А во второй реальности он лишь крепче прижал Тери к себе, покрывая поцелуями ее лицо и шею. Во второй реальности…
Но ведь этой второй реальности никогда не существовало.
Воспоминания — и настоящее, и ложное — исчезли, как только Арон осознал причину двойственности. Следом — в ледяное крошево гнева — рассыпался замок, рухнул океан неба. Через мгновение не было уже ничего, кроме клубящейся темноты и огненной стены по кругу. И Прежнего, стоявшего напротив.
— Это моя память! — прошипел Арон. Никого он не ненавидел так сильно, как своего двойника сейчас. — Это моя Тери!
По лицу Прежнего скользнуло что-то, напоминающее смущение. На мгновение — и тут же исчезло.
— Хороший был день. Славный. Сладкий. Я лишь чуть его улучшил, — он обезоруживающе развел руками. — Ну право, братец, не сердись. Ты украл у меня тело, а я всего лишь поиграл с твоими воспоминаниями. Кстати, я уже много что успел посмотреть. У тебя была такая яркая жизнь, столько событий. Даже завидую. Не то, что у меня — только магия да интриги…
— Заткнись!
Гнев… Поддаться гневу было бы так легко. Поддаться и положить все силы, чтобы уничтожить Прежнего. Но его Рикард… Альмар… Живые были важнее, чем память о мертвых… Даже о самых дорогих ему мертвых.
Прежний с насмешливой полуулыбкой следил за Ароном, но ничего больше не говорил. Ждал.
— Ты знаешь, почему я искал тебя? — говорить ровным тоном оказалось неимоверно трудно.
— Соскучился? — Прежний приподнял брови.
— Ри… Альмар в беде. Мне нужно знать, как найти ребенка по родственной крови и как открыть Врата.
— Вот как… — Прежний больше не улыбался. — Скажи мне, братец, ты хотя бы понимаешь, что Альмар вовсе не твой сын? Что твой настоящий сын мертв? Абсолютно, безвозвратно мертв? Что Альмар — мой?
— Понимаю.
Прежний нахмурился:
— Надо же. Ты и врешь, и не врешь одновременно. Понимаешь, но не можешь принять?
— Неважно. Считай, что Альмара я усыновил… Так как, отдашь нужные знания добровольно? Или, — гнев на Прежнего продолжал резать реальность осколками льда. Гнев вовсе не хотел, чтобы Прежний согласился. — Или нет?
— Добровольно, говоришь? — Прежний задумчиво потер подбородок. — А что в обмен?
— Альмар — твой сын. Не хочешь, чтобы он выжил?
— Не то чтобы не хочу… Родная кровь, все такое… Но собственное будущее волнует меня больше.
— У тебя нет будущего! — это вырвалось само.
— Да, конечно, продолжай так думать, — Прежний снисходительно махнул рукой. — Ладно, я дам тебе эти воспоминание в обмен на беспрепятственный доступ к твоей памяти. Чтобы не было всяких возмущений, обвинений, попыток помешать…
— Зачем тебе моя память?
— Мне понравилось жить твоей жизнью, — Прежний пожал плечами.
— Что ты задумал?
— Я говорю правду. Ты это знаешь.
— Но не всю правду. Как именно ты собрался использовать мои воспоминания?
Прежний молчал.
— Ты хочешь понять, что позволило мне победить в храме Триады? А поняв, переиграть? Я прав?
В храме Триады знания и магические навыки имели мало значения. Важней было то, что составляло внутреннюю суть человека. Воля к победе… Вся жизнь Арона для Прежнего являлась лишь средством для достижения цели — и развлечением. Мог ли Прежний изменить свою суть, просто подсмотрев чужие воспоминания?
— Ты прав, братец, — Прежний вновь усмехался, криво и зло. — Так что? Попытаешься закрыть от меня свою память? Ну попробуй. И попробуй найти то, что я не хочу отдавать. Это будет забавно.
Мог ли Арон скрыть свои воспоминания от того, кто бестелесной тенью жил в его теле? Было ли это возможно хотя бы теоретически?
Вернуться во внешнюю реальность, рассказать Есиро о духе Прежнего и просить шамана изгнать этого духа? Вот только где гарантия, что шаман поможет именно ему? Это ведь не он, а Прежний был многолетним союзником Вольных.
— Я хочу все твои знания о магии в обмен на доступ к моей памяти. И всю информацию о том, кто есть кто в твоем окружении, в Ковене, в… В общем, везде.
— Все знания? Знаешь, братец, я бы с радостью помог тебе свихнуться, вот только безумие мага вызывает необратимые повреждения мозга. Неизлечимые. Сойди ты с ума — и это тело будет для меня непригодно.
— Безумие?
— Ты хочешь разом получить знания, собранные мною за два десятка лет. Твой разум не выдержит. Мы все же люди, братец, а для такого надо быть хотя бы полубогом.
Лжи в словах Прежнего не было.
— Тогда не разом. Частями, безопасными для разума. И, в первую очередь, чтобы найти Альмара…
— Я помню, — оборвал его Прежний. — Что ж, пусть будет так. Да, пусть будет так…
Согласился.
Так быстро.
Так легко.
Неужели в свои знания Прежний сумел запрятать ловушку? И Арон добровольно вступал в нее? Но что это могло быть?
— Колеблешься, братец? — Прежний смотрел на него со знающей усмешкой. — Так как, заключаем сделку или ты передумал?
— Заключаем, — выдохнул Арон.
А чутье молчало.
Конец третьей книги
