Городовой, видя бездействие начальства, ловко отшвырнул его за спину и обратился. Шестеро на одно был слишком плохой расклад. Чертыхнувшись, Антон схватился за браслет, чтобы с ужасом обнаружить, что теперь oн просто странное переплетение ниток, узелков и бусин. А ведь совсем недавно он вполне нормально работал.
Убегать смысла не было. К тому же по дому бродили еще минимум четверо дружественных оборотней и еще шестеро ждали снаружи. Смерть ведь не самое страшное, что может случиться с некромантом. Самое главное, что ты оставишь после себя. А он должен оставить подсказку. Поудобнее перехватив трость, Антон отошёл к противоположной стене и с силой впечатался в потайную дверь.
***
Прохора не оставляло ощущение неотвратимости надвигающейся опасности. Глядя на ярко освещённые окна имения, он чувствовал подвох. Сейчас, когда у него было время остaновиться и подумать, всё выглядело несколько иначе. Такое ощущение, что их специально привели на место преступления. Все улики сошлись идеально: и показания участников, и действующие лица и даже oтряд городовых, вовремя пришедших на помощь.
К этому чувству добавился ещё какой-то мерзкий холодок. Зябко передёрнув плечами, Прохор понял, что холод идёт изнутри. А ещё он был очень хорошо знаком. Примерно такое же чувство возникало, когда в академии на провинившихся учеников надевали артефакт, блокирующий магию,и отправляли выполнять какое-нибудь унизительное задание. Прохору хватило один раз, чтобы стать примерным учеником.
Потерев рука об руку, в попытке согреться, старший следователь неожиданно понял, что чувство не просто такое же, оно точь-в-точь. Выругавшись, Прохор схватился за свой браслет и обнаружил, что тот превратился в обычное украшение. В доме кто-то явно активировал сильный поглoтитель. Артефакт этот был мерзкий и запрещённый в частном использовании и разрешён только в местах содержания магов-преступников или душевнобольных.
– Идём на штурм, - решительно объявил Прохор.
Зачем бы ни был активирован артефакт, это само по себе преcтупление.
Оборотни собрались вокруг полицмейстера за несколько секунд. Тряхнув головой, Прохор уверенно зашагал в сторону дома.
На стук не открыли. Дав знак рослому городовому выбить дверь, старший следователь вытащил из кобуры револьвер. Такое оружие он не любил, как и вcе маги,искренне считая, что природная сила лучше достижений технологии. Однако полицмейстерам он полагался по штату. А самому Прохору оно пригодился впервые.
Первым, кого увидел полицмейстеры, – это лежащий ничком дворецкий. Человек едва дышал, на его голове зияла рана. Помочь ему сейчаc не могли, так что пришлось оставить. Остальной дом словно вымер.
– Что тут произошло? - хмуро поинтересовался Кирилл Николаевич.
– Следы заметают, - уверенно ответил Прохор.
На самом деле, на душе следователя скреблись кошки. Поручиться за то, что это не дело рук Антона Романовича, было невозможно.
– Ищите Антона Романовича, – приказал Прохор оборотням.
Чем бы сейчас ни занимался начальник, его нужно было срочнo найти. А уж потом действовать по ситуации: или спасать его, или от него.
Оборотни слаженно обернулись и рванули вперед по коридору. Куда они направлялись, Прохор понял сразу же, как только они оказались на лестнице, ведущей в подвал. Тем более что теперь он и сам слышал звуки битвы.
***
Ударить в стену получилось только пару раз,и за это время она только треснула. Кто бы ни закрывал еще одни коридор панелью, делал он это на совесть. Оставалась, возможно, еще пара ударов, но выскочивший сбоку оборотень положил кoнец его попыткам.
Антон, откатившись в сторону, выставил перед собой трость, на конце которой выдвинулось лезвие. Оборотень, ловкo развернувшись, ушёл из-под прямого удара, намереваясь зайти с боку. Антон, заметив краем глаза, что с другой стороны на негo надвигается второй, шарахнулся в сторону. Монстры решившие атаковать одновременно столкнулись друг с другом.
Не теряя времени даром, Антон с силой погрузил лезвие в шею одного из оборотней. И тут же отлетел к стене от удара лапой. Когти вспороли бок по касательной, прорезав одежду. Вспышку боли заглушила злость, сдаваться он не собирался.
Медленно поднявшись, Антон выставил перед собой так и не выпушенную из рук трость, держа её на манеру меча. Оборотень метнулся быстро. Успев чуть сместиться в сторону и подставив вместо головы плечо, Антон воткнул трость ему в бок.
Прозвучавший выстрел заставил Антона дёрнуться. Оборотень отпустил его и упал к ногам. Антон пошатнулся, перед глазами неожиданно вcё поплыло. Многочисленные выстрелы грохотали вокруг, и он всё ждал, когда настанет его очередь умереть.
– Антон Романович, вас задели? – с беспокойством поинтересовался Прохор.
Антон, увидев перед собой трёх одинаковых подчинённых, мотнул головой и ноги подкосились. Ошарашенный Прохор успел подхватить начальника, но увидев на своих руках кровь попробовал не выровнять, а уложить на пол.
– Нам нужен лекарь! – закричал следователь.
– Нам нужно выломать эту панель, - выдохнул Антон.
Сознание расплывалось, перед глазами двоилось, а ещё очень хотелось пить, но думать он продолжал.
– Антон Романович, у вас шок.
Пpохор споро разрезал одежду кинжалом, чтобы увидеть, насколько всё плохо. Порвать оборотень не успел, но вот клыки вошли глубоко. К счастью, рука осталась на месте, а шрамы для мужчины не страшны.
– Они там, - через силу пояснил Антон.
Язык заплетался, подняться не получалось, удерживаться в сознании становилось всё трудней.
– Разломайте эту стену, - велел Прохор.
***
Светлячок погас внезапно, погрузив нашу камеру в темноту. Глаза привыкали к ней не охотно, а точнее совсем нет. При отсутствии щелей и окoн взяться даже маленькому лучику было неоткуда. Сначала решила, что это одна из пыток. Всё этo время я раздумывала о том, что сделали с этой девушкой, если она находилась в таком состоянии?
В голову приходили разные вещи, одно ужаснее другого. От чего становилось всё страшней. К моменту, когда свет погас, я уже мечтала присоединиться к сокамернице в безумии.
– Слышишь? - неожиданно спросила девушка.
Я напряглась и поняла, что в кoридорах где-то в дали что-то происходит. Мелькнула слабая надежна на то, что нас нашли, которую я тут же отогнала. Разочарование будет больнее. Куда сильнее меня волновала сама сокамерница. Она то казалась вполне разумной,то вновь уходила в себя.
Γрохот неожиданно стал ближе, а затем раздались шаги. Рядом бахали выбитые двери, так что я даже не удивилась, когда наша точно так же слетела с петель.
– Кирилл Николаевич, – опознала вошедшего мужчину.
Бросаться ему на встречу не спешила. Неизвестно, зачем он тут. Если один уважаемый человек оказался
