Концерт продолжался половину ночи и закончился можно сказать на высокой ноте недосказанности. Две фигурки взялись за руки и исчезли с экранов мониторов.
— Что фиксируют детекторы? — поинтересовался Мазак, посмотрев на Мурта сидевшего за пультом.
— Ничего, нет даже гравитационного следа, словно выключили картинку.
— Может, это и была трансляция?
— Нет, — возразил Мурт, — детекторы зафиксировали вес обеих незнакомок, который не менялся все время концерта.
— Но, это бред.
— Нет шеф, на них скафы, — усмехнулся лейтенант Бонз, — если даже они вспотели то все осталось с ними в системах скафов.
— Уел, — усмехнулся Мазак, — что там делают аграфы?
— Крадутся к базе.
— Сколько их?
— Детекторы зафиксировали четыре десятка, но может кто-то остался внутри фрегатов, — сообщил Мурт, — в сторону базы выдвинулось три пятерки.
— Детекторы фиксируют технику?
— Да, могу вывести картинку на большой экран.
— Давай, все равно они сделали все возможное, чтобы аграфы нашли их стоянку.
На большом экране картинка пустой крыши сменилась изображением непонятных машин. Вокруг машин были расставлены столбики с натянутой между ними полоской яркой ткани. Ночной ветерок раскачивал таблички с надписями на общем языке содружества. «Проход закрыт. Не ходи здесь, плохо будет».
Члены экспедиции давно заметили эти таблички, но подходить, а тем более приближаться к машинам, никто не хотел.
— Как думаете, босс, аграфы послушаются или нет, — усмехнулся Мурт, которому так повезло с дежурством.
— Конечно, нет, — хмыкнул Мазак, и, посмотрев на лейтенанта, спросил, — остановила бы такая надпись твоих оболтусов?
— Сейчас, да, — признал правоту Мазака лейтенант и указал рукой, на появившихся аграфов.
Заметив незнакомую технику, аграфы рассредоточились, подыскав укрытия, и пустили вперед разведывательного дроида. На метр, не достигнув столбиков, дроид упал на пол и перестал подавать признаки жизни. Несколько минут ничего не происходило, аграфы, очевидно, общались между собой.
Что-то решив, один из аграфов выстрелил в сторону непонятных машин из плазмомета. Это было не правильное решение. Достигнув определенной черты, шар плазмы не взорвался, как это происходит при соприкосновении с известной защитой, а отразился в сторону стрелявшего. Броня скафандра выдержала, но аграфа отбросило назад на пару метров. Залп четырех оставшихся аргафов закончился для них похожей картиной. При этом один из аграфов не смог подняться без посторонней помощи. Подошедшая вторая пятерка не повторяла ошибок первой, а начала расставлять вокруг непонятных машин свои детекторы.
— Хорошая защита, — констатировал лейтенант, — залп из пяти плазмометов способен пробить защиту штурмового дроида, конечно если тот позволит по себе отстреляться.
— Очевидно ничего интересного в ближайшее время не будет, — заметил Мазак, наблюдая как обе пятерки аграфов начали отходить к своим фрегатам.
— Десантников готовить? — спросил лейтенант.
— Не стоит, — усмехнулся Мазак, — мы расставили в том секторе развалин достаточно детекторов и теперь можем получать информацию, а все подзатыльники будут получать аграфы.
20
Система RX— 15967 из каталога антранского картографического центра. Граница фронтира и неисследованных систем. Полевой лагерь остатков научной экспедиции, ССНП (службы сбора наследства предков).
Полковник Газаль был предельно уставшим. Ему давно не приходилось непосредственно управлять кораблем в столь сложных условиях и с периодически отключавшейся системой жизнеобеспечения.
Сначала сутки понадобились на выход фрегатов из астероидного поля и разгон для прыжка. Благо кораблей архов в системе уже не было. Четыре часа сна, когда фрегаты находились в гипере, оставили после себя лишь боль в спине и затекшие конечности.
В системе RX— 15967 все оказалось еще сложней. Только включенная система маскировки спасла фрегаты от уничтожения архами. Хотя и жуки были заняты. Все же крейсера группы прикрытия погибли не зря, уничтожив один и серьезно повредив другой улей архов. Фрегатам пришлось красться в обход основных скоплений архов к планете почти трое суток. За это время оборудование фрегатов смогло идентифицировать обломки всех кораблей группы прикрытия. Обломков корабля хуманов обнаружено не было, что вселяло некоторую надежду.
Развалины древних открылись неожиданно на ночной стороне планеты колоссальным грозовым фронтом, освещавшим древний город.
Приняв решение, полковник повел фрегаты к пригороду развалин, прекрасно понимая, что еще один виток вокруг планеты может привлечь внимание архов.
Посадка вышла жестковатой, но все обошлось мелкими неисправностями фрегатов и ссадинами у пассажиров.
Что за духан стоял внутри фрегата, полковник осознал только когда вышел из него под струи ночного дождя. Потоки воды омывали горячую обшивку фрегатов, превращаясь в пар, создавая завесу из тумана.
— Полковник, в семи километрах две хуманки дают концерт, — вышел на связь Бурн Токсен, командир взвода разведки рейдера «Ферь», — провести захват?
— Нет, это может быть ловушка, — возразил полковник, — думаю, что хуманы прекрасно видели нашу посадку.
— Эти горланят не на языке содружества и их скафандры не опознаются нашими системами.
— Тем более, — отрезал полковник и повернулся к профессору Нонру, — Ну, что профессор, вы еще горите желанием ночью посетить развалины?
— Здесь все выглядит иначе чем сверху, — то ли оправдываясь, то ли констатируя факт, произнес профессор, — но нам так или иначе придется искать себе убежище, ночью тут действительно не поспишь на травке.
— Да уж, — усмехнулся полковник и отдал команду разворачивать оборонительные позиции вокруг фрегатов.
Вернувшись в рубку фрегата полковник включил большой экран чтобы внимательней понаблюдать за двумя фигурками.
— Язык странный, — заметил профессор, остановившись в проеме, он некоторое время вслушивался в звуки незнакомого языка.
— Искин уже озвучил отсутствие подобного языка в его базе, — произнес полковник, — правда это ни о чем не говорит, хумансы слишком расселены по известному космосу.
— Это очень странно, — профессор задумался и попытался взять себя рукой за подбородок, но вместо ладони там оказалась культя.
Поморщившись, профессор добавил, — Несмотря на различие языков и расстояние, все языки хуманов имеют общие слова. Искин без сомнения смог бы определить подобное. Раз этого нет, то возникает вопрос. А хуманы ли это?
— Как же внешний вид? — полковник отвлекся от экрана и посмотрел на профессора.
— Вы смогли заглянуть под скафандры этих существ? Может быть они не имеют с хуманами ничего общего. Надень подобный скафандр на аграфа или дварфа и не найдешь отличий.
— Гх, — кашлянул полковник, — а ведь вы правы. Я даже думать не мог, что это не хуманы, ведь нам известно об их экспедиции. Вполне возможно, что информация достигла ушей не только дварфов, но и других рас содружества.
— Вот, вот, только мне кажется все гораздо сложнее.
Полковник внимательно смотрел, как две фигурки спрыгнули с крыши, пропав из поля зрения разведывательного комплекса.
— Господин полковник, моя группа находится рядом с теми развалинами, где скрылись неизвестные, — доложил Бурн Токсен, выйдя на связь.
— Проследите, куда они направились, но постарайтесь в боевое столкновение не вступать, — приказал полковник.
— Постараемся, — ответил Бурн и отключился.
Полковник переключил сигнал на экран с разведывательного комплекса на детекторы разведгруппы. Горизонт сразу сузился до заваленной обломками улицы, подсвеченной вспышками молний. Изображение слегка покачивалось в такт движения аграфов.
— Что это? — вырвалось у профессора, когда в свете фонарей появился непонятный агрегат.
— Если
