В моей голове лишь одна единственная мысль. Всё тело окаменело, а в груди разлился обжигающий холод, тонущий в беспробудной пустой темноте.
— НЕ-Е-ЕТ!!!
Мой вопль такой громкий?! Настолько, насколько я способна. Надеюсь, он сбил столку противника. Да, я нашла в себе силы изгнать слабость в ногах. Теперь надо успеть нагнать их и вызволить Дона из ситуации!
Тяжесть Глана в правой руке такая приятная! За счёт этого от ступора не осталось и следа, вместо него моё тело наполнилось небывалой силой и лёгкостью, которую подарил адреналин. В таком состоянии мне потребовалась всего пара секунд, чтобы настичь противника. Я с разбега налетела на хрупкую девушку и с силой оттолкнула от своего напарника. Она пролетела несколько метров и жестоко врезалась в стену соседнего дома, обессилено уронила голову на асфальт.
— Не смей трогать Дона!!
Меня переполняет ярость и гнев. Посмотрим, кто ты такая, тварь! Твоё тело обмякло — что, подохла раньше времени? Ну-ка, взгляну на твоё личико, неженка. Глан будет мне защитой, не думаю, что ей захочется проткнуть свою нежную шею его лезвием. Наступить на тебя ногой вовсе не страшно — ты же сейчас такая хрупкая и уязвимая. Над тобой можно издеваться и издеваться. Перевернись! Будто тряпичная куколка, Природа-Мать!
— Успокойся, Чара. Она меня и пальцем не тронула.
Что? Это… нечто важное. Эти серебристо-белые волосы, сиреневые глаза и несколько детское лицо… мне так знакомы!
— Миля?!
Невероятно! Невозможно! Это ужасно!! Глан выпал из моих рук, и металл со звоном ударился о мостовую. Надо ей помочь сесть. Позволь, я помогу тебе, Миля. Я так давно тебя не видела! Мы и не знали, что ты жива!
— Извини меня, пожалуйста! Если бы я знала, что это ты, я бы никогда!
Она смущённо улыбнулась, вытирая кровь с разбитой губы. Это ты, Миля? Ты?!
— Почему ты не дала нам знать, Миля?! Ферн был бы так рад…
— Я не могла поступить иначе, Чара, — Её голос вовсе изменился, поднятый ко мне взгляд похолодел. — Они запретили мне поддерживать связи с вами.
— Но мы же.!
— Ошибаешься, Чара, — Она перебила меня! Поднимается на ноги, — теперь мы по разные стороны этого безумия. Так что вам лучше забыть о своей миссии и немедленно убраться отсюда. Иначе… мне придётся убить вас.
— Ты серьёзно?! Это ведь… — Дон…
— Убирайтесь, — отрезала Миля. — Или нам придётся сражаться. Вы этого хотите?
В её руках вновь оружие. Миля Соекэ не шутит. Она и вправду намерена вступить с нами в сражение в случае, если мы не оставим её и нашу жертву. В глазах нашей бывшей подруги сверкает не характерная ей непоколебимая решительность.
— Ну же, уходите!
— Идём, Чара.
Погоди, Дон. Может, я смогу до неё достучаться? Ладно, я поднимаюсь!
— Но… как же?!
— Идём!
Ладно, ты меня убедил. Мне так не хочется вновь прощаться с Милей… но… Но! Я ничего поделать уже не в силах. Её не вернуть. Те, кто попадает в Спасатели — пропадают навсегда. Потому что считают, что они на верном пути. Они не понимают, что разницы между Спасателями и Убийц так таковой НЕТ!
Ох, Дон. Не так быстро, прошу. Понимаю твоё рвение как можно скорее уйти. Ты хочешь защитить меня… даже от нашей бывшей подруги. Миля… взглянуть на тебя в последний раз. Ты так изменилась! Обрезала волосы, две пряди окрасила в кровавый цвет. У тебя появился шрам на губе, а на левом плече… возникла она — татуировка Спасателя — цветок и переломанная стрела. Ты стоишь, глядя на нас, и, купаешься в лучах Огзы.
Каждый из нас думал, что ты умерла, но никто не видел твоей смерти. Интересно, зачем Спасатели сохранили тебе жизнь? И почему ты согласилась стать одной из них? Ты цела, жива, но ты-настоящая погибла тем тёплым днём, отдав себя им ради напарника.
Крепкая рука Дона всё ещё сжимает мои пальцы. Голова сама собой опустилась к тротуару.
— Обещай, что никому не сообщишь об этом событии. Не думаю, что другие с приветственными объятиями встретят эту новость о Миле. Особенно Ферн Максоле.
Что ж, ты прав, Дон. Нам следует не упоминать этот случай.
— Обещаю, никому не скажу.
До чего тяжёлое напряжение стоит, на плечах словно груз висит. Мне не по себе от такой угнетающей атмосферы. После увиденного каждым из нас, не просто заговорить с ребятами. Каждый лучше узнал другого. В жизни каждого из нас произошли свои трагические события, несомненно, оставившие в жизни каждого чёткий след. Мы понимаем друг друга лучше. Наши воспоминания слились и потеряли связь со временем и рассудком, разумом и сознанием. Мы были каждым из нас, не важно какого ты пола, кто ты на деле. Важно одно — все эти воспоминания принадлежат тебе и одновременно каждому.
Сако вновь стоит в стороне ото всех, в этот раз сложив руки на груди, словно бросая вызов карманам. Взгляд насыщенных фиолетовых глаз, потемневших под низко опущенными веками и от расширенного в наркотическом опьянении зрачка направлен куда-то на трибуны. Он не ищет, не ждёт кого-нибудь. Ему важно просто делать вид не имеющего отношения к происходящему вокруг человека. Это его щит.
Мы с Ферном мучаемся от бездействия, тупо посматривая на ребят. Ферн чувствует себя не в своей тарелке от напряжения в воздухе, а я и подавно.
Кирия по старой привычке убрал руки в карманы, стоит между оживлённой Пенелопой и замкнутой на Сако Иной.
Отец присматривается к нам. Предполагаю, его сжигает изнутри интерес к напряжению Иной. Ведь та с трудом удерживает себя на месте — у неё появился такой шанс расправиться с Сако! И при этом упёрлась взглядом себе под ноги.
— Ладно, прекращайте стоять статуями. Вы все из одной комнаты, я уверен, что вы соскучились друг по другу. На сегодня я подготовил для вас командное задание.
Пенелопа оживилась ещё пуще: сколько не посмотри, а весь её вид выражает любопытство, и видно же желание спросить, что за задание. Только, видно, решимости ей не хватает задать вопрос вслух. Опасается нарушить тишину?
— В чём оно заключается, пап?
— Кирия, Сако, Иная, вы помните то ваше ПЕРВОЕ задание на вашей ПЕРВОЙ тренировке по комнате? Вы должны были поймать невидимый объект на скорость, сообща. Я хочу его повторить.
— Хм…
Сако. Его волосы несколько отросли за этот учебный год. Давно я его не видела… кроме фотографии в газете, конечно. В его лице нет ничего живого — ноль эмоций. А вот глаза ещё способны что-то да передать. Сейчас
