«Привет, Пит! Я слышала, у вас есть русалка. А пригласишь посмотреть? Я за это с тобой в кино схожу. Уилла Джонсон».
Сперва он обрадовался. Еще бы: одна из трех самых красивых девчонок в классе написала ему записку! Да еще и в кино предложила! А потом Питер перечитал ровные строчки еще раз, и ему стало невероятно противно. Он ей русалку, а она с ним в кино. Значит, Уилле не интересно подружиться с ним самим, а просто хочется поглядеть на Офелию. Как подружкам Агаты. И он равнодушно отложил записку в сторону.
На перемене Питер почти бегом бросился в туалет. Открыл там окно и вылез на задний двор, где привычно курили старшеклассники. Спрыгнул в вытоптанную среди некошеной травы площадку, прошел несколько шагов и сел на корточки под стеной. Старшеклассники проводили его настороженными взглядами и вернулись к обсуждению политики и гоночных автомобилей.
Питер съежился, обняв колени руками и уткнувшись в них подбородком. Хотелось заорать, чтобы распугать криком все ненужные, сложные и пугающие вопросы, что навалились на его бедную голову. Но он знал: не поможет. Можно начать думать о другом, можно тайком читать под партой книгу или рисовать на промокашках комиксы, но вопросы все равно останутся. Такие, которыми не поделишься ни с кем. А у самого на них пока нет ответов, да и искать ответы страшно.
По сосновым иголкам в траве сновали муравьи. Питер посмотрел на них и подумал: «Вот тоже не люди, а непонятные нам существа. Почему мы их не боимся, не уничтожаем, не стараемся засунуть в ящик? Они такие же, как наша Офелия. У них своя жизнь, они не говорят и не понимают нас. Почему мы можем с ними не воевать, а с оттудышами – нет? Оттудыши же не виноваты, что наши миры слиплись, как растаявшая конфета и бумажный фантик. Говорят, они хотят нас захватить, уничтожают все, до чего дотягиваются. Потому наши армии постоянно загоняют их обратно. Восемнадцать лет… А почему за это время не построили стену? Просто высокую стену вокруг £пятна междумирья“? Ну дураку же стало бы ясно: не лезь, сюда нельзя, тут тебе не рады. А мы воюем…»
– Эй, дружок, ты чего?
Над Питером склонился высоченный широкоплечий старшеклассник. Кажется, Пит уже видел его раньше. «Наверняка кто-то из наших спортсменов», – подумал мальчишка.
– Все в порядке, – поспешно ответил он верзиле.
– Обидел кто? Или оценку не ту схлопотал перед каникулами? – продолжал допытываться парень, дыша на Питера табачной вонью.
– Просто достали все. Честно. Я хотел всего лишь посидеть тут.
Старшеклассник присел с ним рядом, затянулся, хмыкнул.
– Мне подруга сказала, тебя хулиганье достает. Взгреть их разок? Чтобы больше не сунулись.
Питер помедлил с ответом. Подруга? Интересно, это кто же обратил внимание на его проблемы? Идея взгреть Дюка, конечно, была хороша, но… Что-то в ней было не так.
– А кто ваша подруга? – осторожно поинтересовался он.
– Беата Литтл, – широко улыбнулся парень. – Лучшая девушка на свете.
Мальчишка вспомнил светловолосую красавицу в коротком платье. Ну надо же… Видимо, феи среди людей все же существуют. И эти феи замечают обыкновенных мальчишек. Даже страдающих избыточным весом не красавцев.
– Ты же Пит Палмер, верно? – прищурился старшеклассник.
– Угу. А что?
Парень выпустил струйку дыма из угла рта, усмехнулся.
– Ну, типа ваша семья – местная знаменитость. Отец ездит на модной тачке, сестрица набирает популярность среди любителей тощих цып. А про вашу русалку в Дувре не слышал только глухой. А еще твой брат в старших классах играл за городской футбольный клуб. Чего он бросил, не знаешь?
– Ларри занят. Он учится на адвоката, недавно защитил диплом, – ответил Питер и, неуклюже помогая себе руками, поднялся.
– А я думал, адвокаты защищают людей, а не дипломы, – не выпуская сигарету изо рта, сказал верзила, и парни, курящие чуть в стороне, заржали.
Питер бросил в их сторону сердитый взгляд и поспешил уйти из курилки. Не хотелось, чтобы вонючий дым въелся в одежду и волосы и мама устроила бы допрос по возвращению домой: «Питер, ты что – куришь?!» Мальчишка ясно представил себе недовольное мамино лицо, нахмуренный лоб, взгляд, подозревающий младшего сына во всех смертных грехах разом, бишонов, обнюхивающих школьные брюки… и неожиданно для себя самого рассмеялся.
Высоко-высоко в небе над школой, над верхушками сосен парка через квартал летел самолет. Питер помахал ему рукой, и ему показалось на миг, что самолет ответил ему, качнув крыльями. Вдруг стало легко-легко, все проблемы отдалились, ушли неприятные мысли, и в голове стало так ясно, будто Питер вдохнул частичку солнца и высокого летнего неба.
«Не так уж и важно, что происходит вокруг тебя, – подумал он. – Важнее то, как ты сам к этому относишься и поступаешь. И если не ты решишь, а за тебя кто-то, это будет неправильно. А неправильное потащит за собой другие неверные поступки. И мир просто завалится набок и сломается для тебя навсегда. Значит, каждый из нас должен держать свой мир ровно, поступая правильно. Мир Йонаса не падает, потому что Йон смелый и помогает другим, не боится никакой работы и деревенских мальчишек. И для его мира было правильным не возвращать оттудыша владельцам. А что правильно для моего мира? Что я должен делать, чтобы мне было спокойно? Чтобы быть счастливым, как раньше?»
Прозвенел звонок, и Питеру пришлось вернуться в класс. На уроке он был собран, с интересом слушал рассказ учителя о горных системах Европы и проигнорировал две подброшенные записки, адресатом которых он значился красивым округлым почерком. Тревога оставила его, но вопросы никуда не делись. Когда занятие закончилось и вместе с ним и учебный день, Питер быстро смахнул вещи со стола в сумку и поспешил на перекресток коридоров первого этажа: место, где они неизменно встречались с Кевином Блюмом.
Кевин задержался минут на пять. Питер заметил его издалека: пушистая шапка кудрей, виднеющаяся над раскрытой книгой, медленно продвигалась в толпе по школьному коридору. Способность приятеля читать на ходу, не падая и ни в кого не врезаясь, Питера всегда удивляла. «Интересно, на уроках Кев читает под партой?» – с улыбкой подумал Питер.
Видимо, сегодня у Кевина в руках было что-то из ряда вон интересное. За тощим мальцом вился хвост из мальчишек помладше и даже из двух восьмиклассников. Все они старались заглянуть в раскрытую книгу. Когда Кевин приблизился, Питер смог прочесть надпись на обложке: «Эксперимент £Филадельфия“: теории и факты».
– Ого! – удивленно воскликнул он. – Кев, привет! Это у тебя откуда?
Кевин
