— Ты что творишь?! — взвизгнула я, от души молотя кулаками по драконской спине. Раз, другой — и ничего. Скорее я разобью себе костяшки в кровь, чем этот обломок камня что-то почувствует. — Немедленно поставь меня на пол!
— Нет, — прозвучал совершенно невозмутимый ответ.
— Нет?! — А вот я задохнулась от возмущения. Особенно когда почувствовала, как рука его тагровой светлости с моей спины переползает ниже, по-хозяйски так перехватывая мой зад, и завопила: — Каррай! Я тебе не кукла, которую можно таскать по всему замку на глазах у прислуги!
Глаза у слуг, к слову, попадавшихся нам на пути, округлялись от изумления. Некоторые даже приостанавливались от такого зрелища, но потом, спохватившись, опускали головы и начинали двигаться быстрее, спеша где-нибудь потеряться.
Попытка ударить тальдена ногой тоже ни к чему не привела. Вернее, привела к тому, что я больно ушибла пальцы о его бедро.
Каменная глыба, а не дракон.
— Ничего бы этого не было, Риан, если бы ты меня слушалась.
— Если ты еще не заметил, послушание — не мой конек.
— Это-то я как раз заметил, — хмыкнул Огненный, не спеша спускаясь по лестнице и продлевая невыносимую пытку своим обществом, своими прикосновениями и вообще!
Даже слышать его было тем еще испытанием для моих слабых нервов.
— Как же я тебя ненавижу!
— Ты это уже говорила. Возможно, поев, станешь чуть добрее.
— Не буду я есть! Лучше с голоду умереть, чем видеть тебя каждый день!
— Вынужден тебя разочаровать, Риан, но голодная смерть тебе не грозит. По крайней мере не сегодня. — Каррай свернул в какой-то узкий коридорчик, в котором витали еще более сильные ароматы мясного, мучного и всего того, от чего голова снова закружилась и появилось желание повторить утренний обморок. — Мы не расстанемся, пока ты не поешь.
— Надеюсь, у вашей светлости полно свободного времени.
Оказалось, он притащил меня на кухню и сгрузил прямо на большой кухонный стол в центре просторного помещения. В углу я заметила стоики кастрюль и всевозможных котелков, чуть в стороне от которых вырастали башни из мисок и тарелок. Но не это привлекло мое внимание, а соседствовавшие со мной разрезанная надвое головка сыра, несколько ломтей еще, кажется, теплого хлеба и ощипанная перепелка, из которой наверняка получится что-то очень сытное и вкусное. Рагу там или жаркое.
— Эррол Эрван, девушку надо покормить, — заявил Каррай подскочившему к нам мужчине в фартуке и колпаке.
— Но как же! — всплеснул руками повар, а потом растерянно почесал свою лысину, отчего колпак съехал в сторону. — Я ведь только что отправил эсселин Анвэри все самое вкусное и свежее.
Которое будет по достоинству оценено моим питомцем.
— Эсселин Анвэри предпочла обедать на кухне. Выбирай. — Тальден повернулся ко мне.
— Что выбирать? — Я невольно огляделась, хотя следовало зажмуриться. А заодно и нос заткнуть, потому что бороться с искушением становилось все сложнее с каждой секундой, проведенной на кухне.
На печи что-то булькало, и мне безумно хотелось это что-то попробовать.
— Все, что захочешь, — от широты своей драконьей души предложил Каррай. — Или думаешь, я отравляю всю еду в замке, только чтобы превратить тебя в рабыню?
— Кто тебя знает…
Тальден уперся ладонями в стол прямо возле моих коленей и проговорил мне в лицо, вызывая вполне объяснимое желание податься назад, от него, и в то же время смутное и совершенно необъяснимое — вперед, к нему.
— Риан, ты будешь есть. Сама или я буду тебя кормить, но ты не уйдешь отсюда голодной.
Смотреть в его глаза вот так, когда между нами почти не осталось расстояния, было непосильным для голодающей алианы испытанием. Поэтому я вынужденно сказала:
— Сама.
И подумала: «Не хватало еще, чтобы он кормил меня с ложечки!»
Я не успела даже пикнуть, как меня переместили со стола на стул.
— Тогда сядь нормально и скажи эрролу Эрвану, чего тебе хочется.
— Мне бы вон того, что варится в котелке, — выбрала я, не раздумывая. — Очень вкусно пахнет.
— Но, ваша утонченность, это всего лишь овощная похлебка, — вытаращился на меня повар. — Обед для слуг.
— Обожаю овощные похлебки и обеды для слуг.
Аман закатил глаза:
— Эрван, делай, как велит эсселин.
— Одну секунду, ваша светлость, — нехотя смирился повар и, что-то ворча себе под нос (наверное, сетуя на капризный нрав гостьи-рабыни), принялся наливать похлебку в глубокую миску.
— И еще сыра с хлебом, — указала я на своих недавних соседей.
— Сейчас-сейчас, — возвращаясь, пробормотал мужчина и поставил передо мной миску с дымящимся кушаньем.
— Не обожгись, — предостерег Каррай, когда я с энтузиазмом схватилась за ложку.
— Так и будешь на меня смотреть? — недовольно покосилась я в его сторону.
— Буду.
— Думаешь, стоит тебе уйти, как я выскочу из кухни и помчусь в свою клетку?
— Нет, Риан, мне просто нравится на тебя смотреть, — прозвучал неожиданный ответ.
Настолько неожиданный, что я даже растерялась и чуть ложку на пол не уронила, а с ней заодно и челюсть. В похлебку.
— К тому же ты переоцениваешь свои силы. Ты сейчас не в том состоянии, чтобы бегать. И, если мало съешь, мне придется нести тебя обратно.
Представив себя на плече у Каррая, я громко добавила:
— И вон того мяса, пожалуйста!
Мужчина открыл глаза, медленно приходя в себя. Так бывало, когда он выходил из транса: первые мгновения после перемещения он с трудом понимал, где находится, не сразу мог почувствовать собственное тело.
Об этой его особенности — перемещаться сознанием сквозь пространство, проникать куда угодно, даже в самые отдаленные, защищенные сильнейшей магией места — знали немногие. А вернее, не знал никто. Кроме храмовников одного позабытого людьми храма, притаившегося на самом краю Адальфивы. Они-то и
