Ее глаза. Именно они выделялись. Не тонкая талия, аккуратная грудь, красивая задница, а именно глаза. Синие-синие, чистые. Во время гнева они становились почти чёрными, а при раздражении серыми. Сейчас у них был мутный цвет, показывающий только одну эмоцию. Разочарование.
— Лира…
— Сириус, не стоит. Мы не встречаемся, ты не должен оправдываться. — перебила его Гриффиндорка. — Я спрошу только для того, чтобы не было непонимания, и только один раз. Ты провёл ночь Хэллоуина с Меган, когда накануне мы договорились встретиться?
Наступило недолгое молчание. Лира не могла унять боль, режущую сердце вдоль и поперёк. Сириус не мог смотреть ей в глаза. Идиотка Коллин! Какого черта она распустила свой язык?!
— Понятно. — расценив молчание правильно, отступила, — Мне нужно побыть одной.
Однако Блэк не собирался просто так отпускать её. Если не сейчас, то когда? Вновь хватая за руку, Сириус притянул Лиру к себе, не давая шанса освободиться. Целует. Сладко. Тягуче. Её губы имеют вкус вишни. Его любимый вкус с некоторых пор. Буквально вжимает в своё тело, боясь, что ещё мгновение, и она исчезнет. И если в первые минуты Блэк сам прижимал к себе девушку, то вскоре она запустила руки в мягкие волосы, потягивая, выплескивая все свои эмоции.
Поцелуй – это фейерверк. Внутри тебя все взрывается. Твой мозг буквально атрофируется. Только их губы и никаких мыслей. Остальное уже не имеет смысла.
Спальня девочек.
Две Гриффиндорки лежали на кровати Лиры. В волосах, на подушке и простыне были разбросаны совершенно разные конфеты, принесенные из Хогсмида, – шоколадные котелки, печенье с ореховой пастой, глазированные орешки. Подруги в последнее время редко оставались вдвоём и решили наверстать упущенное.
— Когда ты поняла, что любишь моего брата? — спросила Лира и, увидев разъяренный взгляд Эванс, добавила. — Даже не думай меня обмануть. Можешь врать себе, Джиму, остальным. Но вы смотрите друг на друга так, словно хотите закричать на весь Большой Зал о своей любви.
— Что, впрочем, и делал Джеймс все эти годы. — усмехнулась Лили, отправляя в рот очередной котелок.
Лежать рядом с подругой, говорить с ней — было как-то по-семейному. Рыжая староста на минуту почувствовала себя дома. Лира – не Туни, не будет обзывать уродкой.
— Когда он попросил дать ему шанс. Именно тогда. Без спеси, без зазнайства. Это был просто Джеймс Поттер, а я была просто Лили Эванс. Он лишь попросил дать возможность доказать, что он может по-другому. Тогда я поняла, что ошиблась в твоём брате.
Они замолчали. И для каждой это молчание было уютным. Лили терзалась одним вопросом, касающимся подруги, а мысли Лиры были далеко не здесь. Там, в коридоре. Где произошло столь желанное событие.
— Сириус поцеловал меня.
Лира не знала, что делать. Мысли путались в голове, не давая сосредоточиться на одном. Они разрывали изнутри. Любовь к Блэку была признана давно, на ее место пришла боль. Даже думать не хотелось, что он целовал Меган, спал с ней в Хэллоуин.
— А что сделала ты? — спросила Лили.
Милая подружка, если б ты знала.
— Я сбежала. — Ли ухмыльнулась собственной глупости. — Идиотка.
— Жалеешь?
— Нет.
— В таком случае не зацикливайся.Ты любишь его. А Сириус без ума от тебя, так что все будет хорошо.
Будет ли?
Комментарий к 17. Я б навеки пошёл за тобой.
Бодроперцовое зелье — нечто вроде противопростудной микстуры. Резко согревающее зелье. Имеет небольшое побочное действие: из носа и ушей пациента часа три идёт лёгкий дым.
Доксицид — чёрное, неприятно пахнущее зелье, предназначенное для выведения докси.
Дурманящая настойка — зелье, вызывающее головокружение, смятение и безрассудство.
Стихотворения:
1. Маяковский “Послушайте”.
2. Есенин “Заметался пожар голубой”.
========== Конец 1 главы. ==========
У каждого человека свои звёзды.
Антуан де Сент-Экзюпери. Маленький принц
— Джеймс, куда ты меня ведёшь? — спросила Лили с завязанными глазами, в очередной раз спотыкаясь.
— Осталось совсем немного, потерпи. — весело ответил Поттер, поддерживая девушку за руку и с улыбкой смотря на ее недовольное лицо.
Сейчас Эванс казалась безобидной. Ее глаза были плотно закрыты повязкой, а сама Лили, похоже, смущалась своего положения, ведь привыкла всё контролировать. Но ее руки так крепко сжимали ладони парня, что Сохатому пришла в голову безумная мысль. Он готов на всё, только бы держать ее за руку.
Дело было в том, что около семи вечера Лира вытолкала подругу в гостиную и скрылась, напоследок подмигнув брату. Правда, после довольная Гриффиндорка была перехвачена Сириусом и утащена в мальчишескую спальню для серьёзного разговора.
Спустя время, когда Лили была готова зашипеть от очередной кочки, а Поттер порывался взять девушку на руки, они пришли. Джеймс аккуратно снял повязку с глаз Эванс, глаза которой мгновенно заискрились, стоило только привыкнуть к свету.
Перед глазами было красивое озеро. Стволы деревьев плотно закрывали пару от чужих глаз, однако это не мешало восхититься небом. Стоило только поднять глаза, как сердце замирало. Небесное полотно окрасилось в красный цвет, а солнце почти село.
— Джеймс, где мы? — восторженно прошептала Лили, боясь нарушить хрупкую идиллию.
— Опушка Запретного Леса. Но не боись, нас никто не тронет, обещаю.
Джеймс наблюдал за рыжей старостой. Сейчас она не язвила, не обзывала, не била учебником по голове. Последнее было на втором курсе, но голова Поттера до сих пор помнит.
Она прекрасна. Рыжие волосы развевает слегка заметный ветерок, губы растянуты в улыбке, а в глазах детский восторг. Сохатый знал, как Лили любила природу, потому и привёл сюда. Это место Мародёры обнаружили на шестом курсе. Ничего интересного здесь не было, поэтому никто и не вспомнил. Сохатого осенило, когда Лира за обедом рассказывала о самых красивых озёрах в мире. В ту минуту Лили слушала, забывая дышать.
— Идём. — Поттер взял девушку за руку и подвёл к самому краю.
Он расстелил плед на траве, наложив Согревающие Чары. После пара удобно села, смотря уже друг на друга.
— Здесь будет красиво ночью. — проговорила Лили, переводя взгляд на небо.
— Мы можем остаться здесь сколько угодно. Бродяга и Лира нас прикроют.
— Если друг на друга не отвлекутся. — усмехнулась Эванс.
— Что это значит? — быстро переменился в лице Джеймс.
— Сириус не сказал тебе? Он поцеловал Лиру.
— Вот же пёс! — воскликнул Сохатый. — Поцеловал мою сестру, а мне ни слова!
— Им надо поговорить, Джеймс.
— Возможно. — обмяк он под взглядом старосты.
Какое-то время они сидели в тишине.
