— Что ты делаешь? — впервые за утро я удостоилась внимания. Впрочем, я не жаловалась, лишь бы он не летел как на пожар. Я так долго не выдержу.
— Проверяю, — ответила улыбнувшись.
Я ожидала раздражения, недовольства, но мужчина улыбнулся в ответ, сбрасывая наваждение, как будто ждал этого перерыва.
— Наличие в озере никсов? — спросил Ярослав серьезно, но его выдали глаза: в них плясали искры.
— Не-а, галлюцинаций, у меня. А никсы это что такое?
— Фейри, которые стерегут водные пути…
— Здесь есть что стеречь? — вклинилась Яна, заинтересованно подавшись вперед. Драконье воображение живо нарисовало горы драгоценных камней.
— Тропу в Волшебную Страну, — заговорщицки произнес колдун.
Яна разочарованно фыркнула (ну да, тропа не сокровища!):
— Ты еще расскажи, как они обольщают девиц золотыми кудрями и кучей лапши, которую бессовестно вещают на уши!
— Так все и происходит, — подтвердил Ярослав, с таким видом будто выдает важную государственную тайну, — а потом…
— Хватит разводить! — прервала недослушав. Как я подозревала это «потом» потянет на хорошее уголовное дело. — Мне пока и тебя хватает.
— Что, предрекали обольщение? — поинтересовался мужчина.
— Нет, похорон под ближайшим кустом, — сказала честно, вспомнив слова сестры.
— Ты отважная девушка, — протянула Яна. В изумрудных глазах дракона отражалось восхищение и можно не сомневаться — искреннее.
— А то! — ответила гордо и вздрогнула. Что-то изменилось: резко, быстро, не давая опомниться. Я вскочила, напряженно прислушиваясь. — Там что-то есть, — заметила тихо, страха не было, только спокойствие, что наступает за мгновение до выстрела, — оно неживое и не мертвое.
— И не может выйти за границу воды, — спокойно пояснил Ярослав, мельком взглянув на озерную гладь.
Я же не могла от нее оторваться. По плесу разошлись круги, с центра образовавшейся воронки появилась черная, приплюснутая морда, с длинными белыми клыками. Следом выглянули еще две, а потом из воды высунулась шея и часть туловища. Трехглавая тварь медленно втянула воздух и выдохнула облако тьмы. Драконы среагировали одновременно — наперерез полетело пламя. Оно обтекло черное облако, и растворилось вместе с ним.
— Что за…? — изумленный возглас Яны остался без ответа.
Иногда для прошлого не нужны двери, иногда оно совсем рядом.
…Мужчина медленно шел к пруду. Уставший, растрепанный, заросший, в глазах горели огоньки зарождающегося безумия. У воды человек стал на колени, взгляд слегка прояснился. Он зачерпнул черную жижу руками, назад в озеро, проскальзывая между пальцами, потекла тоненькая струйка. Странник поднес ладони к лицу, но не решился напиться. Он поднялся, и зачем-то медленно побрел по мелководью, оставляя за собой длинную дорожку. Когда мужчина зашел по пояс, то снова потянулся за водой, плеснул в лицо. Черные потоки перемешались со слезами — скупыми и горькими, невольными.
Возможно, в тот момент была его точка возврата, но тут появилась тварь. Она проплыла несколько кругов, однако мужчина ее не замечал, странник смотрел на небо. Почему он раньше не догадался просто поднять голову? Так легко… так глупо…
Тварь не стала долго ждать: она примерялась и пригнула; мужчина пошатнулся, судорожно хватая воздух. Чудовище уменьшилось и в считаные мгновения протиснулось в открытый рот. Человек в последний раз выгнулся и камнем упал на дно…
Я сжала кулаки. В тот момент я ненавидела себя. Ненавидела за эту беспомощность, за то, что могла лишь наблюдать, за то, что не пришла раньше. За то, что не могу запустить в черную морду огненный шар. Тогда я не заметила, как между пальцами проскользнули искры.
Два потока пламени погасли, коснувшись твари, не причинив ей вреда; драконы не привыкли медлить.
— Он бы все равно умер, — мягко произнес Ярослав, — эта вода лучше любого яда.
Иногда боль становится невыносимой. Мы так странно живем. Проходим мимо, и вода, что должна дарить жизнь, приносит смерть. Если бы…
— Ты слишком хорошо думаешь о людях. Озеро видели, постояли рядом, забыли, — голос колдуна нарушил мои раздумья.
— Это невозможно забыть, — ответила тихо.
Горькая улыбка коснулась губ Ярослава. И тогда я увидела лица, тени скользящие мимо. Вернувшись домой, они всеми силами старались избавиться от воспоминаний об озере и его жуткой обитательнице. Там, за чертой границы, текла другая жизнь. В ней не оставалось места для зоны Надлома.
— Кто создал тварь? — спросила, уже зная ответ.
— Люди, как и все здесь, — подтвердил мою догадку мужчина. — Идем! — позвал Ярослав, продолжив путь вдоль берега.
Порождение приграничья следовало за нами. Держась на расстоянии, бесшумно скользило по воде, повернув к потенциальной добыче все три головы. Мрачный и задумчивый колдун возглавлял группу, когда мужчина резко остановился, я едва на него не налетела.
— Задержи ее, — коротко бросил он подруге, присаживаясь на корточки.
Яна повиновалась мгновенно, не сказав ни слова, легко взлетела, подняв облако пыли. Свысока раздалось злобное рычание. Вызов брошен. Глаза драконицы наполнились древней силой. И вот уже не веселая, любопытная Яна, а грозная, боевая единица пикирует с неба. Клочок тьмы подпрыгнул, но недостаточно проворно, зеленая тень стремительно ушла в сторону.
— Сидеть! — приказала Яшке, устремившемуся за подружкой. В ответ он зарычал.
— Это что такое?! — возмутилась ошеломленно, воспитание дракона за последние три дня, похоже, бесследно испарилось.
— Прости! — мгновенно спохватился он. — Ну, прости, пожалуйста! — выдохнул дракон виновато и грустно, сердце заполнило тепло.
«Только ты одна у меня, — говорил Яша безмолвно. — Больше никого нет, и никто не нужен».
Беспокойные глаза взволнованно всматривались в мои, тревожа воспоминания:
«…Мне не в чем упрекнуть Ярослава. Но долгой осенней ночью…»
«…Это встреча для нее чудо…»
И для него. Ревновать к Яне бессмысленно и глупо. Я не ревновала. Я просто очень за него боялась. Ведь Яшка еще слишком маленький, слишком ранимый, слишком…
— Бессовестный, — сказала тихо, дракон не стал спорить.
Ярослав присел и подался вперед, заглядывая в воду. В мутной грязи он не различил своего отражения. Изменив спектр, мужчина мог разглядеть ухабы дна и покрытые илом кости, но его интересовало другое.
Яна заманила тварь к середине озера, и круги перестали докатываться до берега. В воздухе проносились струи черноты и пламени. Озверевшее чудовище раздраженно клацало зубами, подпрыгивало, стремясь поймать драконицу. Ее магия пахла застарелой гнилью, к счастью, к такому воздействию подруга колдуна оказалась иммунна. Видимо, эта мерзость на драконов не рассчитана. Яна надоедливой мухой кружилась рядом, но старалась сохранять дистанцию: огонь и когти результата не приносили, а три головы противницы по-змеиному извивались.
— Оля? — жалобно протянул Яшка, и я почувствовала себя предательницей.
— Лети, — разрешила скрепя сердце. — Только осторожно — иначе это будет первый и последний раз!
К зеленой тени добавилась золотая. Дорвавшийся до свободы дракон пока помнил о моей просьбе. Надолго ли?
Ярослав
