У друзей же ситуация была совершенно иная. Для них новое место учебы оказалось чем-то вроде временного убежища. Отец Хелавии — Лизар Гулор — прятал в интернате дочь от заявившихся в Колхаун старых врагов, отец же Толфана — Боливар Сугрон — оставил там сына на время своего торгового вояжа по дальним странам. И когда жизненные неурядицы закончились, дети вернулись домой…
— Она так и не смирилась? — вдруг сочувственно спросила Хелавия, намекая на мать Малка и ее неудачный первый брак.
Малк лишь пожал плечами:
— Ни капли. Рад, что хотя бы не вмешалась в мой разговор с отчимом, когда я деньги у него просил. С нее бы сталось…
На этом разговор как-то сам собой увял. Толфан еще пытался что-то бубнить про будущие перспективы, но Хелавия уткнулась в какую-то книгу, Малк же вернулся на свою полку и принялся демонстративно копаться в мешке. Толстяку ничего не оставалось, как махнуть на них рукой и улечься спать. Через несколько минут он захрапел, а еще через полчаса заснула и Хелавия. Бодрствовать в купе остался один Малк.
Мысленно порадовавшись, что с ними не едет никто чужой, он воровато оглянулся, достал глубоко запрятанный в вещах блокнот и в который раз принялся изучать оставленные там записи. Это была одна из самых ценных вещей Малка — его рабочий дневник. Не журнал с размышлениями на тему происходящего в течение дня, а именно дневник с планами на будущее, наиболее важными идеями и отметками о тех мыслях, которые никак нельзя забыть. И пусть все записи были зашифрованы — интернатовский быт приучил скрывать свои секреты, — Малк предпочитал никому лишний раз блокнот не показывать. Даже друзьям.
Так что когда на Малка наконец навалилась сонливость, прежде чем нырнуть в царство грез, он снова вернул дневник в мешок…
Вот только по-настоящему заснуть у Малка не получилось. Вместо полноценного сна он перешел в весьма странное состояние. Некую форму утомительного и изматывающего транса. Без каких-то узнаваемых, пусть даже фантасмагорических видений, зато с крайне болезненными для всего тела ощущениями и пугающими предчувствиями. В какой-то миг Малк не выдержал и очнулся, осознав себя лежащим на спине, с лицом, залитым разъедающим глаза потом. И знакомой для каждого колхаунца внутренней дрожью, возникающей всякий раз, когда рядом оказываются демоны.
Демоны?! Угрожающая мысль заставила сбросить сонную одурь и вцепиться в лежащий под подушкой нож. Откуда здесь демоны?!
Малк принялся изо всех сил вслушиваться в окружающие звуки и спустя несколько мгновений был вознагражден за старания. Несмотря на грохот колес, его уши все же смогли уловить тяжелые шаги на крыше вагона. Учитывая, с какой скоростью мчался поезд и толщину брони, это точно не мог быть человек.
— Чего такое?! — на два голоса воскликнули Хелавия с Толфаном, проснувшись лишь чуть позже Малка. — Почему такое ощущение, что снова Ночь Йорроха началась?!
— Потому, что охрана поезда проспала и по крышам вагонов шляются иномирные твари! — зашипел на раскричавшихся друзей Малк и принялся спешно натягивать штаны.
Почему-то сейчас мысль о том, что он находится в пассажирском вагоне самого настоящего бронепоезда, больше не давала чувства безопасности. И это ему совершенно не нравилось.
— Ну так чего мы сидим?! Надо сообщить проводнику! — громко сказала Хелавия и быстро глянула в сторону окна.
Малк проследил ее взгляд и с облегчением выдохнул — бронезаслонки успели опустить, так что здесь твари было не пройти. Он даже собрался что-то сказать, но что именно — забыл спустя пару секунд, когда мощнейший удар сотряс весь вагон и прямо над головой Малка в потолке возникла глубокая вмятина. Словно демон неизвестной породы не просто ударил по крыше, а целился именно в него.
Малк сам не понял, как с ножом в руке скатился на пол, сдернул растерявшуюся Хелавию с полки и потащил прочь из купе, попутно рявкнув на застывшего с раскрытым ртом Толфана. Случившееся он осознал, лишь когда оказался в коридоре, и тогда же вычленил среди навалившихся ощущений возникшее из ниоткуда давление на виски и макушку. Демон явно бил не только на физическом плане, но и на ментальном. И Малк понятия не имел, что хуже — способность твари нанести повреждения закаленной броне или же умение вгонять своих жертв в колдовской ступор, невзирая на защиту от чар.
— Да что происходит-то?! — воскликнула наконец немного оправившаяся от вражеской магии Хелавия.
Вместо ответа последовал новый удар демона. Только если в прошлый раз тот бил по крыше, то теперь атаковал бронезаслонку на вагонном окне. И, странное дело, снова напротив того места, где находился сейчас Малк с Хелавией.
— Да какого флура происходит?! — прорычал Малк, стремительно разворачиваясь к атакованному окну и выставляя перед собой клинок.
В свою способность угробить настоящего демона он не верил, но так было спокойнее…
Однако когда под его потрясенным взглядом лист брони начал медленно сминаться и выворачиваться из пазов, Малк снова выругался и принялся отступать в сторону купе проводника. Стараясь при этом держаться между местом прорыва врага и Хелавией.
— Толфан, поимей тебя голем! Выметайся оттуда!!! — вспомнил он о так и не покинувшем купе друге.
Но тот выходить в коридор или хотя бы откликаться не спешил.
Малк набрал было в легкие воздуха, чтобы заорать еще раз, как свое слово наконец-то сказали охранявшие поезд солдаты. И казавшаяся критической ситуация моментально исправилась.
Сначала зазвучало многоголосое стаккато работающих картечниц, бьющих по демону с размещенных по всей протяженности состава бронеплатформ, затем гулко ухнула одна из пушек. И надо сказать, что именно артиллерия поставила в нападении точку. Стрелявший из орудия боец явно позаимствовал удачу у кого-то из Девяти Святых, раз смог первым же выстрелом попасть точнехонько в демона, не задев вагоны. Малк только и услышал, как раздался глухой взрыв, зашуршало пошедшее трещинами стекло, а следом зазвучала барабанная дробь кровавой капели, оросившей броню вагона.
Нападение демона было отбито. И когда спустя пару минут окончательно стало ясно, что никакого продолжения боевых действий не будет, весь вагон ожил и пришел в движение. Захлопали двери, в коридор начали выглядывать другие пассажиры, откуда-то появился проводник — и все эти люди принялись таращиться на до сих
