– Ты хорошо себя вела?
В его вопросе звучала насмешка надо мной, напоминая о его указаниях и домашнем аресте, которые я только что испытала.
Дрожь пробежала по моему позвоночнику, когда я подумала о его другой угрозе.
– Да.
– Очень жаль, – ответил он, ослабляя хватку.
– Извини…
Его палец остановил мои извинения.
– Дело сделано. Никогда больше не упоминай об этом.
Я сжала губы, перекатывая их между зубами. Было что-то в его поведении, что не требовало ответа.
Нокс перевел взгляд на Делорис.
– Коммерческий или частный? – спросила она после недолгого молчаливого диалога.
– Частный. Позаботься об этом. Сначала отвези Алекс в ее квартиру и в больницу. Айзек ждет.
Я переводила взгляд с Нокса на Делорис, пока та просто кивала.
– Подожди. Теперь я могу идти? А ты?
– Верни ее, пока не поздно.
Он говорил не со мной.
– Нокс, какого черта?
Он направился в спальню, оставив нас в полном молчании.
Я повернулась к Делорис с вопросами, повисшими в воздухе.
– Пойдем, Алекс. Мы уедем завтра утром.
Я повернулась на каблуках и последовала за Ноксом в спальню.
– Алекс... – предупреждение Делорис последовало за мной, когда я открыла дверь, которую он закрыл, и вошла внутрь.
Он повернулся, наши глаза встретились, мой золотой вопрошающий и ищущий, в то время как его синий остыл еще на несколько градусов.
– Молчаливое обращение? – Я уперла руки в бока. – Неужели? Я никогда не считала тебя молчуном.
– Не надо, – сказал он, едва шевеля челюстью.
– Я же сказала, что мне очень жаль.
Два шага или три? Я не была уверена, но с того места, где я была, рядом с дверью, и где он был рядом с кроватью, он теперь оказался передо мной, отталкивая меня назад, пока мои плечи не врезались в дверь. Я ахнула, пытаясь успокоиться, уверенная, что Делорис слышит каждый звук.
– Я. Сказал. Не надо.
– Скажи мне, что делать, – взмолилась я. – Мне не нравится, когда ты злишься.
Заведя мои руки за спину, он наклонился ближе, прижимая меня к двери. Его теплое дыхание омывало мои щеки, а ноздри раздувались.
– Сказать тебе, что делать? Я только что сказал тебе, блять, не делать этого, а ты не послушала.
Хотя его хватка на моих запястьях усилилась, я держала подбородок высоко, не спуская с него глаз. Лед растаял, когда водоворот синего показал вихрь его эмоций.
– Я должен отшлепать тебя по заднице за то, что ты на меня давишь.
Я расправила плечи, не обращая внимания на боль в запястьях.
– Сделай это.
Я бы приняла физическую боль, чтобы заставить его открыться, сломать стену, которую он строил вокруг себя.
Нокс о ослабил захват и сделал шаг назад.
– Что, черт возьми, ты только что сказала?
Я смело шагнула к нему.
– Я сказала, сделай это.
Он провел рукой по волосам и отвернулся.
– Черт, Чарли́. Не дави на меня.
Я быстро встала перед ним, тыча пресловутой палкой в улей.
– Просто посмотри на меня, пожалуйста.
Разве это глупо? Я давлю на того, кто причинил боль жене?
Наши глаза снова встретились.
– Я поеду в свою квартиру и в больницу, но сначала, может быть, ты хотя бы скажешь мне, что я ничего не испортила? Скажи мне, что то, что произошло между нами в "Дель-Маре" и началось снова в самолете... скажи мне, что это не разрушено безвозвратно.
С каждой фразой я отступала назад, когда он придвигался ближе.
– Я не могу, – сказал он, останавливаясь.
У меня болело в груди. Я бы предпочла, чтобы меня отшлепали – физическая боль не причиняла такой боли, как его слова.
– Т... ты не можешь? – повторила я, надеясь, что ослышалась.
– Доверие. Это мой жесткий предел. Я же сказал, что буду честен с тобой на своих условиях. Ты разрушила это доверие, начав искать самостоятельно.
– И мне очень жаль! Сколькими способами я могу это сказать? Извини. Все, что я знаю – это она...
Моя спина ударилась о стену. Мой вздох наполнил воздух, и свист крови, бегущей по венам, наполнил уши. Грудь Нокса расширилась и сжалась, мышцы шеи напряглись.
– Я же просил тебя не упоминать о ней.
Слюна сорвалась с его губ, когда он прошипел сквозь сжатые зубы:
– Кажется, простые инструкции – твой недостаток.
Слезы жгли мне глаза, но не от новой боли в плечах, а от боли в его глазах. Мне следовало уйти с Делорис. О чем, черт возьми, я думала? Я только усугубила ситуацию. Я опустила подбородок, не в силах выдержать его взгляд, и из моих теперь уже закрытых глаз скатилась слеза.
– Ты... – я искала нужные слова. – Ты хочешь разорвать соглашение?
Я боялась поднять глаза. Я боялась, что его боль сменится облегчением.
Глава 27
Нокс
– Делорис.
Я не кричал. Я знал, что она стоит за дверью спальни, готовая вмешаться, но и также готовая позволить мне совершить мои собственные ошибки – снова.
– Н-Нокс?
Односложный вопрос Чарли́ повис в воздухе.
Я не мог смотреть на нее. Я не мог смотреть в ее золотистые глаза и видеть боль и разочарование. Я был слишком занят, чувствуя свои собственные.
Как много она знает о Джослин? Знала ли она, что произошло? Она не могла. Это не было достоянием общественности. Даже семья Джо не знала. Я не был им обязан, особенно после того, как они обошлись с ней и со мной. Даже Орен не знал всей правды. Только Делорис.
– Алекс, – сказала Делорис, открывая дверь.
Отступив на шаг от Чарли́, я остановился, не глядя ни на одну из них. Вместо этого я отвернулся, моя грудь вздымалась от слишком многих эмоций, которые Чарли́ вызывала во мне, тех, которые я отказывался признавать годами. Слава Богу, что есть Делорис. Ее невозмутимость успокоила меня. Я гордился своим самообладанием. У меня редко сносило крышу, но когда это происходило...
Как только они вышли из спальни, я направился в ванную. Собственные шаги эхом отдавались в моих мыслях. Я закрыл дверь и опустился на край ванной, положив локти на колени и обхватив голову руками.
Черт! Черт!
Я думал, что у меня все в порядке. Иначе бы не вернулся в номер. После того, как я высадил Чарли́ в отеле, я сказал Айзеку отвезти меня в ее квартиру. Я хотел увидеть все своими глазами. Всю дорогу мои пальцы шарили по экрану телефона, искали в Интернете, набирали собственное имя, пытаясь найти то, что она прочитала.
С
