Я вскочила так порывисто, что кресло едва не опрокинула, и уже была готова броситься в коридор, но вспомнила, что не вышла из учетной записи. Это серьезный проступок, и несколько драгоценных секунд мне пришлось потерять.
Как я неслась по коридору, я не помнила. Как бежала к лифту — тоже. И как я влетела в кабинет комиссара, тоже не помнила, потому что единственное, что отпечаталось в памяти, был мой вопль:
— Руки. Их разрезали. Их разрезали на куски, мы искали их совершенно не там.
— А? — комиссар оторвался от смартфона и прикрыл его рукой. Я очнулась и поняла, что у меня за спиной стоит обалдевший от моего нахальства Эндрю, которому только воспитание не позволяет выкинуть меня вон. — Кому разрезали?
Комиссар помахал рукой, подавая знак подождать, и вернулся к разговору. Я появилась крайне не вовремя.
— Господин референт, я отношусь с уважением к позиции ее величества. Нет, доклад Брента я еще не читал, но слышал его точку зрения. Какие доказательства? Он их игнорирует, впрочем, мы здесь все к этому привыкли. Не успели отвыкнуть, точнее. Да. Что предъявил? Свое мнение? К его мнению я отношусь не с таким уважением, господин референт. Да, пока все именно так, как я и сказал. Ректор предположительно не рассчитал свои силы или время, задушил супругу, потом очнулся и стал избавляться от тела. Нет, он чист, в крови ничего нет, но психиатры еще работают. Да мне плевать, что Брент считает иначе, у меня целая база улик, а у Брента одни предположения. Кроме того, они ничего не меняют…
Комиссар выразительно посмотрел на меня и поморщился, потыкав пальцем свободной руки в смартфон.
— Вся разница только в том, что если прав Брент, то отпускать Томаса под подписку нельзя, а если мы, то… можно, но мы этого не сделаем. Не волнуйтесь. Ее величество хочет — что?
Я насторожилась. Эндрю за моим плечом вздрогнул.
— Господин референт, при всем уважении! Если Таллия Кэролайн спровоцировала мужа — кстати, закон не учитывает… Абсолютно. Совсем. Ну, это просто мотив, но… Какие смягчающие обстоятельства? Создатели, ее величество так сказала? У меня скверные новости для ее учителей. Ее устроит наша версия? Хорошо, спасибо, буду ждать новостей.
Комиссар положил смартфон на стол с таким видом, словно побывал в зале. Часа три. И при этом ни на секунду не присел, ну или сделал как минимум триста приседаний.
— Теперь ты, — разрешил он. — Нет, постой. Ее величество хочет, чтобы мы его отпустили. Она считает, что если Брент докажет провокацию со стороны Таллии, это будет являться смягчающим обстоятельством. Почему ей просто не придет в голову быстро снять Томаса с должности и назначить кого-то еще?
Я пожала плечами.
— Если мы выпустим Томаса, — подал голос Эндрю, — то ему некуда будет деваться. Домой он пойти не может — там все опечатано. И толпа журналистов. В гостиницу? Толпа журналистов тотчас припрется туда. Ее величество устроит что-то вроде «оставить под стражей в целях его собственной безопасности»?
Комиссар посмотрел поверх моего плеча. Эндрю был Хранителем Королевской Полиции. Создатели когда-то отправили его к нам с небес, это бесспорно.
— Напиши такое, — взмолился комиссар, — я отошлю со своей учетной записи. Где те времена, когда я был простым следователем? Да, Сью… Что у тебя?
Эндрю вышел, я перевела дух. Не потому, что его присутствие меня выводило, просто и до меня наконец дошла очередь.
— Я полагаю, что Томас разделал руки супруги на мелкие части, — сказала я. — Не знаю, насколько мелкие, но настолько, что мы не можем их найти потому, что он их неизвестно куда дел. Может быть, спустил в канализацию. Было у него для этого время? Да вполне. Его задержали без пятнадцати три ночи, а резать труп жены он начал примерно в восемь вечера. Удивляюсь, что он ограничился только руками.
— А знаешь что? — оживился комиссар и нажал на кнопку селектора. — Может, ты и права. Эндрю, ты там? Найди Руперта, он где-то в допросных. Если Стивен свободен, его тоже сюда. Нет, Брента не надо, даже если его и найдешь. — Он отпустил селектор, указал мне на кресло. — Да-да, в этом есть… вот смотри. Наш красавец приходит домой, вымотанный, уставший. Хочет заняться сексом с женой. Почему он сказал, кстати, что она заявила ему про любовника? А… если уж королева ошибается со смягчением, то ректор — неудивительно.
— Она же юрист, — возразила я.
— Но она часто смотрит всякую гадость, — объяснил комиссар. — Да это не тайна, у нее такая обязанность. Хоть пару серий, и потом — видео в магнете с восторгами ее величества, чтобы не упали рейтинги этой дряни, деньги ведь вложены. А что у нас снимают? Вот то-то. Все экономят на консультантах. Королева ни дня не работала по специальности. Думаю, что Томас мог подумать так же, как и она. Не прокатило, потому что это общее заблуждение. Дальше. Ректор не рассчитал свои силы, отпустил супругу, а она уже труп. Он сажает ее на кресло? Хотя нет. Наверное, куда-то кладет. Ну или посадил аккуратно, не такая уж разница. Потом думает, что ему делать. Заметь, он не ищет ничего в магнете…
А я так и не посмотрела отчет информационщиков про ноутбук Томаса! Все из-за Брента с его идиотской версией. Но комиссар, в отличие от меня, успел все.
— ...Он решает избавиться от трупа. Начинает с рук. Возможно, ты права, он действительно стал их разделывать и смывать в унитаз. Потом он понимает, что такими темпами провозится долго, вспоминает дурацкую легенду, вырезает сердце жены, делает так, чтобы попасться полиции и косит под дурачка. Похоже? Вполне. Он сознает, что окажется под подозрением, а так хотя бы может попытаться запутать следствие. Надо сказать, что довольно успешно, пока мы так и не знаем, откуда у него навыки препарирования.
Эндрю просунулся в дверь.
— Майор Стивен, — торжественно объявил он.
Неудивительно, что Стивен пришел раньше Руперта, потому что он заканчивал с допросом терапевта, когда я звонила. Несколько минут мы обменивались информацией, потом комиссар повторил то, что сказал мне насчет убийства Таллии Кэролайн, Стивен кивнул:
— Это похоже на правду.
— Ты вообще хоть сколько-то времени спал?
Ответ однозначен. Хотя я вообще не была уверена, спал ли кто-нибудь, кроме меня. Комиссар тоже выглядел не слишком бодро.
— Давай домой, — приказал комиссар, — ты мне нужен здесь в здравом
