Ноготь омеги скользнул вдоль ствола плоти Гэбриэла, срывая стон сквозь плотно сжатые губы. Дэриона радовала столь яркая и честная реакция на его прикосновения. Решив тем самым поблагодарить альфу за столь чудесное зрелище, огненноволосый, сверкнув взглядом необычных глаз, сжал в руке член альфы, ощущая ладонью слабую пульсацию. Не выдержав столь странной, но очень приятной пытки, Гэбриэл с гортанным стоном бурно излился в руку Дэриона, упав обессиленно на колени перед ним.
- Ты очень чувствительный, Гэбриэл, - безусловно, довольно выдал омега, достав откуда-то из внутреннего кармана шелковый платок для того, чтобы вытереть пальцы от белесой жидкости.
Аазимар дышал через раз. Схлынувшее возбуждение лишило оставшихся сил. Почти рухнув на пол, альфа, тем не менее, ощущал себя самым счастливым, потому что он получил то, чего так страстно желал. И ему это подарил не кто иной, как его хозяин. Что ж, роль Гэбриэла была понятна весьма ясно. Его купили, как секс-раба для получения желаемой близости. Странно то, что именно он, Гэбриэл, столь сильно понадобился омеге, на котором любой бы рад был жениться.
Дэрион вскинул ногу, и хотел было уже встать, как в комнату без стука вошел Альфорд. Ситуация была двусмысленная: сидящий на полу голый альфа и перед ним в кресле омега с безумно сверкающими глазами. Может быть, вошедший блондин и удивился, но внешне это не показал.
- Дэрион, - напряженно произнес Альфорд, кинув испепеляющий взгляд в сторону приходящего в себя взмокшего Гэбриэла, - нам пора идти.
Кивнув, огненноволосый встал и, ни разу не посмотрев в сторону своей приобретенной игрушки, распорядился, чтобы аазимара как можно быстрее доставили на новое место жительства. Гэбриэл вновь оказался в ловушке.
========== Глава третья ==========
“Я - это ты, а ты - это я. Мы с тобой - единое целое. Я - твое отражение, твоя вторая сущность. Я буду вечно с тобой, буду продолжением тебя, всегда вместе…”
Гэбриэл широко распахнул глаза, очнувшись от тяжелого сна. Очередной кусочек воспоминаний мелькнул где-то вдалеке, но разобрать, что бы это значило - невозможно. Капелька пота скатилась по лбу альфы, затерявшись где-то глубоко в копне темных взъерошенных волос. Грудная клетка аазимара тяжело вздымалась и опадала, а сердце колотилось как бешеное, намереваясь пробить ребра и грудину, чтобы выскочить наружу.
Мужчине казалось, что он потерял что-то очень важное, дорогое и близкое. Не раз перед его глазами вставал чей-то дорогой сердцу образ, но как бы сильно не хотел Гэбриэл, распознать смутный силуэт, у него ничего не получалось. Лишь голова отзывалась болью на попытки вспомнить свое прошлое, которое, кажется, уже совсем потеряно. Не хватало нескольких кусочков мозаики в полной картине того, кто же аазимар такой. Имя он свое помнил, но вот все остальное терялось где-то там на краю сознания, откуда ниточки прошедших дней столь трудно достать.
Постепенно приходя в себя, Гэбриэл задумался над тем, что его ждет. Еще вчера он был собственностью Урвина Кейна, но сейчас все обернулось совершенно иначе. Теперь печать и кандалы аукционера исчезли, сменившись клеймом треугольной розы на плече. Ожог ныл и болел так, что повернуться не было сил. Вчера, когда альфу привезли в маленькой кибитке в шикарное поместье Ликона, то его почти сразу поволокли куда-то по холодным и одиноким каменным коридорам. Ни одна картина, ни один гобелен не украшал стены переходов, а свет, падающий от огня факелов, тускло освещал плитку на полу, играя причудливыми узорами с тенями. Аазимара привели в какой-то подвал, где горел лишь камин, возле которого стоял устрашающего вида мужчина. Без лишних слов с Гэбриэла стащили хлопчатую рубашку и приказали ему встать на колени. Перекинув длинную косу аазимара на грудь, пленители вставили в его рот кляп, заставив прикусить провонявшую грязью и копотью ткань. Гэбриэл знал, что с ним будут делать, поэтому не видел смысла сопротивляться и наживать себе проблемы. Но альфа не был готов к жгучей боли, которая прошибла ему плечо чуть выше правой лопатки. Взвыв подобно зверю, Гэбриэл почти рухнул вперед лицом, ощущая запах своей горелой плоти, но аазимара вовремя подхватили, вылив на него ушат холодной воды. Это было зверски больно. Альфе почудилось, словно раскаленное железо расплавило кости, проходя, как нож сквозь мягкие ткани. Огонь изнутри пожирал все внутренности, а к горлу подкатил ком тошноты. Когда изо рта новоиспеченного раба вытащили кляп, его вырвало. Пока сгустки желчи выходили из Гэбриэла, он на заднем плане слышал брань и возмущения его мучителей. Но было все равно. Уже абсолютно плевать, что происходило вокруг. Мир и окружающее пространство сузились лишь до одной точки, сконцентрированной на боли и страдании. Сильный духом и телом Гэбриэл не выдержал столь изощренной пытки и через некоторое время потерял сознание, грузно упав на каменный пол, думая о смерти и как бы он хотел оказаться в ее объятиях, чтобы забыть обо всем, что он пережил в своей жизни.
В течение нескольких дней Гэбриэла никто не навещал в его маленькой каморке, напоминающей тюремную камеру только без окон с решетками. Аазимар после клеймирования очнулся на неудобной кровати, лежа лицом вниз. Кто-то, видимо лекарь, тщательно перебинтовал его плечо и руку до самой кисти. Наверняка часть плеча теперь напоминала кровавое месиво. Об этом не хотелось думать, но мысль ненароком проскальзывала в голове альфы.
Ему приносили еду два раза в день: утром и вечером. Весь рацион состоял из овощей и небольшого количества мяса. Похоже, господин Дэрион не хотел, чтобы Гэбриэл потерял свою великолепную форму. Правда, кусок в горло аазимару не лез. Он не мог есть, не мог спать из-за ноющего плеча. Альфа целыми днями сидел на выделенной ему кровати, старательно пытаясь вспомнить маленькие крупицы из своей жизни. Иногда ему это с большим трудом, но удавалось. В такие моменты он видел лишь расплывчатый образ перед глазами, который постоянно твердил о том, что Гэбриэл и он - это одно целое. Альфа никак не мог понять, что это означает. Он единственный на свете, брошенный всеми. Были ли у него родители, братья? Гэбриэл об этом не знал, находясь в тени неведения, которая поглотила его чересчур давно.
Порой альфа вспоминал своего нового хозяина, размышляя о нем. И мысли эти не были прекрасными и ошеломительными. Гэбриэл с тревогой ожидал, когда за ним придут, чтобы он выполнил то, о чем альфа догадывался. Зачем же еще богатому и высокородному вдовцу
