Феникс смотрит на меня, будто говоря: если ты ничего не ответишь, это сделаю я.
Набравшись смелости, я щурюсь на нее и отвечаю:
— Ох, отвали, а. Ты не старовата, чтобы быть такой сучкой?
Дебора хватает ртом воздух. Феникс широко улыбается, отрывает талон с ее записью и отдает ей. Она выхватывает бумажку, пристально смотря на меня, и быстро уходит.
Теперь Феникс хихикает.
Ничего не могу поделать и усмехаюсь в ответ.
— Я так тобой горжусь, дорогая, — говорит он, поглаживая меня по щеке и нагибаясь так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. — Никогда больше не позволяй никому помыкать тобой, ладно? Ни твоему брату, ни кому-либо еще.
Я киваю. Он целует меня с легкостью перышка. Я прижимаюсь к нему, нуждаясь в большем. Мы целуемся пару минут более глубоко, а потом он отстраняется.
— Мне нужно закрываться на ночь, — выдыхает он.
— Хорошо.
— У тебя есть планы на вечер? — спрашивает он, убирая бумаги.
— Да нет.
— В таком случае я могу приготовить тебе ужин?
Я очень взволнована его внезапным предложением, ничего не могу поделать и улыбаюсь.
— Конечно. Было бы замечательно.
Феникс закрывает магазин, и мы забираемся в его грузовик, чтобы уехать домой. Мне интересно посмотреть, как выглядит его дом внутри. Когда мы добираемся, я иду за ним, а он ведет меня вокруг дома к задней двери. Внутри я сразу заметила, насколько все стены белые. Феникс ведет меня из кухни в коридор, а потом в гостиную, где обитает большой черный диван, который выглядит старым и потертым.
Множество полок с книгами, большой камин, радио на нем и скромный телевизор у окна. А еще журнальный столик из соснового дерева перед диваном, грубо отшлифованный и ничем не украшенный.
— Прошу, чувствуй себя как дома, — говорит он, указывая на диван.
— Мне действительно нравится твой дом, Феникс, — отвечаю я, осматривая простую мебель.
Он нерешительно стоит в дверях.
— Хочешь увидеть второй этаж?
— Да, конечно, — отвечаю я. Думаю, именно там находится его спальня.
Я иду за Фениксом вверх по голой деревянной лестнице. Он ведет меня к большой спальне, которая как спальня не используется. Она завалена столами, стульями, табуретками и всевозможными предметами мебели, сделанными из разного дерева. Все они сложены в высокие конструкции, занимающие большую часть места.
— Это ты все сделал?
Он чешет макушку.
— Да. Иногда мне едва удается уснуть, потому я работаю. Только так я могу измучить себя достаточно, чтобы отдохнуть.
— Ты должен попробовать медитировать. У тебя в доме и комнат скоро не останется, — подшучиваю я.
— Я медитирую, но иногда этого не достаточно. Лишнее привожу в магазин и продаю.
— Ах, думаю, тогда это вполне выгодно, — говорю я, поглаживая рукой стул.
— Работа руками успокаивает меня, — комментирует он, подойдя ко мне слишком близко. Он глубоко вдыхает и выдыхает. Когда воздух касается моей шеи, я невольно стону. Поняв, что я только что сделала, я униженно прикрываю рот рукой.
Феникс проводит пальцем по тому месту, которого только что касалось его дыхание.
— Идем, — говорит он. — Мне нужно еще кое-что тебе показать.
В следующей комнате книжные полки и письменный стол. Полагаю, то его кабинет. Скольжу взглядом по некоторым названиям книг на полках. Среди авторов много философов: Кант, Ницше, Ханна Арендт, Жак Деррида. Представляю, с жизнью Феникса такие книги помогали ему найти ответы.
— И ты все это прочитал?
Он пожимает плечами и просто отвечает:
— Я много читаю.
И я ему верю. Феникс не производит впечатление мужчины, который покупает книги лишь затем, чтобы впечатлить людей их наличием на полке.
И в последнюю очередь он показывает мне спальню, в которой нет ничего кроме деревянной кровати с балдахином и белыми простынями. В комнате очень много света, потому что на огромном окне слева нет занавесок. Солнечный свет отражается от белых стен, белой ткани и белой сосновой кровати.
Не знаю, нужно ли мне что-то говорить о его комнате. Ну, то есть, как похвалить такую спальню?
— Эм, мне очень нравится, эм… кровать.
Это все, что можно сказать, потому что больше ничего нет. Я поворачиваюсь, чтобы вернуться, думая, что Феникс продолжит вести меня по дому, но когда я делаю это, он стоит прямо передо мной и так близко, что наши щеки почти соприкасаются. Я не могу говорить. Вновь потеряла голос.
Но и Феникс ничего не говорит, и когда я поднимаю взгляд и смотрю ему в глаза, кажется, будто я могу исчезнуть в их глубине. Феникс скользит губами по моей левой щеке, и я вздрагиваю. Прямо здесь есть кровать, и я не знаю, что делать, если, в конце концов, мы с Фениксом в ней окажемся.
Он наклоняется ко мне и прижимает к стене рядом с дверью. Я не могу смотреть на него, потому что в противном случае, думаю, я могу потерять контроль над мышцами ног. Опускаю голову и кладу ее на его плечо, меня всю трясет. Феникс замечает это и сжимает своими руками мои.
— Ты в порядке? — неуверенно спрашивает он.
— Да, пустяки, — я пытаюсь оттолкнуться, но он прижимает меня ближе.
— Ева, у тебя руки дрожат, — Меня накрывает его нежный голос.
— Я… — я замолкаю и сглатываю. — Я в порядке.
Он смотрит на меня, как на маленького испуганного ягненка.
— Что мы за пара, а? — нежно улыбается он. Потом выражение его лица темнеет. — Теперь, зная мою историю, ты боишься меня?
— Ох, нет, конечно, нет. Просто иногда я становлюсь тревожной. Это проблема, но я справляюсь как могу.
— Знаю. Ты так прекрасна.
— Тебе не нужно это говорить.
— Но это правда.
Я чувствую, как мои руки медленно расслабляются в его руках, а сердце бьется менее беспорядочно. Когда Феникс понимает, что я перестала дрожать, то опускает руки на мою талию.
Он глубоко вдыхает, как будто вбирает мой запах, а потом нежно, словно прикосновение лепестка, он прижимается своими мягкими губами к моим. Чувствую, как в животе разливается тепло. Щетина Феникса, контрастируя с его губами, царапает меня. Так мужественно.
Мое тело отвечает на этот поцелуй, прижимаясь к нему ближе, и Феникс продолжает целовать меня медленно, неспешно. Его ладонь поглаживает меня по бедру, а я
