Он делает один большой шаг вперед, а я три маленьких назад. И так продолжается до тех пор, пока я не понимаю, что отступать дальше уже просто некуда.
И вновь возвращаются непрошенные слезы. Ветер раздувает волосы, и они то и дело липнут к щекам, ставшими влажными, но все это неважно.
Я неотрывно смотрю на человека, которому верила, которого считала близким.
Которого, наверное, была даже способна полюбить.
А он просто использовал меня.
Становится абсолютно невыносимо горько, и я, наконец, принимаю решение.
Один медленный глубокий вдох и неторопливый выдох.
Я вспоминаю взгляд Лизы и даже успеваю подумать о том, что она тогда чувствовала, а потом смахиваю слезы и едва слышно шепчу одними губами.
— Ненавижу тебя.
Закрываю глаза и делаю большой шаг назад.
Глава 16
Тишина. Какая прекрасная тишина. Если возможно будет провести так всю оставшуюся жизнь, то, наверное, это будет идеально. Просто лежать и ни о чем не думать, наслаждаться приглушенным светом и легким теплом на лице.
Да, не думать, это самое главное. И не вспоминать. Не знаю почему, но две эти вещи казались абсолютно неуместными, ненужными и на мгновенье даже пугающими. Наверное, я даже мотнула головой в знак того, что такие эмоции мне не понадобятся. Больше никогда.
Я подставила лицо навстречу теплу, чтобы окончательно выбросить из головы все лишнее, и это моментально сработало. Спокойствие словно ниточками заплетало тело. Сперва тонкими и практически неощутимыми, но постепенно они начали превращаться в мягкие атласные ленты, которые плавно опускались на кожу, и я окончательно расслабилась.
Но в какой-то момент приятное тепло и нежность ткани сменились легким покалыванием.
Я сразу же встрепенулась, понимая, что таким ощущениям здесь места нет, но они не желали меня слушать, становясь все сильней.
Через несколько минут к покалыванию присоединился яркий свет, который заставлял еще сильней зажмуриться, а потом я и вовсе ощутила отчетливое жжение. Захотелось закрыть лицо ладонями и закричать.
Почему что-то рушит мой мир?!
Я попыталась поднять руки, чтобы избавиться от неприятных ощущений на лице, но ленты не дали мне этого сделать, плотнее стянувшись на коже.
Они не хотели отпускать меня из этого сладостного тумана, да я и сама не желала уходить… Вот только как избавиться от этого раздражения и непонятного волнения, нараставшего в груди.
К свету и жжению тем временем добавился шорох. Он не был неприятным, просто сейчас очень злил. Да и лентам такое действие не приносило никакого удовлетворения, они, словно будучи живыми, начинали виться подобно змеям, оберегая меня от невесть откуда взявшегося дискомфорта.
Оберегали или пытались удержать?
Вдруг пронеслось в голове и исчезло.
Однако шум становился все сильней, и эта мысль раз за разом возвращалась. И теперь я уже пыталась прислушаться к посторонним звукам, чем лишь сильней злила оплетающую ткань.
И вот, когда я уже начала разбирать в монотонном шуме какие-то знакомые ноты, одна из лент коснулась шеи, и я почувствовала, как резко стало не хватать воздуха.
— Открой глаза!
Четко раздалось в голове, а щеку обожгло с новой силой.
— Открой чертовы глаза!
Прозвучало еще громче, и теперь я уже точно знала, что голос принадлежал не мне. Я до сих пор не понимала, кто был его обладателем, но на уровне подсознания чувствовала, что стоит послушаться.
Жадно хватая ртом воздух, попыталась побороть неизбежно наступавшую панику и пошевелить руками, но все было бесполезно.
— Давай, же, Соня!
Еще один удар и вспышка света.
Я изо всех попыталась открыть глаза, но они словно слиплись. А ленты тем временем ползли все выше, поднимаясь к лицу. И, наконец, я ясно поняла, что мне уже не выбраться, если они закончат свой путь, скрыв меня целиком.
— Услышь меня!
Я попыталась послушать и понять, почему должна это сделать.
Жжение. Еще раз и еще…
— Софа.
Еще одна моя попытка и еще один оклик голоса. Очень близкого голоса.
Андрей!
— Черт, Соня!
Его пощечина вновь опалила щеку, за ней последовала следующая, а потом еще одна.
Они были уже совсем реальными, я практически чувствовала его руки, поэтому собрала все оставшиеся силы в комок и распахнула глаза.
Свет казался неестественно ярким, от этого я зажмурилась, но вновь закрыть глаза побоялась, позволяя себе лишь коротко моргать. Дыхание было рваным и сбивчивым, и мне потребовалось какое-то время, чтобы перестать дрожать и прийти хоть в какое-то подобие адекватности.
А Андрей так и сидел рядом, замахнувшись на меня рукой, ему тоже нужно было это дурацкое время, чтобы начать нормально соображать.
Только вот его у нас не было.
Воспоминания вернулись слишком резко, и я абсолютно не была к ним готова. Перед открытыми глазами проносились яркие картины.
Дима, Элла, Константин Федорович… Максим.
Лестницы, крыши и темнота…
Я не заметила, как вновь начала дрожать.
— Зачем ты меня разбудил? — глотая слишком соленые слезы, спросила у Андрея. — Зачем?
Шепот переходил в крик, но я ничего не могла с собой поделать. Мне было не нужно то, что происходило сейчас. Все должно было закончиться, когда я сделала тот шаг назад.
— Успокойся… — голос Андрея тоже не мог быть примером спокойствия, но он пытался себя контролировать, а вот мне это уже было не нужно. — Софа, выслушай меня.
Парень потянулся ко мне, но я резко отпрянула и отчаянно затрясла головой.
— Нет!
— Что бы ты сейчас не решила, учти одну вещь — тебя не так легко убить, как кажется, а они не остановятся ни перед чем. Вспомни, что у тебя есть семья! — Андрей говорил очень сбивчиво и нечетко, постоянно озираясь, но суть его слов дошла до меня очень быстро.
Нельзя было позволить причинить родителям и Олегу вред!
— Что нужно делать?
Я осмотрелась и только сейчас поняла, что мы сидим в машине, которая припаркована в каком-то незнакомом дворе. Мы были не в "Магнолии".
— Сделай так, чтобы нас не нашли. — сказал Андрей, перемещаясь на переднее сиденье.
— Что? — я не понимала смысл его слов.
— Сделай так, чтобы нас не нашли. — повторил парень уже гораздо медленней.
— От того, что ты будешь по несколько раз повторять фразы, которые не имеют смысла, ничего не
