– Но Фрэнсис вернул Суспирии ее сердце, – через силу улыбнувшись, напомнил Девен.
Луна покачала головой.
– Нет, не вернул. Он разделил его с ней и напомнил ей, что она его любит – и ныне, и вовеки.
Девен смежил веки, несомненно, как и сама Луна, вспоминая все, что случилось на их глазах в Халцедоновом Чертоге. Но вот рядом ухнул филин, и он со вздохом расправил плечи.
– Однако у нас дела. Идем, она ждать не любит.
Виндзорский замок, Беркшир,
11 июня 1590 г.
Когда все слуги и камеристки были отосланы прочь и в комнате, кроме них троих, не осталось ни души, Елизавета сказала:
– Думаю, мистрис Монтроз, пора тебе показать свое истинное лицо.
Девен краешком глаза взглянул на Луну. Должно быть, ожидавшая этакой просьбы, она не колебалась ни минуты. Золотистые волосы и сливочно-белая кожа исчезли, открыв перед Елизаветой всю неземную красу королевы эльфов и фей.
Губы Елизаветы на миг сжались, сложившись в жесткую тонкую линию.
– Итак, ты – ее преемница.
– Да.
Не услышав от Луны надлежащего обращения к монаршей особе, Девен внутренне вздрогнул, однако она поступила совершенно верно: Елизавета должна видеть в ней равную, правительницу сопредельной страны.
– И от имени своего народа приношу искренние извинения за зло, причиненное твоему королевству руками Инвидианы.
Елизавета, поигрывая шелковым веером, сверлила Луну пристальным взглядом.
– Вот как… Да, это правда, зла она причинила немало.
Девен никак не мог решить, на какую из королев смотреть, но что-то в поведении Елизаветы натолкнуло его на одну мысль.
– Ваше величество, – заговорил он, обращаясь к престарелой смертной, – давно ли вы знали, что Анна Монтроз – не та, за кого себя выдает?
В темных глазах Елизаветы неожиданно мелькнуло веселье, уголки губ дрогнули в улыбке, гордой и чуточку самодовольной.
– Мои лорды из Тайного Совета с великой заботой приглядывают за действиями моих царственных кузенов в иных странах, – сказала она. – Должен же кто-нибудь приглядеть и за той, что живет по соседству.
Вот это заставило Луну встрепенуться:
– Выходит, ты…
– Знала и о других? Да. Разумеется, не обо всех: несомненно, она подсылала к моим лордам и рыцарям временных агентов, которых я в глаза никогда не видела. Но кое о ком знала. Например… – Тут гордость проступила на лице Елизаветы со всей очевидностью. – Например, о Маргарет Ролфорд.
Луна на миг разинула рот, но тут же опомнилась, вновь приняла достойный вид и почтительно склонила голову, признавая ее правоту.
– Прекрасно подмечено. Можно бы удивиться, что мне позволили остаться при дворе, однако знать агентов врага и приглядывать за ними – куда удобнее, не так ли?
– Именно.
Елизавета с задумчивым видом шагнула вперед. Ростом она превосходила Луну, но лишь самую малость.
– Не могу сказать, что твое появление мне по нраву, – продолжала она. – Слишком уж много ссор, слишком много вражды, все это не так просто забыть. Но я, по крайней мере, надеюсь на мирные отношения.
Луна кивнула. Глядя на них обеих, Девен отметил выбор цветов: Луна оделась в полуночно-синее с серебром, Елизавета – в красно-коричневую парчу с золотом и самоцветами. Ни та ни другая не надела черного, хотя обычно Елизавета черный цвет очень даже жаловала… За разительный контраст с белой кожей и рыжиною волос, или из-за какой-то неявной связи, а то и соперничества с Инвидианой? Как бы то ни было, похоже, обе решили отречься от прошлого – по крайней мере, на сегодня.
Елизавета отвернулась, прошлась по комнате и резко спросила:
– Каковы твои намерения касательно моего двора?
Это и было истинной причиной встречи, истинной целью визита «мистрис Монтроз» в Виндзорский замок. Девен и Луна обговорили все загодя, однако ни тот, ни другая не могли знать, какой ответ хочет услышать Елизавета. Оставалось одно: сказать правду.
– Вопрос деликатный, – ответила Луна. – Скажем так, блюсти равновесие. Инвидиана вмешивалась в ваши дела слишком бесцеремонно, направляя твои действия к собственной выгоде и грубо попирая твои права верховной владычицы. Подражать ей в сем я не желаю. Но также мы не хотели бы видеть Англию павшей под натиском католических сил. Не стану говорить за все королевства дивных, но, если тебе придется обороняться, Халцедоновый Двор придет на помощь.
Елизавета неспешно кивнула, обдумывая услышанное.
– Понимаю. Что ж, договорами я сыта по горло, и ни о каких мечах в камне, связующих нас друг с дружкой, не желаю даже слышать. Однако, если Англии будет грозить опасность, возможно, я вспомню о твоем слове.
Тут она неожиданно повернулась к Девену.
– Что до тебя, мастер Девен, – ты предложил избавить меня от этого договора и слово сдержал. Скажи, чего ты хотел бы в награду?
Все мысли разом вылетели из головы. Ах, как бы смеялись Колси с Уолсингемом, увидев его в эту минуту! Ведь он пошел на придворную службу с твердым намерением возвыситься, а теперь, заполучив в руки столь великолепную возможность, не мог придумать, чего попросить. Впрочем, неудивительно: жизнь его приняла такой неожиданный оборот…
Преклонив колени, он сказал первое, что пришло на ум:
– Ничего, государыня, кроме вашего благосклонного позволения последовать зову сердца.
Ответ Елизаветы был холоден и прям.
– Ты же сам понимаешь, что не можешь взять ее в жены. Ни один из английских священников не согласится вас обвенчать.
Тут мог бы помочь Джон Ди, но Девен еще не набрался мужества обратиться к нему с этакой просьбой.
– Я говорю не только о браке.
– Вижу, вижу.
Тон Елизаветы заметно смягчился; теперь в нем слышались отзвуки тихой печали, никогда не покидавшей ее сердца.
– Что ж, – продолжала она, – официально этого, конечно, устроить нельзя – объяснять суть дела моим лордам-советникам я не возьмусь, но, если наша венценосная кузина удовольствуется словом королевы Англии, будь нашим послом при Халцедоновом Дворе.
Казалось, улыбка Луны слышна в ее голосе:
– Мы были бы этому весьма рады.
– Благодарю, государыня, – сказал Девен, склонив голову ниже прежнего.
– Но есть тут одна загвоздка…
Шагнув к Девену, Елизавета коснулась белоснежными пальцами его подбородка, так что он волей-неволей был вынужден поднять голову и взглянуть в ее непроницаемо-темные всевидящие глаза.
– Назначить на такой важный пост простого джентльмена – это же просто оскорбительно.
Елизавета сделала вид, будто задумалась, и Девен отметил, сколь великую радость приносит королеве возможность чествовать и награждать тех, кто служит ей верой и правдой.
– Думаю, нам следует посвятить тебя в рыцари. Согласен ли ты?
– Всей душой.
Улыбнувшись одной из своих королев, Девен краем глаза увидел улыбку другой.
Служить двум господам… Если в один прекрасный день Елизавета обратится против Луны, он здорово пожалеет об этом назначении.
Однако он не покинет мир дивных и не оставит Луну. Вдвоем они
