— Ага.
— Поэтому прекрати эти разговоры и пошли дальше.
— Ага.
— Что «ага»?
— Я ей тоже сказал, что у тебя невеста есть.
— Не понял, какая ещё невеста?
— Так модистка. Ну та, черненькая и красивая. Мы ей ещё звонок ставили на прошлой неделе.
Увы, насколько хорошо шли дела у Будищева с мастерской, настолько туго всё было на личном фронте. Геся откровенно избегала его, как будто чего-то боялась. В принципе, Дмитрий понимал, чего или точнее кого она опасалась. Ипполит, несмотря на внешнюю мягкость, был человеком серьезным и мог легко доставить целую кучу неприятностей. К тому же, девушка глубоко увязла в их организации, а это дело такое. Вход — рубль, выход — два. В общем, всё было сложно, а юный приятель в очередной раз с грацией циркового слона потоптался по мозолям своего наставника.
— Ой, а что это он тут делает? — остановился мальчишка перед самым домом и с удивлением показал Будищеву на прислонившегося к стене старика.
— Ого, Филиппов пожаловал, — хмыкнул тот и обратился к нежданному гостю, — Аким Степанович, тебя каким ветром к нам занесло?
— Степанида у тебя? — без предисловий начал старик и пытливо уставился на своего недавнего квартиранта.
— Не знаю, — пожал плечами Дмитрий. — Сам видишь только пришли. А ты сам зашел бы да посмотрел.
— Дворник — аспид не пускает!
— Ого, а что это Рахимка зверствует?
— И ничего я не зверствую, — появился из-за ворот татарин. — Просто почтенный куда ему надо не знает, так вздумал орать на весь двор, людей беспокоить.
— О как! И что кричал?
— Девушку звал, которая к вам приходит. Только зачем так громко?
— А ты её не видел?
— Нет.
— Пропала Стеша, — вдруг с отчаянием заговорил Степаныч. — Сердцем чую — беда случилась!
Глава 14
Веки были так тяжелы, что, казалось, поднять их нет никакой возможности, но после нескольких попыток, один глаз всё же удалось открыть. Свет в первый момент показался таким ярким, что девушка невольно моргнула, но, вскоре, притерпелась и с трудом осмотрела обстановку вокруг себя. Вокруг неё было довольно большое помещение, заставленное кроватями, на одной из которых лежала она.
— Где я? — попыталась спросить Стеша, но из пересохшего горла вырвался лишь невнятный сип, так и не привлёкший ничьего внимания.
Затраченные усилия не прошли даром для её ослабленного организма, и свет в глазах снова померк. Впрочем, некоторое время спустя девушка снова очнулась и по счастью рядом оказалась сестра милосердия. Заметив, что больная, наконец, подала признаки жизни, та всполошилась и позвала доктора.
— Как ты себя чувствуешь? — громко спросил врач.
Ответом ему был лишь невнятный хрип, но эскулап сразу понял, в чём дело, и велел напоить пациентку. Губы Стеши почувствовали как в них ткнулся носик поильника и через мгновение из него полилась живительная влага, показавшаяся ей необычайно вкусной.
— Довольно на первый раз. Ну, что полегчало?
— Благодарствую, — прошептала девушка.
— Ты знаешь, где ты?
— В больнице.
— Бывала здесь прежде?
— К Сёмке приходила.
— А кто этот Сёмка?
— Не помню.
— Может быть брат или муж?
Девушка задумалась, но так и не смогла вспомнить, что это означает, а потому промолчала.
— Голова болит?
— Да.
— Ну, это, как раз, не удивительно. А как тебя зовут, помнишь?
— Степанида.
— Замечательно! А фамилия?
— Нет.
— Ну, ничего страшного. Вспомнишь ещё.
Доктор ещё что-то говорил, о чём-то спрашивал, водил перед глазами девушки маленьким блестящим молоточком, но она так устала, что просто закрыла глаза и снова впала в забытьё. Заметив это её оставили в покое.
Следующее пробуждение оказалось гораздо приятнее. Голова по-прежнему болела, но уже не так сильно, но самое главное перед её кроватью сидел он.
— Митя, — еле слышно прошептала она.
— Очнулась, слава тебе Господи! — встрепенулся Будищев, и хотел было бежать за сестрой или доктором, но Стеша одними глазами попросила его остаться, и он снова присел на табуретку.
— Ты нашел меня.
— Ага. Насилу сыскал. Напугала ты нас.
— Я не хотела…
— Это понятно. Ты хоть помнишь, что с тобой приключилось?
— Нет.
— Ладно. Хорошо, что жива осталась, да нашлась. А то на Степаныча с Сёмкой уже смотреть страшно было.
— А где батюшка?
— По больницам и госпиталям бегает. Разделились мы, чтобы быстрее было.
— Как он?
— Что ему сделается? О себе лучше побеспокойся.
— Ты ещё сердишься на него?
— И в мыслях не было. Он всё правильно сделал. Была бы у меня такая дочка, я бы от неё тоже ухажеров лопатой отгонял.
— Я тебе не дочь.
Они бы ещё долго говорили, но пришло время кормить больных, и Будищева попросили выйти. Из палаты он отправился прямиком к врачу — довольно молодому ещё человеку с бородкой клинышком и в пенсне, внешность которого показалась Дмитрию смутно знакомой.
— Здравствуйте, доктор.
— Чем могу служить? — вопросительно взглянул на него эскулап.
— Я это, про Филиппову хотел узнать. Может надо чего? Лекарств там или денег…
— Простите, а вы ей кто?
— Брат. Двоюродный.
— Понятно, — хмыкнул врач, внимательно оглядев одетого в господский костюм Будищева. — Значит так, молодой человек. Всё необходимое в больнице для лечения есть. Пострадала ваша сестра, конечно, сильно, но организм молодой, крепкий, справится. Единственное что ей теперь необходимо, это покой и уход. Ну и хорошее питание, разумеется.
— Диета номер три.
— Что простите?
— Молочные продукты, если мясо, то куриное. А так же овощи и фрукты.
— Хм. Неплохой выбор. Как вы сказали, диета номер три?
— Не берите в голову, профессор.
— Я не профессор!
— Не обижайтесь, просто я перенервничал в последнее время, поэтому несу всякую чушь.
— Ну, не такую уж и чушь. Ладно, у меня много дел, так что, всего доброго!
— Спасибо. До свидания.
— Кстати, вы не знаете, как это произошло?
— Что именно?
— Ну, как ваша сестра угодила под экипаж?
— Нет. Не знаю.
Выйдя из больницы, Будищев в нерешительности остановился. По-хорошему надо было как можно скорее найти Сёмку и Степаныча и успокоить их. Говоря, что на них страшно было смотреть, Дмитрий ничуть не преувеличивал. Особенно сильно сдал старик, ставший похожим на тень, но и мальчишка осунулся куда больше, чем когда лежал в больнице сам.
— Куда прикажете, барин? — остановился перед ним извозчик.
— В полицейский околоток, — неожиданно сам для себя ответил ему Дмитрий.
— Полтину, — тут же заломил цену лихач.
— Гони!
По счастью, Ефим Ложкарев оказался на месте и охотно согласился поговорить со старым боевым товарищем. Будищев, на сей раз проявил выдержку, и не стал сразу лезть с расспросами, а отвел городового в ближайший трактир и, взяв отдельный кабинет, велел полову подать водки и соответствующей случаю закуски.
— Эх, хорошо пошла, — крякнул Ефим, опрокинув в себя рюмку хлебного вина.
— Дай Бог не по последней, — отвечал ему Дмитрий и тут же подлил ему снова.
Полицейский, впрочем, не стал терять фасон, а, степенно закусив, отодвинул водку в сторону и пытливо спросил:
— Что случилось?
— Беда, — коротко ответил гальванёр и рассказал приятелю о произошедшем со Стешей несчастье.
— Под экипаж, говоришь, угодила? — задумался тот.
— Вроде так. Может, слышал чего?
— Ты думаешь, я про все несчастные случаи в Петербурге знаю? Они каждый
