— Какие люди в Голливуде, сплошные звезды, а не люди. Чур, я Ксюху трахать не буду. Как-то перед дружбаном Чеченцем неудобно.
— Да они разбежались. Чеченец узнал, что она ему оленьи рога на макушке нарисовала и бросил, — хохотнул Женя.
— А мне похуй, кого на себя натягивать. Я из армейки пришёл голодный до баб. Так что отдеру каждую, и не по одному разу, — улыбнулся Олег.
— Не стойте, присаживайтесь. Сказал же, не обидим. Только извините, трахать будем все, — Пашка подтолкнул их к столу.
Парней было четверо, и получалось, что по одной на двоих. Но их вызвали на всю ночь, и Ксения подумала, что пройдётся по кругу и не раз. Потом вдруг испугалась, а вдруг и Владлен с ними.
— А Чеченец не с вами разве? — промямлила она.
— Что очкуешь? Не ссы, его тут нет. Владлен контракт подписал и остался в армии служить. Ему, кстати, звание повысили. Теперь он не маленький сержант, а большой, — хохотнул Сева.
— Нет, до большого ему ещё пыхтеть. Он просто сержант. Давай, Пашка, наливай. Выпьем за дружбана Чеченца, — сказал Олег и, подняв стопку, добавил, — ну, пусть ему там хорошо служится, а звёздочки слетаются на погоны, как осы на мёд.
Подруги выпили по стопке водки вместе со всеми. Спиртное расслабило, и они уже вели себя в компании парней непринуждённо. К тому же все знакомые и вполне адекватные ребята. Лена не боялась, что теперь все кто с ней учился, узнает кто она. Прокопенко давно смирилась со своей участью. Да и заработанные деньги согревали душу. Ксения за год, как ни странно, не только привыкла, но и научилась получать наслаждение. Ей не нравилось только на субботники ездить. Там бесплатно приходилось подставляться под бандитов. А порою и ментов, которые закрывали на бизнес Агдама глаза. О своём бывшем парне Нефёдова вспоминала редко. Она даже была рада, что они расстались. Представить было жутко, что она выходит за него замуж, а он её мутузит почём зря от ревности. Чувствуя, что хорошо захмелела, Ксения решила развеяться. Она обняла одноклассника, с которым сидела рядом.
— Олежа, пойдем в койку. Хочу твой болт в мою киску.
— Это всегда пожалуйста, — улыбнулся он.
Нефёдова встала и оглядела комнату. Шикарно. Кожаные диван и кресла, мебель красного дерева. Настоящий камин, который вовсю горел, создавая уют. «Вот с кем нужно было роман заводить. И чего я в своё время вцепилась в этого нищего Чеченца. Охмурила бы Пашку и сейчас жила бы в роскоши», — подумала она.
========== Глава 14 ==========
Жизнь потекла по-другому. Теперь Владлен не просто военнослужащий, он офицер контрактник. Но тем не менее Садовский не позволял себе кого-то унизить или обидеть зря. Помнил, как стояли с друзьями втроём против дедов. За это солдаты, попавшие в учебку, как и он когда-то, уважали его. Начальство тоже было адекватное. По сравнению с командиром части, где он служил раньше, вообще золотое. Поэтому заменив заболевшего инструктора, Владлен подумал, что зажил припеваючи. Вскоре пришла информация, что в Чечне начались боевые действия. Был ноябрь месяц и все недоумевали. Какая война? Зачем? Правительство молчало и в СМИ не просочилось даже крупицы информации. Но вскоре пришло письмо от Виктора. «Я в Грозном, брат. Тут такая мясорубка, ты не представляешь», — было в письме. Владлен мысленно пожелал другу удачи и остаться живым. Потом написал ответ. Его в буквальном смысле корежило от этой ситуации. Владлен ещё помнил, как учили в школе песню: «Единой семьёю живут с давних пор пятнадцать республик, пятнадцать сестёр», — были там такие строки. А теперь, что получается, брат на брата? От мыслей отвлёк голос рядового Рогова:
— Товарищ сержант, вас на КПП вызывают. Говорят, там ваша мама приехала.
— Мама?!
Владлен подскочил со стула и побежал. Он нёсся по части как ураган, а сердце радостно бухало в груди. Ворвавшись к дежурным, он действительно увидел маму. Она сидела в своем стареньком драповом пальто и пуховой шали, доставшейся от бабушки Гали.
— Здравствуй, мам, — он присел на корточки и обнял её.
— Сынок, здравствуй. Как возмужал, прямо настоящий мужчина стал. Я вот решила не дожидаться твоего отпуска. Ольга у знакомой врачихи для меня больничный на неделю выпросила. Так что дня три могу смело погостить у тебя. Поселюсь в гостинице, — счастливо улыбнулась Ирина.
— Мам, ну какая гостиница? Деньги откуда? У нас при части есть маленькая гостиница на четыре комнаты. Там правда обстановка как в казарме. Я сейчас договорюсь.
— Какая мне разница, что там. Главное ты рядом. Я же тебя повидать приехала.
— Ты посиди, я быстро, только разрешение получу.
Полковник Дружинин Александр Сергеевич был человек понятливый. Он дал разрешение на заселение и даже три дня выходных. Владлен был счастлив. Целых три дня вместе с мамой.
Они зашли в небольшую комнату, где были: четыре железные койки, стол и пара стульев. На двери прибиты крючки для одежды. Ирина разделась и принялась вынимать из сумки банки с домашними заготовками: лечо, кабачковая икра, огурчики. Ирина даже хлеба по дороге в часть купила.
— Мам, спасибо. Моё любимое лечо. Я даже и мечтать о таком не мог, — улыбнулся Владлен.
— Кушай, сынок, на здоровье. А потом тебе на службу идти надо.
— Нет, полковник у нас мировой мужик, дал три дня выходных. Только извини, провести экскурсию по части не могу. Дальше гостиницы и прилегающей к ней территории уходить тебе не положено. Но мы обязательно прогуляемся по городу.
Владлен достал ложку из ящика стола и, открыв лечо, стал есть прямо из банки.
Ирина не могла налюбоваться на сына. Он действительно возмужал, стал похож на настоящего мужчину. Именно теперь было очень заметно, что Владлен копия своего отца. Когда-то она очень любила Мансура, а тот уехал на родину и даже не попрощался. «Возможно, если бы он успел узнать, что я беременна, то не бросил бы», — подумала Садовская. Она взяла правую руку сына, а потом поцеловала большую родинку, размером с копеечную монету, между указательным и большим пальцами.
— Ты чего, мам, — смутился сын.
— Вспомнила кое-что. Такая же родинка была у Мансура. Это удивительно, но она передаётся у них по мужской линии. У прапрадеда была такая, у прадеда, у деда, у твоего отца, и вот теперь у тебя, — улыбнулась она.
— Правда? Интересный факт. Ты мне никогда не говорила об этом.
— Ну, вот говорю. Что-то спать хочется. Я,
