В животе предательски заурчало. С утра во рту не было маковой росинки. Сейчас бы я и тараканом не побрезговала. Корейцы же их как-то едят?!
— Пары воспитывают детей вместе, пока те не вырастают, достигая совершеннолетия, — я порыскала по залу в поисках какой-нибудь еды. — У вас не так?
— До трех лет ребенка воспитывает мать. Потом она, с указки Кафы решает, какого пола будет малыш. Если мальчик, то его забирает биологический отец.
— А мать?
— Она ищет другого мужчину для эриге, если хочет, — ответил Ройт. Он помялся, бросая косые взгляды в мою сторону и, насмелившись, выдал:- Как долго землянки и земляне могут образовывать пары?
— До конца жизни, — понимая, какое сейчас увижу выражение на лице гонтика, усмехнулась.
— Зачем? Ведь старики, настоящие старики, не могут иметь детей! — вскричал мужчина, привлекая к нам всеобщее внимание.
У меня от слабости подогнулись ноги, и кафариец меня галантно поддержал. Странно, что голодные с самого утра девчонки не падают с ног?
— Разве пары сходятся только ради детей?
Глава 8
Глава 8
— А зачем еще? — озадачил вопросом и озадачился сам кафариец.
— Затем, что вместе лучше, чем врозь, — пожала плечами, удивляясь, что приходится объяснять настолько обычные для землян вещи. — Но как вы удовлетворяете мужские потребности, когда не в паре?
М-да, спросила, так спросила! Сейчас тебе про работниц красных кварталов расскажут в подробностях.
— Для этого есть миамы и тайри. С ними у нас нет биологической совместимости. — Ройт говорил об этом совершенно просто, не стесняясь. — А так же некоторые кафарийки, которые вышли из брачного возраста.
Вот теперь кое-что начинает проясняться.
Я внимательно посмотрела на мужчину, пристально вглядывающегося в одного из своих подчиненных, словно передавал мысленный приказ. Он так сосредоточился, что я сомневалась, стоит ли отвлекать его. Но любопытство победило.
— Гонтик Ройт, можно личный вопрос? — покусывая губы, обратилась к мужчине.
— Да, суалла Кейти, прошу, — он кивнул, отвлекаясь на меня и поощряя улыбкой.
— За те двадцать лет, что вы ухаживали за дамами, вы открыто посещали других женщин?
— Ну конечно! А как еще?! — удивился вопросу гонтик. — Мужчина не должен держать целибат все это время. Вредно для здоровья. На Земле иначе?
Я помедлила, обдумывая ответ. Мне говорили правду, ожидая правду взамен. Хотелось казаться другим расам правильными, почти совершенными, но, увы, до идеалов нам еще ой как далеко…
— Конечно, на Земле никто не ухаживает так долго. Может год или два…или меньше, — я выдохнула, вспомнив своих нетерпеливых ухажеров, линявших через месяц, — но во время ухаживаний наши мужчины придерживаются своего выбора. Именно это доказывает особое отношение к избраннице.
— Целибат, как доказательство серьезных намерений, — хмыкнул удивленный Ройт.
— Именно. Это верность и она цениться выше всего.
Ройт глубоко задумался, даже зрачки глаз начали сборку из ромашки в синий крест, сменившийся кругом, возвращая радужке зеленый. Завораживающее зрелище, которым любовалась несколько секунд. Даже есть перехотела. Очнувшись, кашлянула, привлекая внимание мужчины.
— О чем вы так задумались, гонтик Ройт?
— Отчего святой Кафа любит землян, которые о нем не знают, а не свой народ, который его так почитает?
— На этот вопрос нет ответа, Ройт, — я положила ладонь на сгиб локтя. — Но вы зря так плохо думаете о своем покровителе. Он же послал вам нас. Разве это не доказательство?
Я обвела взглядом зал, выискивая девочек. Те купались в комплиментах и всеобщем внимании, поймав свою «минуту славы». Маленькая Моник устроилась на руках у Лорен, и ей щедро перепало мужских восторгов по поводу сияющих медью локонов и голубых глаз. Сама Лорен пунцовела от восхищенных взглядов и комплиментов. Марика увлеченно что-то рассказывала, жестикулируя и смеясь, улыбающимся кафарийцам. От Кьяры осталась только брюнетистая макушка, иногда выглядывающая из-за плотной толпы поклонников. Блондинка Наташа, кажется, своей пышной славянской красотой покорила всех высших офицеров корабля.
Интересно, где мой круг воздыхателей? Или я бракованная какая-то?
— Почему мы стоим вдвоем, гонтик?
— Мой экипаж переживает за меня, и дает шанс своему командиру, — мужчина осторожно коснулся распущенных по плечам волос, ноздри широкого носа затрепетали, втягивая мой запах.
— На что шанс? — прикинулась дурочкой, желая получить лестные уху признания.
— Понравиться красивой женщине, — оправдал мои ожидания мужчина, задумчиво перебирая в пальцах светлые длинные пряди.
— Но Совет…
— Вы — землянка, суалла, и мнение Совета можете игнорировать, выбирая любого мужчину кафарийца, — перебил Ройт, и тень вновь проскользнула по нахмуренному лицу. Он одернул руку и отвернулся.
— Что-то вы не очень рады заботе вашего экипажа, — прикусила губу, не понимая странных скачков настроения у гонтика.
— Не тешу себя напрасными надеждами, — он скрипнул зубами, стискивая кулаки. Я вновь провела пальцами по каменному предплечью, разглядывая расступающееся перед ними защитное поле.
Если барьер больше не защищает — хозяин не опасается меня, доверяет. Так сразу!
— Отчего вы, гонтик, решили, что Кафа любит вас меньше других, если именно вы услышали призыв о помощи? Похоже, ваша команда лучше понимает вашего святого! — подколола капитана, ошеломленно разглядывающего скользящие по предплечью пальцы.
Кафариец перехватил ладонь, поднес к лицу, быстро глянул на коротко остриженные ногти. Мои бледные и тонкие пальцы странно смотрелись на темной с едва заметными полосками на тыльной стороне ладони, оканчивающейся когтистой широкой пятерней.
— Суалла Кейт, вы даете мне разрешение на ухаживания? — с придыханием одними губами произнес мужчина, осторожно согревая дыханием мою похолодевшую ладошку.
— Даю, Ройт… — согласно кивнула, искренне надеясь, что не пожалею о принятом решении.
Повернувшись к весело галдящему залу, где каждый занимался своим делом, он радостно заорал:
— Она согласилась!
Троекратное «Слава Кафе!» заставило дрогнуть стены зала.
— Я хочу преподнести вам подарок, прекрасная суалла, — Ройт держал на ладони ожерелье из сиреневых жемчужин.
— Вот так сразу? — смутилась я, понимая, что на Земле эта диковинка потянет на целое состояние.
— Это необычное украшение, — мужчина, не спрашивая разрешение, быстро застегнул нитку на шее и поднял мой подбородок, заставляя смотреть в глаза. — Это устройство, считывающее отдельные элементы памяти, где хранятся ваши личные предпочтения. Устройство модулирует любимый вами образ и транслирует на мое теа, заставляя мое тело меняться согласно вашим вкусам.
— Теа?
— Силовое поле вокруг меня — это часть организма, позволяющая, в том числе менять внешность и пол.
Пелена поблескивающего теа уплотнилась, становясь непрозрачной, пряча мужчину от любопытных глаз в кокон. Внешность улыбающегося кафарийца поплыла, смазалась. Я нервно сглотнула, понимая, что вижу перед собой метаморфозу, похожую на рождение бабочки. Я бы давно сорвала с шеи чертовы бусы, но боялась неосторожными действиями навредить будущей «бабочке». Со страхом следила за разноцветными искорками, пробегающими по плотной, сероватой поверхности, начавшей кое-где истончаться. Сердце отстукивало секунды, силовое поле бледнело, и я со страхом ждала появление копии капитана Эрленда. Теа еще окутывала торс и ноги кафарийца, когда на меня из-под косматых белых бровей глянули желто-зеленые совершенно незнакомые глаза. Светлая спутанная шевелюра неряшливыми прядями прикрыла низкий лоб и уши. Мужчина озадаченно потер массивную челюсть, заросшую
