видел, что одержимость Бэйла в контроле над временем перешла в безумие. Глаза президента несколько раз моргнули, словно две камеры щелкнули одну секунду за другой, пытаясь объединить мир в правильном порядке.
– Ты теряешь его, Бэйл.
– Да, я все испортил, знаю. Я позволил вещам выйти из-под контроля.
– Сдавайся. Уступи.
Бэйл покачал головой, взмахнув пистолетом.
– Это невозможно. Я зашел слишком далеко, а полиция не знает и половины того, что я сделал в своей жизни.
– Конечно. Правила для маленьких людей, верно?
Бэйл закричал, моргая как одержимый.
– На колени! – завопил он. – Ну же, на колени.
– Иди к черту.
– Ты думаешь, я этого не сделаю?
– Знаешь что, Бэйл? Я считал тебя кем-то бо́льшим, чем паршивый наркоман.
– Это бизнес Пирс, а не мой. Я отошел.
– В самом деле? Не больно-то оно походило на правду, когда ты приказал меня убить.
Он среагировал на это взмахом пистолета.
– Я только хотел получить знания, которые мог принести мне наркотик, вот и все. – Его глаза вспыхнули от внезапной мысли. – Представь себе, Найквист, каково иметь понимание будущего? Если бы мы только могли научиться управлять им, то обрели бы его силу.
– А что если тебе не понравится то, что ты там увидишь?
Вздрогнув, Бэйл крепко прижал пистолет к голове Найквиста.
– На колени!
Ствол все сильнее
