— А если владелец погибнет? — задал вопрос Коготь и все замерли.
— Ну-ну, не балуй. — Один из близнецов коснулся рукояти меча. — Твоя жизнь не стоит жизни кыма, хоть он и бандит.
— Использование зачарованного оружия противоречит законам Империи и Предела. — Наставительно произнес Вулфруд. — Иначе тут все "пьющими жизнь" мечами размахивали бы и живых кымов совсем не осталось. А тот маг, что их делает, должен быть предан суду и лишен способностей. Но кто его искать будет… — Смотритель достал платок и промокнул лоб. — Вот же… задачка. И управителя в городе нет…
— Скажи Балдуру, пусть он разбирается. — Посоветовал Сигмунд. — Раз рана нанесена магическим оружием, то я пойду. Знахарь тут не поможет, толку-то с меня.
— Кто может помочь? — напрямую близнецов спросил Вулфруд. — Ну, говорите!
— Бабка Хольда, но… — Диг покачал головой. — У нее оба сына в Змеиных Горах погибли, так что вряд ли она хаса лечить станет. Быстрее к Богам его отправит.
— Все же попробуйте с ней поговорить, спросить о помощи. — Повелел Вулфруд, откидываясь на спинку стула. — Так мы хотя бы что-то сделаем и наказание будет не таким суровым. Арким!! — крикнул он.
— Чего? — сонно отозвались из каморки, что располагалась за спиной писаря.
— Вылезай, хаос тебя за ногу! — воззвал писарь. — Смена еще не закончилась, а он уже дрыхнет!
— Сейчас, сейчас. — Отворилась дверь, ведущая в комнатку за стеной и на пороге показался подросток. Щуплый, низкорослый, чуть кривоватый, он разительно контрастировал с могучими сильными жителями Предела. И работенку ему подкинули соответствующую — подай, принеси, отнеси, доложи. Бегунок, короче, решил про себя Коготь.
— Чего? — Арким нагло уставился на Вулфруда, потом увидел ящера. — Ого, змеюка!! Настоящая?!! — в глазах парня зажегся неподдельный интерес. — И даже в таверну к Сторму ходить не пришлось — сама пришла.
Эге, да парень у них кто-то вроде соглядатая и шептуна, тут же сообразил Коготь. Такой в толпе затеряется и среди преступников сойдет за своего — те любят привечать всяких "нестандартных" товарищей и прочих сироток. Возможно, он и так работает на две стороны, средневековый шпион, блин.
— Настоящая. — Буркнул смотритель. — Быстро скажи навскидку, кто в городе может исцелить от раны зачарованным оружием?
— Хольда. — Тут же загнул большой палец Арким. — Симур, Тонг. Это из тех, что целителями работают, у них лавки на Большой улице. А из подпольщиков… Вайрана, но… — он покачал головой. — Если я его к ней приведу, меня там же и зарежут. Она под Большим Отцом ходит, а тот не любит чтобы в его владениях чужаки появлялись.
— И все?
— Есть еще Безумец. — Припомнил мальчишка.
— Что за Безумец? — спросил Вулфруд. — Не припомню такого.
— Это наш старый сиделец. — Пояснил мальчишка. — В отдельной камере. Я ему жратву всегда ношу, когда на смену заступаю.
— Вот как? — удивился не меньше Аркима смотритель и тут же стал перебирать в своей памяти всех узников Башни. — Так-так, это Гувар что ли? Всклокоченный такой старик, вонючий, в шестнадцатой обитает?
— Ну да. — Мальчишка кивнул. — Настоящего его имени я не знаю, его все Безумцем кличут.
— Почему же я не знаю, что он лечить может? — спросил сам себя писарь, но Арким принял вопрос на свой счет.
— Так никто его и не спрашивал, что он умеет. Говорит странно, иногда хохочет как сумасшедший, но иногда и нормальным делается. Он уже давно сидит, считай при поза-, поза-, поза-, поза, — … - начал загибать пальцы подросток.
— Достаточно, понятно. — Прервал его Вулфруд. — А за что его посадили, не знаешь? Раз уж ты про такие подробности осведомлен, что Гувар — целитель, может он тебе рассказывал в редкое время просветления?
— Он на площади что-то там про возвращение Хаоса кричал, проповедовал, что всем скоро конец придет, о кымской жадности и алчности орал, — припомнил Арким, — что он есть его посланник и чтобы готовились к приходу кого-то там. — Мальчишка пошевелил пальцами в воздухе. — Какого-то бога, я в подробностях не знаю, я еще не родился, а те, кто слышал — уже все давно подзабыли, да от себя придумали. А мне это Безумец сам рассказал, но и верить ему… Короче, тогдашнему владетелю не понравилось, что он на площади орет и он его навечно в Башню засадил. Иногда выпускал, говорят, во внутренний двор, правда, чтобы повеселиться, даже сам несколько раз приходил. И постановил его за счет города кормить, как шута держать. Это мне так Безумец рассказал. Что в его словах правда, а что ложь — не поймешь. Но то что он лечить может — это точно.
— Как узнал?
— Я коленку сильно расцарапал, да и потом Левша меня ножиком в жо… э-э, в задницу пырнул, — Арким замолчал, кончики его ушей покраснели, это было даже заметно при свете свечи, — а тут моя смена в Башне. Я к знахарю, а тот посмеялся и сказал, мол, само заживет, порез не глубокий. А жоп… э-э, задница-то болит, — Близнецы ухмыльнулись, — тут еще арестантов кормить — сам-то кое-как хожу. Ну я пока до Безумца доковылял, то всю себе ж… задницу и разбередил. Еле-еле ноги переставлял. А тот как глянул, так сразу с угла руками взмахнул вот так, — Арким замахал, как будто белье полоскал, — и у меня сразу же все прошло. Я на ж… задницу свою посмотрел — кожа розовая и шрама нет. Он мне даже коленку починил. А Безумец палец к губам приложил, мол, не говори никому, это наша с тобой тайна, подмигнул так хитро, ну я и… — парень потупился.
— Понятно, молчал. — Кивнул Вулфруд. — И пользовался. Если он одним махом рук раны заживлять может с такого-то расстояния, то умертвить кого ему достаточно щелчков пальцев. — Писарь задумался. — Хм, странно, чего же он у нас тогда сидит? Давно бы уже вышел и след из трупов за собой оставил. Странно все это. Надо бы к нему присмотреться, но это потом. Он что-нибудь говорил по этому поводу?
— Не. — Мотнул головой паренек. — Да я и не спрашивал. Он редко говорит, молчит больше. Но когда рот раскроет, то хоть стой, хоть падай — такую чушь несет! Хаос близко, враги повсюду, свет скоро погаснет и прочая лабуда. Такую каждый день на ярмарке от всяких пророков слышишь.
— Ладно, тащите ящера к этому Безумцу, хуже не будет. — Принял решение Вулфруд. — Там же его и запереть можете. Если этот старый хрен его исцелит — хорошо, нам меньше проблем. Если не сможет и натворит с ним что-нибудь — мы здесь не причем. Так сложились звезды. Вернон, конечно, погорюет о потерянных деньгах, но, может, поумнеет. И не станет лезть туда, куда ее не просят. — Смотритель встал и повернулся к Аркиму. — А ты сейчас же беги и
