– Как мой гиперчувствительный слух. – Теперь мне стало ясно, почему Лиззи и Гидеон так обезумели. Они не знали, что печать Люциана мне ничего не стоила.
– Да, только те печати не теряют своих свойств на протяжении всей человеческой жизни. А отдать часть своих способностей – пускай всего на несколько десятилетий – могут позволить себе только сильнейшие праймусы.
Лиззи была права. Кардинальных отличий между праймусами и людьми не было: узкий круг элиты, которая заставляет остальных трудиться за них, парочка фанатиков, которым поклонялись, несколько чудиков, куча мелких преступников и несколько крупных, плюс пара-тройка идеалистов, стремящихся изменить мир к лучшему. Это было бы смешно, не будь оно реальностью.
– И сколько таких людей держишь ты сам? – казалось, сарказм в моем голосе задел Люциана.
– Ни одного, – сухо ответил он.
Я заулыбалась:
– Ага, бунтовщик.
– Бунтовщик? – его брови вопросительно изогнулись. На какой-то миг я почувствовала себя лучше. Был он могущественным демоном или нет, очевидно, у него тоже имелись вполне себе человеческие проблемы.
– Ну да, у твоего отца была цель: сделать тебя таким же, как он. Ты мог стать таким, но не захотел. Ты ему сопротивляешься. Поэтому ты – бунтовщик, – радостно объяснила я. Люциан отреагировал на мои рассуждения тихим смехом.
– Значит, у нас есть что-то общее, – сказал он и вновь сосредоточился на дороге. Она пошла под гору. Люциан преодолевал серпантин быстро и спокойно, словно всю жизнь только этим и занимался.
– Куда мы направляемся?
– Пусть это будет сюрприз. Главное, тебе подадут лучший джин-тоник, который ты когда-либо пробовала.
– А тебе это помогает? В плане, ты напиваешься?
– Если достаточно выпить. Мой организм быстрее выводит алкоголь. Следовательно, мне нужно пить намного больше, чтобы подействовало.
Он проехал еще несколько поворотов, и я окончательно заблудилась. Ночные леса, которые мы проезжали, могли находиться где угодно в долине. Только когда мы проскочили указатель с направлением на лицей, я поняла, где мы. В голове тут же родился новый вопрос:
– Какую отговорку вы придумали для дирекции лицея? Вы же не могли внушить всей школе, что целый класс во главе с учителями отправился на геологическую экскурсию.
– Мы и не такое устраивали, – оскалил зубы Люциан. – Но нет. Для всех остальных в эти дни ты очень пунктуально приходила в школу и очень старалась на занятиях. Об этом позаботился Тоби.
– Тоби – праймус?! – у меня округлились глаза. Люциан недовольно вздохнул.
– Для того, кто нуждался в личном пространстве, ты задаешь чертовски много вопросов.
– Извини, – насупилась я, а Люциан снова свернул. Я знала этот путь. Слишком уж часто им пользовалась, потому что вел он ко мне домой.
– Не извиняйся. И нет, Тобиас – не праймус. Он полукровка с очень специфическим даром.
Он, кажется, не обратил внимания на тот факт, что этой фразой породил еще больше вопросов. Я выжидала, пока он объяснит. Когда он этого не сделал, я его подтолкнула:
– Полукровка?! Наполовину праймус, наполовину человек?
– Что-то в этом роде, – уклончиво ответил он и сконцентрировался на управлении машиной. Уверена, он мог бы рулить с закрытыми глазами. Просто ему не хотелось углубляться в эту тему. Чего нельзя было сказать обо мне. Со мной училось не человеческое существо! Знания сегодняшнего вечера открывали новые грани. Скольких из них я уже повстречала? На мою жизнь уже многие повлияли?
– Он из добрых? – снова спросила я. Зеленые глаза Люциана неохотно оторвались от дороги и остановились на мне.
– Послушай, Ариана. За исключением пары случаев невозможно подогнать под одну схему всех праймусов и полукровок. Это как с людьми. И если Тоби у тебя ассоциируется с картинкой ангела из своеобразного вводного курса в демонологию от Лиззи, то вынужден разрушить твои иллюзии. Но если ты хочешь знать, можешь ли доверить ему свою жизнь, тут я сразу и без раздумий скажу – да.
О’кей, пока придется ограничиться этим. Чтобы не развивать дальше проблему полукровок, я сменила тему:
– А к какой категории можно отнести тебя?
Люциан откинул голову на подголовник и выпрямился, неразборчиво говоря что-то вроде: «Это сложно».
– Попробуй, – не отставала я.
– Строго говоря, я – брахион.
У меня челюсть отвисла:
– Робокоп?
Смех.
– Да, но я вроде как уволился.
«…временно снял с себя обязанности», – вспомнились мне слова Мел.
– А так можно было?
– Нет.
– Поэтому за тобой охотится Дариус?
В ту же минуту в мою грудь врезался ремень безопасности. Люциан изо всех сил ударил по тормозам. Ну, может, и не изо всех сил, иначе у него сейчас была бы дыра в лобовом стекле, но, как по мне, эффект был примерно тот же. Я еще сообразить ничего не успела, а его глаза уже металли в меня молнии.
– Что тебе известно о Дариусе?
Я ничего не могла с собой поделать, пробуждалась паника, но ее хотя бы удалось подавить. В конце концов, Люциан сам велел мне не показывать свой страх. Его жесткая улыбка доказала, что в этом я преуспела.
– Н-ничего, – промямлила я. – Мне приснилось, как вы с Мел что-то обсуждаете.
Он не сводил с меня глаз еще пару секунд, а потом ощутимо расслабился и продолжил поездку.
– И что это значит? – мой голос прозвучал куда слабее, чем хотелось.
– Что я был прав, – кратко ответил он и нажал на педаль.
– В чем?
В этот раз он просто не ответил и, судя по упрямому выражению лица, погрузился в свои мысли. Он бы, конечно, предпочел закончить на этом нашу беседу, но я не могла этого допустить.
– Люциан, прошу.
Он делал вид, что не замечал меня. Дорога стала круче, лес – гуще. Этот путь определенно вел к моему дому, и я могла поспорить, что там не было бара, где наливали бы джин-тоник. Там вообще не было баров или каких-нибудь мест, где можно общаться с людьми. Во мне росли сомнения. Я начала просчитывать варианты, как буду выбираться из машины разозлившегося демона, если ситуация выйдет из-под контроля. Именно этот момент Люциан выбрал, чтобы заговорить:
– Я был прав, когда утверждал, что ты, вероятно… не совсем человек.
Это было последней каплей. Я почувствовала, что нахожусь на грани шокового состояния или, наоборот, приступа истерического хохота. Мозг отказывался функционировать. Люциан снова остановился, на этот раз плавно. Краем глаза я заметила, что мы подъехали к Воротам Тимеона.
– Ариана, все создания этого мира можно разделить на три группы: праймусы, люди и полукровки, – он повернулся ко мне. – Ты помнишь, что несколько дней назад я с тобой здесь сделал?
Я тупо кивнула. Как такое можно забыть?
– Обычного человека это убило бы, а его память передалась бы мне.
У меня вырвалось только сдавленное: «О!» Мне самой показалось это неправильным, потому что, наверно, следует проявлять больше эмоций, когда тебя посвящают в подробности покушения на убийство. Особенно твоего. Особенно если тип, пытавшийся тебя убить, сидит рядом
