— Ты сильнее их, помнишь? — все так же спокойно сказал друг, и его состояние понемногу начало передаваться и мне, поэтому кивнула. — Они не смогут почувствовать тебя, если ты сама этого не захочешь. И найти не смогут.
— Я даже платье высушить не могу! — волна беспомощности вновь накатывала.
— Не хочешь и не можешь — разные вещи.
Я попыталась сосредоточиться, но ничего ровным счетом не получалось, неизвестно почему, но я просто знала, что нас могут найти, а от этого лишь сильней переживала.
Я посмотрела на Андрея и помотала головой.
— Иди сюда.
Я послушалась и тоже переползла вперед, заняв пассажирское сиденье.
— Дай руку.
Молча протянула ладонь и посмотрела парню в глаза, ощущая, как становится легче.
— А теперь действительно попробуй.
И я кивнула.
Это заняло буквально несколько мгновений, но теперь я была уверенна в том, что Элле и остальным потребуется немало усилий, чтобы отыскать меня и Андрея, потому что теперь не он защищал меня. Теперь мы защищали друг друга.
— Молодец. — он, конечно, почувствовал, что мне удалось.
Я не стала изображать никакое подобие улыбки от гордости своим поступком. Просто не могла, да и незачем это было.
Парень убрал руку, и уже через долю секунды я почувствовала, как холодным ветром вновь окутывает боль и тоска, поэтому решила попробовать разговаривать, чтобы как-то отвлечься.
— Куда мы едем?
— К твоим родителям. Олег там же. — не отрываясь от дороги, ответил Андрей.
В горле застрял ком. Я понимала, что он хочет сделать. Что я должна сделать, и от этого стало совсем невыносимо. Недавние события вновь начали терзать сознание, и, не в силах справиться самостоятельно, вновь открыла рот.
— Как мне перестать думать о… — я внезапно замолчала, понимая, что могу, наверное перенести все, кроме одного, но произнести это вслух так и не смогла — обо всем.
— Так же как и с остальным. Просто захотеть.
Я кивнула и отвернулась к окну, искренне желая, чтобы в моей голове не осталось ни малейшего уголка, где бы остались хоть какие-то воспоминания Шерементьеве.
Мы остановились перед домом родителей спустя минут двадцать. Я знала, что это будет одно из первых мест, которые решит посетить Элла, поэтому очень торопилась. Уже перед самым порогом Андрей взял меня за руку и остановил.
— Главное, сделай так, как нужно, тогда потом все будет хорошо.
Я кивнула в знак понимания, а затем развернулась и сделала последний шаг в сторону двери, которая моментально открылась. И в этот же момент ощутила, что друг вложил в мою ладонь какие-то предметы.
Родители вместе с братом ждали нас в столовой. Все как один приветливо улыбнулись, когда мы вошли, и я поняла — это было дело рук Андрея. Однако все легкое оцепенение спало, как только я села напротив них.
— Что, сестренка, собрала нас рассказать о том, что тебя выкинули с работы. — в привычной манере спросил брат.
— Или рассказать, что побила машину. — усмехнулся отец, а мне захотелось заплакать.
— Да что вы на нее накинулись, коршуны! Что случилось, Соф? — это была уже мама.
Я молчала, по совету друга отметая все эмоции, а потом подняла глаза и начала рассказывать. Очень четко, попеременно смотря в глаза родственникам.
— Сейчас вы сядете в машину и поедите в Москву. А оттуда улетите в Мельбурн. — я старалась говорить уверенно и ровно, но все равно делала паузы, чтобы перевести дыхание, потому что чем дальше, тем становилось тяжелее. — Вы не будете вспоминать обо мне и пытаться как-то связаться, потому что я буду слишком занята учебой. Вы ведь всегда хотели, чтобы я получила хорошее образование.
Глаза защипало, но я продолжала.
— Отдохните там хорошенько и ни в коем случае не возвращайтесь домой, пока не дождетесь моего звонка. Вы все поняли?
Семья словно по команде закивала головами, и я разжала кулак. Там оказались три одинаковых цепочки, и стало сразу понятно, что нужно с ними сделать. Задерживаясь чуть дольше, чем того требовалось и обнимая чуть крепче, чем обычно, я надела на шею каждого из родственников особенное украшение, а потом пошла к выходу, сказав по пути.
— Начинайте собираться, как только мы выйдем за дверь.
Я знала, что все делала правильно, знала, что сейчас им не смогут навредить ни Элла, ни Константин, ни Максим, по крайней мере до тех пор, пока я жива. Знала, что у них не возникнет никаких проблем с документами или визами, знала, что никакие ядовитые змеи, или чем там еще принято пугать туристов, моей семье не страшны. У них все будет хорошо.
Но почему же мне тогда так хреново?
Я молча наблюдала за нашим домом, который становился все меньше по мере удаления машины Андрея от ворот, и чувствовала, что все-таки не могу сдержать эмоции.
Это не было истерикой. Просто беззвучные слезы, которые медленно стекали по щекам, пытаясь смыть все горькое, что успело случиться за последнее время.
— Почему Мельбурн? — Андрей вновь попытался меня отвлечь.
— Папа всегда говорил, что рано или поздно они с мамой поедут на другой конец света. А тут, видишь, какая удачная возможность подвернулась. — я невесело усмехнулась, а потом вспомнила про вопрос, который хотела задать еще в доме. — Что это за цепочки?
— Считай их маленькими оберегами.
Точно не понимаю зачем, но я решила взглянуть и на свой кулон. Аккуратно подцепив его пальцами, внимательно посмотрела и замерла.
За последнее время я успела в деталях изучить необычный подарок и была абсолютно уверенна, что на шее котика было три маленьких камешка.
Их абсолютно точно было три!
Но сейчас, переливаясь на солнце, я видела всего два… И никакого намека на то, что еще один вообще когда-то существовал.
Переведя тревожный взгляд на Андрея, заметила легкую полуулыбку на его губах, и даже не успела задать вопрос, когда услышала спокойное:
— Ты когда-нибудь слышала о том, что у кошек девять жизней?
***
Я не спрашивала, куда мы едем. Это было абсолютно неинтересно и неважно. Пару раз проваливалась в неглубокий сон, который, даже несмотря на старания Андрея, нельзя было хотя бы отдаленно назвать полноценным, в остальное же время молчала и просто смотрела в окно, даже не пытаясь сфокусировать взгляд.
Мы въехали в
