- Я не знала, что мне делать, - снова повторила женщина, закрывая лицо лдонями. – Ты таял у меня на глазах, а решение не приходило. Сколько бы денег у меня не было, они стали бесполезны. Мой отец не мог связаться с другими магами. Но неожиданно на тебя нашло какое-то просветление. Очнувшись однажды после ночи, полной беспамятства, ты четко и ясно сказал мне, что тебе нужен Магнус Бейн, потому что он единственный, кто способен тебе помочь и что он – твоя вторая половинка. Звучало безумно и страшно. В твоих… В твоих глазах отражалось неузнавание меня. На все окружающее вокруг словно смотрел не ты. Твое лицо, твоя мимика и движения, но не то… Как… На меня смотрел совершенно другой человек! Я еще больше испугалась. Но твое бодрствование длилось недолго. Вскоре, от обезвоживания и упадка сил ты потерял сознание. И я решилась на то, что, как я думала, никогда не решусь.
- Что? – Николь промолчала и, сжав уже двуми руками плечи женщины, Алек повернул ее в сторону, присев перед ней на корточки, чтобы взглянуть в ее заплаканное лицо. – Что ты сделала, мама?!
- Я обратилась к темным силам. Знаешь, если чего-то очень сильно хочешь и со всей страстью призываешь это к себе, оно приходит, кем бы ты ни был.
- Кого ты призвала? – ахнул Алек, сдерживая в себе порыв закричать, правда, он сам не понимал, от чего.
- Демона памяти, - ответила Николь, обхватывая ладонями лицо сына, видя, сколько отразилось в его глазах. Женщина не догадывалась, как забытые воспоминания заполняют голову Алека, распространяясь волной мурашек по коже. – Как оказалось, ты каким-то образом впитал в себя чужие воспоминания. Возможно, виновата была руна, нанесенная на твое тело, может быть, какие-то слова Александра Лайтвуда перед смертью… Ты не в курсе, но предсмертные слова нефилимов самые могущественные, могущие воплотиться в реальность. Не знаю, с чем это связано, но… Ты был собой и не собой одновременно. В тебе сочетались две души.
- И об этом тебе рассказал демон? – не поверил Рид.
- Да, - кивнула Николь, поглаживая большими пальцами щеки Алека. – Он сказал, что душа Александра Лайтвуда даже после смерти стремится к Магнусу Бейну, что-то вроде того, что они две половинки одного целого, а ты стал сосудом, проводящим через себя чужое желание. Твой организм ослаб до такой степени, что ты стал мостом для осуществления мечты Лайтвуда, какой бы она не была.
- Демон помог тебе? – сдержанно поинтересовался Алек.
- Да. Взамен на все твои воспоминания о детстве, о болезни, о твоем бреде, что ты нес, находясь в бессознательном состоянии. Это была малая плата для меня, но для демона – бесценна, поскольку наши воспоминания крайне аппетитная еда для него.
- И ты согласилась, - выдохнул Алек, чувствуя, как пальцы матери откидывают с его лба упавшие пряди.
- Не могла не согласиться, - Николь попыталась улыбнуться, что вышло очень скверно. – На кону стояла твоя жизнь. Разумеется, я согласилась! Так на твоем плече появился шрам, а в голове чистый лист без воспоминаний. Собрав вещи, мы сразу увезли тебя в Париж, чтобы ты больше никогда не общался с дедом, который мог навредить тебе. Так было лучше.
- Лучше… - повторил Алек последнее слово эхом, усмехнувшись. – То есть… Стереть мои воспоминания – это лучшее решение, что пришло тебе в голову, мама.
- А что мне оставалось делать?! – вскинулась женщина. – Ты умирал у меня на руках.
Алек промолчал, вставая. Он взъерошил волосы, зарываясь в них пальцами, чуть оттягивая прядки. Ему было плохо. От мыслей, что рылись в голове, от тех вспышек странных и болезненных моментов прошлого, которые возникали в голове. Он – это открытая дверь для Александра Лайтвуда? Или он сам является им? Откуда-то же Алек помнит те вещи, о которых знать не должен! Он даже в курсе, как пользоваться чертовым луком и стрелами! Такое казалось невозможным, но реальным настолько, что не оставалось сомнений: Алек имеет к Лайтвуду не то, чтобы прямое отношение, а самое наипрямейшее. Может, у него вообще раздвоение личности и пора обращаться к специалисту, чтобы его поместили в больничку со стенами из войлока? Кажется, как-то так описывают психиатрические стационары обыватели. Алека трясло от ужаса, рассказанного матерью.
- Я хочу побыть один, - выдавил из себя Алек, повернувшись к Николь, взглянув на нее хмурым и задумчивым взглядом. – Я должен все осмыслить, чтобы решить, стоит мне злиться на тебя или нет, мама. За то… За то, что ты сделала, что раньше не рассказала.
- Но… - по лицу сына Николь Рид поняла, что спорить бесполезно. Она плотно сжала губы, скрипнув зубами. – Магнус Бейн испортил тебе жизнь не только тем, что стал поводом для того, чтобы через твое ослабленное тело прорвались чужие воспоминания о нем, но и тем, что не помог, когда ты нуждался в нем. Если бы не этот чертов маг, то мне бы не пришлось идти на крайние меры.
- Не сама ли ты их выбрала, мама, - вздернул бровь Алек.
Между сыном и матерью повисла напряженная тишина.
- Мне надо на работу, - сухо оповестила Николь, забирая со стола сумку и отброшенные ранее вещи. От ее недавнего всплеска эмоций не осталось ни следа. – Я пойму, если ты какое-то время не станешь связываться со мной. Ты уже большой мальчик, Алек, и должен понимать, что я сделала все, чтобы спасти твою жизнь. И как мать, я готова была пойти на любые жертвы.
Алек не стал провожать женщину, услышав, как за ней захлопнулась дверь. Парню до безумия сильно хотелось увидеть Магнуса, расспросить его обо всем: о магах, о бессмертии, о его жизни вообще. Вдруг Рид понял, что о Бейне не знает ровным счетом ничего. И их маленькие жизненные проблемы отношений преподаватель-студент меркли по сравнению с той горой секретности, что разделяла их миры. Мир того, кто прожил много столетий и пережил смерть любимого, и мир того, кто стал частью его бывшего возлюбленного, попав в невольный плен чужих предсмертных слов.
========== Глава 26 ==========
Магнус внимательно дослушал прерывистый пересказ Алека о разговоре с его матерью. У Бейна не хватало слов, чтобы описать весь тот спектр эмоций, что охватил его, начиная с неприятия возможной реальности до страха за жизнь Рида. Если все слова Николь правдивы, то ее сын не только в
