***
После того, что все услышали, в гостиной наступила тишина.
Практически никто не удивился описанию ритуала — все они как-нибудь да происходят и часто похожи меж собой; Лилит тоже не привлекла, ведь Джейсу так и не удалось хоть что-то разглядеть под дымной завесой. А вот истинная сущность одного из Высших демонов заинтересовала не на шутку, поскольку, перед ними сидел прямой потомок, на котором и сосредоточилось сейчас всеобщее внимание.
Катарина загадочно улыбалась — она, конечно же, и так была в курсе, а Магнус задумчиво крутил одно из колец.
Естественно, он прекрасно знал, кто его отец, и понимал, от чего собственная магическая сила столь велика. В ангельской иерархии, Серафимы — самый высший и грозный чин, и Асмодей переводится как «Носитель суда». Но даже для Бейна прозвучало новостью, что этот бывший Ангел до сих пор не утратил крыльев, хоть они и стали черными. Значит, не такой уж бывший?.. И как тогда называть собственную кровь, которая течет в жилах Магнуса — демоническая? Или, все же, ангельская?
Присутствующие нефилимы смотрели на мага с неимоверным удивлением. В их головы так же закралась мысль: утрачивают ли Падшие ангельскую суть происхождения, и являются ли их дети здесь наполовину демонами? Демонами. В Сумеречном мире этим словом привыкли называть любую гадкую тварь, лезущую из другого измерения и подлежащую уничтожению. Но вряд ли Высшие демоны, то есть, Падшие Ангелы, подходили под данную классификацию.
Наконец, все зашевелились, тишина нарушилась несколькими вздохами и восклицаниями.
— Знаешь, братишка, мне кажется, когда ты станешь постарше и обретешь больше влияния в политике, тебе стоит пересмотреть некоторые пункты в Кодексе, касающиеся происхождения магов, — усмехнулся Джейс, дружески похлопывая Лайтвуда по плечу. — И вынести их на обсуждение в Конклаве.
— На основании чего? — скептически приподнял бровь Алек. — Твоего недавнего приключения? Инквизитор не согласится придать это полной огласке, потому что, ты — ее внук. Невозможно даже вообразить, чтобы представителя именитой фамилии Эрондейл спас Высший демон Эдома, а до этого — всласть поиспользовала Праматерь той мерзости, с которой мы боремся на протяжении веков. Смекаешь?
Джейс недовольно поджал губы и пнул ножку дивана:
— Интересно, как она тогда собралась выкручиваться перед Конлавом? — фыркнул он. — Весь Институт гудел о том, что я в бессознанке, и про многое другое. Безмолвные братья тоже в курсе.
— Сотрудники Института осведомлены далеко не обо всем, — возразила Изабель. — Например, про то, что на твоем теле не осталось рун, знали только мы. А в Идрисе — наверняка лишь сама Имоджен. Безмолвные Братья же на то и безмолвные, чтобы не распространяться. Никто ничего не расскажет, Джейс.
— Так это плохо или хорошо, я не понял? — нахмурился блондин.
— Плохо, — мрачно констатировал Алек и повторил: — Я никогда не смогу вынести на рассмотрение Конклава пункт об отношении нефилимов к магам, потому что мне не позволят рассказать твою историю с Асмодеем, Джейс. Это подрывает основы всех основ. Демоны, даже Высшие — зло. Их дети, то есть маги — тоже зло. Точка. Я ничего не смогу, — он бессильно покачал головой.
— Александр, не расстраивайся! — забормотал Магнус, бросаясь к своему лучнику и обнимая его. — Для нас всего лишь не произойдет ничего нового, да и какая разница? Магов не примут не только потому, что их происхождение весьма сомнительно, но и из-за наличия магии, как таковой.
— Нас боятся, Алек, и новый пунктик в Кодексе ничего не изменит, — подтвердила Катарина. — Просто выброси это из головы. Мы уже привыкли, — она махнула рукой.
Возникла грустная пауза, во время которой все старательно прятали глаза, не в силах смотреть на двух замечательных магов, которые прикладывали невероятные усилия по спасению нефилимов и Сумеречного мира в целом, но не заслужили справедливого и нормального отношения за это, со стороны Конклава. Однако разве Александр Лайтвуд уже не добился того, что создал Совет глав Нижнего мира, и мнение которого учитывается в сфере интересов сумеречных охотников? Ведь все начинается с малого!
— Все равно, — упрямо мотнул головой Лайтвуд. — Рано или поздно, я найду способ сделать хоть что-нибудь! Ты со мной? — обратился он к Джейсу.
— Всегда, братишка! — немедленно откликнулся блондин, впечатывая руку в ладонь Алека. — Иззи, Клэри?
— А разве может быть иначе? — Изабель демонстративно поиграла ожерельем, когда-то подаренным Магнусом.
— Все, что смогу! — рыжеволосая Фейрчайлд утвердительно кивнула.
Магнус оглядел всех четверых широко раскрытыми глазами.
— У меня нет слов, — только и смог вымолвить он. — Это так…
— …Смело, — со вздохом закончила за Бейна Катарина. — И… Спасибо. Правда, спасибо!
***
Как и предсказал Алек, Имоджен категорически отказалась придавать делу своего внука гласность, хоть и бесконечно обрадовалась его спасению и возвращению. Инквизитор дотошно опросила всех причастных к данной истории, но нефилимы вторили друг другу, и не похоже было, что они что-то утаивают или лгут.
Разговор с Магнусом Бейном принес еще меньше ясности, поскольку тот поднаторел в словоблудии не хуже фейри — известных мастеров искусства красноречия и крючкотворства, а проводить полноценный допрос с пристрастием у Инквизитора не было повода.
Не избежала этого и Катарина Лосс. Но магичка вовсе не собиралась терпеть давление на себя со стороны Имоджен и предъявила той претензии, по поводу действий фейри.
— Мэйдзи пытались похитить в связи с сыном Валентина! — возмутилась Лосс. — Но нефилимы ничего не сделали для ее защиты!
— Эта девочка слишком мала, чтобы что-то значить для Джонатана, — попыталась отмахнуться от обвинений Инквизитор. — Наверное, ты перепутала или ребенок дал неверные сведения о похитителях. Откуда ей знать, что они — фейри? И почему именно Моргенштерн?
— Маги в любом возрасте чувствуют суть живых существ, — ядовито напомнила Катарина. — Фейри не нуждались в самой малышке, иначе бы украли ее еще младенцем, у Айрис. Мэйдзи нужна была именно сыну Валентина, как и самому Валентину до этого! Фейри помогали обоим!
— Не спорю, но, в конечном итоге, вы ведь справились своими силами, — Имоджен начала отступать под яростным напором магички.
— Это не отменяет вашего бездействия, — припечатала Лосс и вздернула подбородок.
— Разве ты не обращалась к главе Нью-Йоркского Института?
