Интуиция взвыла, предупреждая об опасности, и в следующий момент Мел выгнулся дугой, избегая попадания длинного копья, сотканного из тьмы. Однако же, это было лишь начало. В следующий момент в Хранителя понесся настоящий шквал из магических атак. Какие-то он пропустил мимо себя, какие-то принял на Ауру, но некоторые все же смогли ранить его. Одежда от этих попаданий тут же оплавлялась, а на коже начали появляться болезненные подпалины, словно от кислоты и жара одновременно. Однако решение проблемы нашлось столь же неожиданно, сколь очевидно. Он создал толстый ледяной заслон, отгородивший его от ведьмы.
Меч, под завязку напитанный магией, засветился голубым сиянием, практически ослепляя. В таком состоянии он мог спокойно блокировать атаки ведьмы вплоть до тех пор, пока у него не закончится мана. А маны, спасибо Синдер, у него теперь, вероятно, лишь немногим меньше, чем у Салем.
Очередная волна из магических атак понеслась в его сторону. Но Хранитель не отступил, не стал защищаться. Мельхиор, пылая решимостью, перешел в наступление. Меч пел свою смертельную песню, двигался в убийственном танце, а его владелец поражал своим мастерством и скоростью, с которой атаковал. Сферы Тьмы, разлагающие все, к чему прикоснутся, были разрублены на множество частей, давая Хранителю еще пару метров свободного пространства. Вместе с этим он продолжал вновь и вновь запускать в Салем ледяные копья и глыбы. Буря из мелких льдинок без конца продолжала царапать тело ведьмы.
Медленно, шаг за шагом, он продвигался к своей цели, уверенный в своей победе. Казалось, чем сильнее захлестывала его схватка, тем сильнее пылали его глаза, тем острее становился его клинок. Все пространство вокруг уже превратилось в сплошную магическую аномалию. Из стен начали прорастать маленькие кристаллы льда неестественного черного цвета, а в воздухе витал темный дым.
— Как тебе такое?! — Выкрикнул Хранитель, рассекая тело ведьмы от плеча до пояса. Две половинки с хлюпаньем упали на пол, чтобы в следующий момент вновь восстановиться в золотом сиянии.
— Бесполезно! — Надменно проговорила Салем. Однако, Мел ее уверенности не разделял. Он похлопал себя по плечу, обращая внимание на ту же часть тела своей противницы. Салем быстро прикоснулась к собственной конечности, чтобы в следующий момент с ужасом обнаружить мелкие капли крови, впитавшиеся в одежду, и частично запачкавшие белоснежную ладонь.
— Да будет тебе известно, Салем. — Гордо начал Астиллес, смотря на ведьму, что сейчас укрылась защитным барьером. — Нас, Хранителей, не зря на просторах Мироздания за глаза зовут Богоубийцами. Твое бессмертие не станет большой проблемой…
— Замолчи! — Крик, многократно усиленный магией, заставил парня закрыть голову руками, чтобы его не посекло мелкими осколками от стекол, которые от столь громкого звука буквально взорвались.
Битва продолжилась, когда Астиллес пробил барьер Салем при помощи ледяного кола, выросшего прямо у неё под ногами. Щит со звоном разбивающегося стекла лопнул, и Хранитель, не теряя времени, тут же продолжил наносить все новые и новые раны ведьме. Он убил ее уже больше пятидесяти раз, оставляя на ее теле после возрождения все новые и новые порезы. С каждым разом порез становился все глубже и опаснее, грозясь перерасти в нечто серьёзное. И это заставляло Салем по настоящему нервничать, буквально засыпая весь зал теневыми сферами.
Однако в следующий момент крышу зала попросту снесло из-за того, что пилот одного из буллхедов потерял управление после того, как гигантский Невермор уничтожил один из двигателей. Произошел взрыв. Мельхиор воспользовался секундой отвлечения, и в один удар отправил тело ведьмы в полет, перенося их схватку на просторы земель Бога Тьмы.
— Когда же ты уже закончишь возрождаться? — Нанося удары все быстрее и быстрее, вопрошал Мельхиор, старательно избегая смертельных атак ведьмы. Но в следующий момент его снесло концентрированной волной магии, буквально пропахав его телом здоровенную борозду длиной не менее сотни метров. Остановила его лишь массивная скала, которую тот попросту разбил, врезавшись в нее.
Их разделяло внушительное расстояние, и Хранитель не мог этим не воспользоваться. Он набрал полную грудь воздуха, а затем медленно выдохнул, пуская изо рта клубы инея. Легонько раскачиваясь на месте, он перенес весь свой вес на носки, а затем рванул, многократно ускорив себя всеми доступными способами. Земля под ним просто взорвалась комьями, когда Хранитель использовал этот рывок. Теперь, когда поле боя не ограничено одним лишь тесным залом, он мог развернуться, и выжать весь потенциал из своего сто седьмого уровня.
На Салем обрушилась не одна сотня стремительных ударов, которые слились в одну сплошную череду смертей и возрождений. Все тело ведьмы было иссечено порезами, когда Мельхиор остановился. Его тяжелое дыхание свидетельствовало о немалой усталости. Но самой большой проблемой Хранителя стал его меч. Клинок от безумного трения об воздух попросту сгорел, оставив лишь обожженный огрызок металла, по форме напоминающий меч. Мельхиор аккуратно положил его на темную почву, мысленно благодаря за хорошую службу, что тот сослужил.
Ведьма и Хранитель стояли друг напротив друга, тяжело дыша. Сил у обоих практически не осталось, да и для Салем следующее возрождение уже не давало никаких гарантий. А без маны она не сможет залечить даже один порез. Ее левая рука плетью повисла, вся покрытая кровавой коркой. Впрочем, и Хранитель выглядел не лучше. Его верхняя одежда была в ужасном состоянии, оголяя торс. Без особых проблем можно было разглядеть ожоги разной степени тяжести, покрывающие его левое предплечье, и плечо с грудью. На спине кожа и вовсе слезла, оголяя подпаленные мышцы. Каждое движение причиняло Мельхиору адскую боль, однако он продолжал двигаться. И сейчас ему придется нанести решающий удар. Жизнь или Смерть, Все или Ничего.
С криком, они бросились друг на друга
Салем собрала в правой руке все остатки своей магии, формируя последнее теневое копье. Мельхиор же держал в руке ледяной клинок нацеленный ведьме в сердце. Мгновение. Тишина. Томительное ожидание. И осознание.
Боль отозвалась в каждом атоме, в каждой частичке его бренного тела, когда копье навылет пробило его живот, чудом не задев позвоночник. Сам он не упал лишь благодаря тому, что из последних сил держался за рукоять ледяного клинка, обагренного кровью. Земля под ними уже пропиталась алой влагой, обильно вытекающей из ран. Они смотрели друг другу в глаза, и Мельхиор сквозь пелену боли и боевой ярости сумел разглядеть во взгляде ведьмы лишь одному ему понятную тоску. Тут и понимать ничего не надо, ибо боль, которая становится верным спутником любого бессмертного, была обычным делом. Многие пытались избавиться от нее, попросту
