Прежде я как-то не задумывалась об этом, но в её доводах была своя правда.
— Пожалуй, что так, — согласилась я. — Хотя не могу похвастаться тем, что знакома со многими приезжими людьми. Как правило, это торговцы, а мы — люди иного круга.
— Верно, но ведь так приятно хоть изредка нарушать запреты. Вам же наверняка читали в детстве сказки о принцессах, переодевавшихся простолюдинками, чтобы побродить по родному городу? Это так романтично…
На самом деле романтичного на портовых улицах было мало, но переубеждать девушку я не стала. К тому же, откуда леди Лафкрафт знать об этом?
— Кстати, о лорде Гаррэте, — вернулась я к интересующей теме. — Надеюсь, Вы-то им не увлечены?
— Признаюсь честно, он довольно интересный мужчина. Есть в нём загадка.
Судя по мечтательному взгляду, которым Амелия уставилась в чашку, я попала в точку.
— Но при всей его привлекательности, я не настолько наивна, чтобы им увлечься.
— Отчего же?
— Сами посудите, если даже я не стану победительницей этого отбора, что весьма вероятно, то всё равно вряд ли смогу заинтересовать такого мужчину, как лорд Гаррэт. Я наслышана о его любовных похождениях, так что такого человека любой порядочной девице стоит опасаться.
— Это ещё почему? — влезла в наш разговор Катрина Миллс, красивая темноволосая девушка с огромными голубыми глазами, делавшими её похожей на фарфоровую куколку.
— Потому, милая леди Миллс, что подобные мужчины не созданы для брака. В их обычаях приятно проводить время в обществе дам, но никак не жениться. Так говорит моя бабушка.
— Много ли знает Ваша бабушка, — обиженно буркнула Камилла Винтер.
— Осмелюсь предположить, что побольше Вашего, — осадила её Амелия. — Всё же прожила она раза в четыре дольше, чем Вы, и умудрилась трижды побывать замужем. Но я, конечно же, ни в коем случае не собираюсь читать Вам нравоучения. Здесь каждая девушка сама за себя, верно, леди?
Она окинула собравшихся снисходительным взглядом и, как ни в чём не бывало, продолжила пить чай, не забывая о стоящем перед ней пирожном. Девушки с минуту молчали, притихшие, но затем разговоры возобновились вновь, правда, теперь в сторону Амелии то тут, то там сыпались недовольные взгляды. Ну а как по мне, было весьма неосмотрительно со стороны Камиллы обсуждать здесь ушастого. У стен, как известно, тоже есть уши, а здесь, к тому же, полно слуг, так что обо всех разговорах вполне могли доложить как леди Летиции, так и другим обитателям замка.
Мы условились с Амелией встретиться перед ужином в её комнате, где она обещала посвятить меня в тонкости королевской охоты. Сама она на ней тоже не бывала, но в её родовом поместье охоты устраивались регулярно, так что у девушки было гораздо больше сведений, чем у меня.
Вернувшись в комнату, обнаружила Гвэн, приводящую в порядок мой костюм для верховой езды.
— Надеюсь, Вы не против, что я здесь расположилась, госпожа? А то я немного повздорила с одной из служанок и не хочу теперь заниматься Вашим костюмом в общей комнате.
— Ты мне не мешаешь, я всё равно хотела немного прогуляться. Не люблю сидеть без дела в четырёх стенах.
— На улице жарко, так что не забудьте зонтик.
— Ладно.
Пришлось нехотя согласиться. Солнце и правда нещадно парило, а в платье Эвелины было довольно жарко. Здесь не было ни прибрежного ветерка, игриво раздувавшего юбки, ни привычного солёного воздуха. Лишь духота и жара. Полегче стало лишь у воды.
Эльфа на месте ещё не было, так что я встала под тенью дерева и, прислонившись к стволу, задумчиво всматривалась в озёрную гладь. Зонтик прислонила тут же.
Щебет магического вестника оказался полной неожиданностью. Фантом маленькой синей птички завис подле моего лица, держа в руках небольшой конверт. Стоило взять его в руки, как вестник исчез. Письмо не было запечатано, но по почерку на конверте я сразу поняла, от кого оно, и сердце подпрыгнуло от радости. Быстро спрятала конверт с моим настоящим именем в лиф платья, и принялась читать.
“Привет, бесёнок! — начиналось письмо. — Не представляешь, как я был огорчён, не получив от тебя ни одного вестника, когда причалил к берегу. Думал, меня будет ждать не меньше трёх, а не было ни одного. Надеюсь, у тебя всё в порядке, ты жива и здорова? Неужели на что-то обиделась и поэтому не пишешь?
Мой контракт продлили ещё на два месяца. Зато я уже успел купить для тебя и Лиссы отличные подарки! Уверен, тебе понравится. Недавно мы останавливались в городе, под названием Тардас. Здесь стоит большой храм Эфрины, выходящий большой смотровой площадкой на море. Раз в месяц на этой площадке зажигают огни и танцуют жрицы, призывая богиню смилостивиться и послать морякам попутный ветер. Сразу же подумал про тебя, тебе бы здесь точно понравилось! Но я всё же надеюсь, что ты уже передумала становиться жрицей и нашла себе более интересное занятие. Мы ещё поговорим об этом, когда я вернусь, а пока напиши мне хоть что-нибудь. Даже если злишься, так и напиши! А то я с ума сойду, не зная, где ты и что с тобой.
Целую и очень скучаю, Тео”.
После шла приписка: “И поцелуй за меня Лиссу, по ней я тоже очень скучаю”.
Я грустно улыбнулась, ещё раз перечитав письмо. Мне было мало его почерка на бумаге, я хотела увидеть Матео целиком, стоящего рядом, а не бороздящего бескрайние просторы моря. Я отчаянно по нему скучала, однако с этим ничего нельзя было поделать.
— Письмо из дома? — раздалось совсем близко и я вздрогнула от неожиданности, быстро пряча письмо в складках платья.
— Вы меня напугали!
— А я думал, Вы меня ждёте, — елейно улыбнулся эльф, прожигая меня взглядом. — Так что за письмо? Вы ведь знаете, что вся корреспонденция должна проходить через канцелярию Его высочества, пока Вы на отборе.
Об этом и правда было написано в правилах, но я так обрадовалась письму, что совершенно забыла об осторожности.
— Тогда стоило поставить защиту от магических вестников, — невозмутимо заявила я, беря себя в руки. — Раз вестник до меня добрался, то письмо, скорее всего, было прочитано, ведь так?
— Все письма должны отправляться во дворец и только потом к адресатам. Ваше же пришло напрямую.
— Просто пославший его не знал, где я сейчас, только и всего.
— Тогда предлагаю дать мне его ознакомиться и я, так и быть, не стану докладывать о Вашем нарушении.
— Это личное, лорд Гаррэт, и читать его было бы нетактично с Вашей стороны, как
