- Ты на меня так смотришь, словно облизать хочешь, - шепнул Яковлев, склонив голову в сторону Матвея, чуть сильней стискивая пальцы на его талии.
- Почти так, - хрипло отозвался Матвей, кашлянув и отвернувшись. – Просто подумал, что ты очень красиво выглядишь.
Яковлев на секунду оторопел от сделанного комплимента, но вскоре, приблизившись к Матвею еще ближе, чмокнул его быстрым движением в губы, ласково и ободряюще улыбнувшись.
- Ты себя некомфортно чувствуешь? – догадался мужчина. – Все в порядке?
Матвей поморщился, отводя взгляд, чтобы посмотреть на беснующуюся на танцполе толпу. Многие были уже под градусом, но в том-то и был кайф – выпустить все напряжение, отдаться чувству ритма, наполняющего тело приятной волной экстаза. Шестерняков понимал тех, кто пришел сюда оттянуться, однако ему все еще было некомфортно от осознания мысли, что он находится среди пар, почти все которые представлены людьми нетрадиционной ориентации. Ладно, когда Матвей целуется с Яковлевым, занимается с ним кое-чем покруче, чем просто ласки, но все это происходило за закрытыми дверьми яковлевской квартиры, когда никто, кроме них, не знает, что творится. Совсем другое – это прийти туда, где все узнают о том, что ты в паре с мужчиной, где уже не скрыть заинтересованность в нем. Матвей хотел этого. Всей душой желал расслабления, понимая, что в стенах клуба никто не осудит за внезапную влюбленность, за то, что они могут целоваться, обниматься и сюсюкаться столько, сколько этого им хотелось. Но Матвей слегка смущался, чувствовал себя неловко. Поэтому ему срочно нужно было выпить.
- Все нормально, - отмахнулся парень, поворачиваясь лицом к барному столу, из-за чего Яковлеву пришлось убрать руку с его талии. – Просто хочу попробовать тот коктейль, что ты заказал.
Шестерняков не был завсегдатаем этого места, поэтому и алкогольное меню для него было в новинку, но Яковлев разбирался в ассортименте, так что он самостоятельно заказал нечто, даже не глянув в предоставленный список возможных вариантов заказа. Матвей не стал спрашивать, что Яковлев попросил приготовить именно ему, решив дождаться, когда бармен подаст коктейль. Однако от вопроса Матвей не удержался, когда перед ним предстало нечто фиолетово-синего оттенка с миленькой вишенкой, прикрепленной к краю высокого стакана. Брови Шестернякова поползли вверх, и он перевел возмущенно-непонимающий взгляд на ухмыляющегося Яковлева.
- Это «что»? – язык не повернулся спросить, что за хуйню серо-буро-казявчатого цвета заказал мужчина. – Это, типа, алкогольный напиток?
- Он самый, - невозмутимо фыркнул Михаил Александрович. – Попробуй, тебе точно понравится.
Матвей скептически хмыкнул. Он глубоко сомневался, что ему понравится это ядерно-яркое нечто, пахнущее колой. Подозрительно прищурившись, Шестерняков попробовал напиток, оставшись, в целом, довольным. Не слишком крепкий коктейль со вкусом вишневой колы. Какая составляющая алкоголя в коктейле Матвей так и не понял, но пригубил еще пару глоточков, покосившись в сторону Яковлева, похлебывающего свое заказанное пиво.
- Вкусно? – полюбопытствовал мужчина, и Матвей кивнул в ответ. – Оно не ударит в голову, зато поднимет настроение.
Яковлев оказался прав. Приятный коктейль не только не опьянил, но и поспособствовал тому, что Матвею захотелось танцевать. Все его сомнения насчет правильности посещения данного места испарились, словно их и не было. Допив свой напиток до дна почти одним залпом, Шестерняков предложил Яковлеву подвигаться. Тот не был против и, взяв Матвея за руку, повел его в самую толпу людей. Матвей заулыбался, сильней сжимая пальцами теплую ладонь Яковлева. Кроме этого мужчины словно весь остальной мир перестал существовать. Они вклинились в толпу и отдались звукам музыки, двигаясь в такт, не замечая ничего, что происходило вокруг них. Матвей, прищурившись, прикусив губу, наблюдал из-под опущенных век, как танцует Михаил Александрович: грациозно, кое-где плавно, словно большой кот. В движениях мужчины не было неуклюжести, которой можно было ожидать от человека его телосложения и немаленького роста. Все в Яковлеве было гармонично: он словно переплывал из одной позиции в другую, тем самым еще больше очаровывая Матвея. Немного придя в себя, парень увидел, какими голодными глазами пожирают неподалеку танцующие парни Михаила Александровича. Подобное визуальное облизывание крайне сильно не понравилось Шестернякову. Преодолев разделяющее их с Яковлевым расстояние, парень обхватил того за шею, и чужие руки мгновенно сомкнулись на его талии. Горячее дыхание обожгло губы Матвея, и он искренне порадовался, что их с Яковлевым рост не шибко отличается. Тот лишь склонил голову ниже, прижался лбом ко лбу парня, а того словно парализовало от восторга. Тело все полыхало и от алкоголя, и от необходимой близости. Покинуть клуб и направиться в квартиру к мужчине, чтобы продолжить приятный вечер стало такой соблазнительной необходимостью, но ни звука не вырвалось изо рта Матвея, пока он двигался в такт с плавными движениями Яковлева. Казалось, что между ними натянулась некая струна: упругая, крепкая, ничем не разрываемая. Михаил Александрович держал крепко, уверенно. Его ладонь скользнула к ягодицам Матвея, сжала их, и мужчина мучительно выдохнул, прикрыл глаза, будто представляя, как классно было бы увидеть аппетитные округлости без одежды, прикоснуться к ним губами, оставляя следы-укусы на нежной коже.
- Если так продолжится, то я трахну тебя прямо здесь, - честно признался Яковлев, притискиваясь пахом к паху Матвея, из-за чего пришлось чуть замедлить движения, чтобы парень ощутил, насколько кое-кто возбужден. – Ты провоцируешь меня, Матвей, а это может плохо закончиться.
Шестерняков пьяно хмыкнул. Он не был опьянен алкоголем настолько, насколько захмелел от чужих ласк. Яковлев действовал на него похлеще любого алкоголя. Пальцы Матвея пробежались по шее мужчины, зарылись в густые волосы на затылке, пропуская пряди, чуть оттягивая их. Шестернякова совершенно перестали смущать чужие любопытные взгляды, он откинул все свои сомнения, просто наслаждаясь тем, что может быть рядом с человеком, с которым ему комфортно, который стал ему близок настолько, что все остальное перестало иметь значение.
- Чем я тебя провоцирую? – выдохнул почти в самые губы мужчины парень, хитро прищурившись.
- Я говорю серьезно, - Яковлев склонился и прикусил нижнюю губу Матвея, ощутимо больно оттянув ее, после чего лизнул кончиком языка, словно извиняясь. – Не надо так делать, иначе окажешься задницей вверх, будучи поставленным раком прямо здесь.
Матвей фыркнул и остановился. Яковлев вздохнул, закрыл глаза, затем
