Алек все же не утратил присутствие духа — максимально распространил информацию среди подчиненных о своем желании найти тело сына Валентина и убедиться в отсутствии дальнейшей угрозы. Разумеется, не подчиниться ему не могли. Оставалось рассказать обо всем Имоджен Эрондейл (что сделать было крайне правильно, поскольку дело касалось ее внука) и собрать Совет, на котором должны присутствовать все главы рас нижнимерцев и сам глава нефилимского Института.
— Максу действительно сейчас лучше вернуться в Идрис, — подытожил Алек.
— Понимаю, — вздохнула брюнетка. — Если Джонатан жив…
— Если он жив, то мы сделаем все возможное для его поимки, — серьезно заявил ее брат, чуть подавшись вперед. — И я очень рассчитываю на твою поддержку.
Изабель медленно кивнула — она больше не собиралась спорить. Не став задерживаться, покинула кабинет, спеша помочь собраться Максу, инстинктивно стремясь держаться поближе к тому, кто больше всего нуждался в защите. Младший брат, конечно, уже отнюдь не маленький, но и не взрослый. И не настолько тренированный, как старшие.
После ухода Изабель, Алек Лайтвуд тихо выдохнул сквозь сжатые зубы, в очередной раз потянувшись ладонью к боку. А что, если парабатай умрет? Что будет с Алеком? Он и так чувствовал себя разбитым из-за порвавшейся между ними связи, но что будет дальше? Эти мысли были невыносимыми.
***
Ближе к обеду Александр установил связь с Индрисом, сообщив новому Консулу и Инквизитору о поступившей информации. Не упоминая Белую Книгу, он сослался на другие письменные источники Магнуса Бейна, объяснив, что Джейс Вэйланд может быть неким образом связан с Джонатаном Моргенштерном, который, вероятно, жив. Обрисовав все нужные детали, для подкрепления своего рассказа, глава Нью-Йоркского Института мрачно застыл в ожидании реакции, которая тут же обрушилась на него яростным шквалом.
Резонанс, поднявшийся в Аликанте, был схож с бурей. Алека закидали вопросами с головы до ног, на которые он терпеливо отвечал, ощущая, как его задница почти прирастает к кожаному креслу, с которого он не вставал несколько часов, докладывая о случившемся.
Наконец, поток вопросов иссяк и было принято единогласное решение, выдвинутое Александром Лайтвудом и полностью поддержанное Консулом: поиск тела Моргенштерна продолжать, а пока срочно налаживать отношения с нижнемирцами, в том числе и с Королевой Благого Двора.
***
Люциан Греймарк, Рафаэль Сантьяго и Магнус Бейн дали свое согласие для экстренного присутствии на Совете незамедлительно, хотя отреагировали все по-разному. Люк весьма удивился созыву, Рафаэль что-то ворчал на своем родном испанском, Бейн о причине знал и так. Одна лишь Королева Благого Двора не ответила на огненное письмо, просто проигнорировав его.
— Что ж, — Александр зашел в зал Совета быстрым и бодрым шагом, окинув взглядом сидящих за круглым столом, — думаю, больше нам ждать некого.
Зал Совета почти ничем не отличался от многих комнат Института: холодные каменные стены, витражные окна, пропускающие яркие лучи дневного света, а сейчас задрапированные плотными занавесками, массивная мебель, гнетущая тишина. Над столом, где со всем удобством разместились трое мужчин, дожидаясь Алека, висели бархатные гобелены с изображенными знаками каждого представителя.
Лайтвуд немного задержал взгляд на одном из них, глава которого не явился на Совет.
— Она не ответила на письмо? — подал голос Люк, когда Александр сел на свое место.
— Нет, мою просьбу оставили без реакции, — Лайтвуд взглянул на Бейна, напротив которого разместился. — Магнус, расскажи всем о том, что связано с возможным возрождением Джонатана Моргенштерна.
Маг, устроившись поудобнее и сцепив длинные пальцы, унизанные перстнями, кратко поведал присутствующим об изречениях, больше похожих на пророчество, где говорилось о тех, кого коснется Ангел и Демон, а так же об их связи. Дабы не раскрывать, что Белая Книга отныне вновь у Магнуса, маг и нефилим решили и здесь солгать, что данное изречение было найдено в дневнике Рагнора, наряду с тем, что Бейн обнаружил самым первым: «Отмеченный Ангелом обречен быть Огнем».
Напомнив (а кое-для кого это прозвучало впервые), что у Моргенштерна кровь демона и коротко поведав, каким образом это случилось, Магнус провел параллель между Джейсом, который буквально вернулся с того света посредством ангела Разиэля, и Джонатаном, чье тело так и не нашли, на данный момент. Особый упор Бейн сделал на то, что руна парабатаев у Вейланда-Эрондейла сжигает сама себя, стремясь самоуничтожиться, в то время как Александр Лайтвуд перестаёт чувствовать свою и их связь. Почти перестал. Здесь Магнус кинул на Алека вопросительный взгляд.
— Я не чувствую его эмоций и состояния, — согласно кивнул Александр. — Уже нет.
Присутствующие переглянулись. Шок, отразившийся на лице Люка, можно было не описывать словами. Оборотень не понаслышке знал, какого это — терять парабатая, поэтому искренне не понимал, как Алек еще держится, вместо того, чтобы замкнуться в себе, не желая никого ни видеть, ни слышать, что и случилось с самим Люком, когда он потерял связь с Валентином. Но у него были Клэри и Джослин. Вероятно, Алека на плаву держал Магнус, что с такой заботой и трепетом относился к лучнику.
— Все достаточно серьезно, — подвел черту рассказа мага Лайтвуд, взглянув на каждого из присутствующих. — И мне… Нам всем… Нужно отыскать Джонатана или то, что от него осталось. Если Магнус прав, и сын Валентина жив, то это не приведет ни к чему хорошему.
— И, судя по всему, искать надо поближе к Благому Двору, — изрек Бейн, выразительно покосившись на пустующее кресло, приготовленное для выходца из рода фейри.
— Ты все-таки предполагаешь, что Королева имеет ко всему некое отношение? — нахмурился Люк. — Фейри на многое способны, но это… — мужчина сдержанно промолчал, не став договаривать.
— Это, Люциан, прямое доказательство, — грустно улыбнулся маг, махнув рукой туда, где должен был сидеть представитель дивного народца. — Если Королева за что-то обижена или чем-то насторожена и не хочет приходить, она присылает письмо с соответствующим смыслом. Фейри не умеют лгать, зато прекрасно умеют изворачиваться. Они на все обвинения способны дать вразумительный ответ, но не скажут правды и не признают своей вины. Полностью же проигнорированное приглашение на Совет является явным показателем, чью сторону избрали фейри. И коль скоро это не мы, значит та сторона, — он выделил предпоследнее слово: — Все еще существует.
— Вампиры не будут участвовать в поисках Моргенштерна! — внезапно резко оповестил молчавший до этого Рафаэль. — Он убивает пачками, этот ваш сын Валентина, я не могу подвергать такой
