В столовой к Клаусу и Эмме впервые присоединился Бен. Клаус пропустил его впереди себя. Тут показался Ян с дружками. Они привычно расталкивали школьников, расчищая себе путь к кассе. Наглецы уже почти прошли мимо, но тут Курт, шедший позади остальных, вдруг решил остановиться и попытался втиснуть поднос перед Беном. Это у него не получилось с первой попытки, а второго шанса ему не дал подоспевший Клаус. Он с силой выдернул уз рук Курта поднос и сказал:
– Сюда не суйся, пока по мусалам не получил.
– Том, подойди-ка сюда! – позвал на помощь товарища опешивший Курт.
– Что происходит? – Через секунду Том был уже тут как тут, делая грозное лицо.
– Слушайте, друзья, давайте не будем ссориться, и вы встанете в очередь, как все. – Эмма решила выступить в роли арбитра.
– Да, как все, – поддержал Бен, положил руку на плечо Тома и слегка сжал пальцы.
Том ойкнул и выронил поднос на пол.
– Том, Курт, что застряли? Я тут очередь держу! – позвал их Ян, стоявший неподалеку от кассы.
Они удрученно поплелись на зов вожака. Перед этим Том поднял поднос с пола, а Курт за свой несколько секунд боролся с Клаусом, не желающим расцеплять руки. Когда Курт в очередной раз с силой потянул поднос на себя, Клаус его отпустил, и одноклассник, потеряв равновесие, почти гарантированно должен был распластаться на полу, если бы не широкая спина Тома, еще не успевшего отойти. Победа была полной. Правда, сам Ян в заварушке не участвовал. Клаус с Беном переглянулись и подмигнули друг другу.
Расплатившись на кассе, друзья сели за один столик. Эмма быстро уничтожила скромный обед и убежала, а Клаус решил, что настало время поговорить по душам с Беном.
– Бен, а почему ты столько терпел издевательства Яна и его дружков? – задал мучивший его вопрос Андрей.
– Я не терпел, я стойко переносил их глупые насмешки и зубоскальства, – гордо ответил долговязый.
– Врезал бы разок одному из них, сразу бы отстали. У тебя вон какая силища в руках. Да и рост хороший.
– Драться нехорошо, тем более бить слабых.
– Вот оно как, ты теперь их считаешь слабыми? – удивился Андрей.
– Считаю.
– Так это я тебе подсказал. Уверен, до разговора со мной ты так не считал, потому что обычно сильный не убегает от слабых, поджав хвост.
– Я не убегал, не убегал! Не было такого! Я не трус.
– Ладно, ладно, не трус. И как долго ты собирался «стойко переносить» все это безобразие?
– Столько, сколько надо.
– «Сколько надо», – передразнил Клаус. – «Покамест травка подрастет, лошадка с голоду умрет», как сказал бы принц датский.
– Не умрет. Я вообще-то готовлюсь.
– Готовишься к чему?
– Стать стражем.
– Стражем? Это тем стражем, который отрекается от всего ради служения отчизне?
– Да.
– Я думал, что только идиот добровольно захочет быть стражем на таких условиях.
– Не говори так. Ведь твой брат – страж.
– Мой брат? – изумился Клаус.
Тут Бен внимательно посмотрел на собеседника, приглядываясь, все ли с ним в порядке и в своем ли он уме. Андрей спохватился и начал исправлять неловкое положение:
– Ах да, Генрих! Я совсем про него забыл. Представляешь, я вообще забыл, что у меня есть брат. Он дома не появляется. Я его видел-то всего один раз.
Уже было расслабившийся Бен опять настороженно на него посмотрел. Его взгляд говорил: «Ты что плетешь?»
– Видел один раз за последние два месяца, – уточнил Андрей, – когда он у нас в доме появился. Это было еще до начала школьного года.
– Ты говоришь о стражах, как иностранец. Это они так отзываются о наших защитниках и у виска пальцем вертят, – укоризненно начал проповедь Бен. – А ведь на земле Сократа это одна из самых почетных дорог, которую ты можешь выбрать в своей жизни. Да, страж должен отказаться от многого: от семьи, материального состояния, от классической литературы. Но взамен он получает больше. Его семья – это все общество стражей. Материально он ни в чем не нуждается, находясь на полном государственном обеспечении. Ему незачем делать накопления, которые с собой в могилу не унесешь. А так как у него не может быть законнорожденных детей, то и не надо беспокоиться о том, чтобы оставить им что-то в наследство. Граждане нашей страны стражами восхищаются, приводят их в пример. Очень почетно, если хотя бы один из членов семьи является стражем. Поэтому твои слова об идиотах здесь совсем не уместны.
Эти слова вогнали Андрея в краску. Нужно очень осторожно высказываться о вещах, о которых информацию нахватал лишь по вершкам, чтобы не попасть в глупую ситуацию. Надо сначала учить матчасть, а потом уже вступать в спор. Казалось бы, прописные истины, но в данном случае они были им проигнорированы.
– Извини, беру слова обратно. Я был не прав.
– Ладно, забыли. – Бен опять принял флегматичный вид.
– Можешь рассказать, как ты готовишься стать стражем?
– Потихоньку, помаленьку. Ведь в стражи отбирают только с пятнадцати лет, время еще есть.
– Ну а конкретно можешь сказать, что делаешь?
– Как всем известно, при подготовке стражей наибольшее внимание уделяют их мусическому и гимнастическому воспитанию. Гимнастика подразумевает заботу о теле: делает его гармонично развитым, сильным, ловким, наполняет мужеством. Мусическое воспитание – это система умственного, эстетического и нравственного воспитания. Вот и я пытаюсь тренировать тело и дух. Делаю каждый день специальные физические упражнения. Говорят, этот комплекс был разработан самим Сократом. Слушаю классическую музыку, читаю литературу…
– Ту, что в специальном разделе для стражей? – язвительно уточнил Клаус.
– Да, и ее тоже, – совсем не смутившись, ответил Бен и продолжил: – А также книги по этике и философии. Я прочитал многие диалоги Сократа, которые описаны Платоном.
– Молодец какой. И что, этого будет достаточно?
– Не знаю наверняка, но думаю, что достаточно. Это ведь просто первоначальный прием в стражи. Потом надо будет проходить испытания.
– Испытания?
– Да, до двадцати одного года надо пройти тридцать испытаний.
