Мама уже встала и поинтересовалась, чем он занимался. Услышав, что гулял с собакой, она поинтересовалась, убрал ли он за Чарли.
– Зачем, он ведь на травку сходил, удобрил цветочки. Всплеснув руками, мама побежала исправлять это упущение. Взяла специальный бумажный пакетик и щипцы для уборки фекалий. Открыла дверь и остановилась. По крыльцу поднималась соседская бабушка.
– Доброе утро, фрау Вальтер, как ваше здоровье? – поинтересовалась гостья.
– Доброе утро, фрау Крекер, спасибо, все хорошо. А как вы поживаете? – ответила на приветствие мать.
– Спасибо, хорошо, вашими молитвами. Я вот по какому делу зашла. Твой малец сейчас с собачкой гулял. Хорошая собачка, правда, она цветник поломала да на клумбу насрала. А экскременты за ней никто не убрал.
– Фрау Крекер, я уже бегу убирать. Просто Клаус не знал про уборку, мы ему не рассказывали. Сейчас все исправим.
– И прочитайте ему лекцию о правилах выгула. Если вы очень заняты, то я могу ему все рассказать.
– Большое спасибо, фрау Крекер, за ваше участие. Но мы сами ему все расскажем и научим, можете не беспокоиться.
– Хорошо, я на это надеюсь. Пойду-ка я зайду к фрау Шуппе, поприветствую ее с добрым утром. – И она отчалила от крыльца, кряхтя и что-то бормоча себе под нос.
– Ну вот, сегодня к вечеру все соседи будут знать о твоей утренней прогулке с Чарли, – вздохнула мама и пошла заметать следы собачьего преступления.
Андрей напомнил отцу о тренировках. Договорились о встрече у бассейна через тридцать минут.
В ожидании родителя Клаус решил через поисковики посмотреть, какое наказание грозит владельцам собак за оставление экскрементов на улице. Наткнулся на статейку, где было упоминание про штраф в размере 10 тысяч марок. Он еще не знал, много это или мало для работающего населения, но, по сравнению с его ежедневным лимитом в 50 марок, – достаточно много.
Отработав в бассейне положенный час и вернувшись в дом, Андрей узнал, что на обед они идут в гости к Заксам – родителям его одноклассницы Эммы.
После полудня он с сестрой Мари, мамой и папой прогулочным шагом отправился к уже знакомому ему дому. Анна вместе с ними не пошла, сославшись на то, что ей много задали по школе на понедельник. Мари была очень активной, все время бегала вокруг чинно шагающего семейства, иногда вдруг останавливалась и задавала вопросы, ставившие родителей в тупик.
– Папа, папа, а Генрих уже сильнее тебя или нет?
– Ну, не знаю, он, конечно, силен, но мы с ним не мерились силами, – смущенно оправдывался отец, а Машенька, уже забыв о вопросе, гарцевала вдоль газона, опережая их на десять шагов.
Вдруг остановилась и, дождавшись, когда они приблизятся, огорошила маму:
– Мама, а ты выйдешь замуж за другого дядю, если папа вдруг умрет?
Родители переглянулись. Откуда в этой маленькой головке такие мысли?
– Нет, больше ни за кого замуж не выйду, – был решительный ответ.
– А у космоса есть конец или край?
– Нет.
– А как же тогда быть с правилом, что все имеет свое начало и свой конец?
– Космос – это исключение из правил.
– А вы откуда знаете? Никто же не был там, бесконечно далеко, чтобы такое утверждать.
– Слушай, Сара, это ты с нашей дочерью на такие темы беседуешь? – спросил Йохан жену.
– Нет, я думала, что ты, – развела руками мать.
– Современная молодежь очень смышленая и любознательная, правда, Клаус? – отец потрепал сына по загривку.
Они очутились перед подъездом, в котором на третьем этаже жили Заксы. Мама на домофоне набрала номер «тридцать семь».
«Такой же номер моей квартиры в Нижнем Бобруйске», – вспомнилась Андрею прошлая жизнь.
Они не стали ждать лифта и поднялись пешком. Двери квартиры уже были приветливо открыты, в проеме стояла Эмма, встречая гостей. Из квартиры тянуло вкусными запахами, приятно щекочущими в носу.
Зайдя внутрь, Андрей осмотрелся. Простенькая уютная обстановка. Кухонька небольшая, по сравнению с кухней Клауса, за плитой орудовала хозяйка, желая удивить пришедших своим кулинарным искусством.
– Все уже почти готово, проходите в зал, там стол накрыт, – скомандовала женщина у плиты. На вид она была ровесницей мамы Клауса, только фигура чуть полнее и ростом пониже. У нее был низкий грудной голос, и она немного картавила.
Из зала вышел отец Эммы – добродушный толстяк и, по всей видимости, весельчак, душа компании. Он сразу стал сыпать шутками-прибаутками, где-то даже на грани пошлятины. С таким не соскучишься. Родители смеялись над его остротами, он беспрестанно подкалывал Йохана. Йохан вручил ему принесенную бутылку вина.
– О, мой бог, – простонал толстяк, – Массандровский херес! Да ты никак всю прошлую ночь цедил его для меня, мой друг!
– Две ночи, Бруно. Ради тебя я потратил две ночи, – решил поддержать его шутку Йохан.
– Этот день надо будет пометить в календаре как новый праздник. Будем отмечать его ежегодно, вспоминая сегодняшнее вино.
В зале сидела еще одна девочка – младшая сестра Эммы, восьми или девяти лет от роду. Мари сразу же к ней подсела, и подружки стали обсуждать насущные проблемы.
– Клаус, – сказала Эмма, – садись рядом со мной за стол.
Когда расселись, в зал вошла хозяйка дома, держа ухватами железный поднос с неведомой вкуснятиной, подрумяненной в духовке. То, что эта была вкуснятина, следовало из ароматного запаха, заполонившего помещение. Фрау Закс поставила поднос на тумбочку с подставкой под горячее и начала накладывать присутствующим свое творение. Все уплетали за обе щеки и хвалили ее кулинарные таланты. Решил оценить сие блюдо и Андрей. Да, это было действительно вкусно. Впервые так вкусно после того, как он очутился в этом мире. Предварительно зажаренные кусочки свинины в особом соусе были запечены в тесте, отдававшем чесноком. На столе стояло еще несколько разновидностей салатов, но Андрей, как всегда, предпочитал то, что попроще: из свежей капусты или огурцов с помидорами.
