Сверкающий взрыв разорвал тьму над нами. Звездные осколки пролетали сквозь ночь и в искрящемся дожде находили себе место на небосводе.
– Из каждого такого осколка выросла новая звезда, – тихо договорил Люциан. – С тех пор мальчик каждую ночь сидел на земле и смотрел в звездное небо. Он знал, одна из этих звезд принадлежит ему. Звезда, которая никогда не погаснет. Изара. Он страшно замерзал, но больше никогда не поднимался на небо, чтобы найти ее.
Я была тронута до глубины души и не могла оторвать взгляд от ночного неба.
– Это прекрасная история, – выдохнула я.
– Да, мама всегда рассказывала мне эту часть, когда я еще был маленьким, – немного застенчиво сказал Люциан. Эта его сторона была мне еще не знакома.
– А есть продолжение?
Я могла слушать его истории ночь напролет.
– Можно и так сказать, – с неохотой ответил он.
– Не дразни меня так сильно.
– А, да ничего особенного. Проходят годы. Брат мальчика узнает, что тогда случилось. Он убивает мальчика и забирает себе звезду. Потом захватывает господство над миром и становится ужасным тираном.
Я в ужасе раскрыла рот. Все волшебство исчезло. В этом всё дело? Кто-то хотел с помощью моей души стать тираном?
– Но это ведь всего лишь история, да?
– До сих пор я тоже так думал, – тихо произнес Люциан. – А потом пришла ты.
Его взгляд нашел мой. Казалось, в них отражались все звезды сразу.
– И теперь ты хочешь мою душу? – мой голос опустился до еле слышного шепота.
– Нет, Ари, – он был серьезен. – Я позабочусь о том, чтобы никто ее у тебя не отнял.
Это было торжественное обещание, данное не из гордости, гнева, упрямства, мести или заносчивости. Люциан говорил это из чистой убежденности. Он был как тот мальчик из его истории…
– Эмм… а у тебя, случайно, нет брата, который посягнет на твою жизнь?
Люциан засмеялся и оторвался от перил.
– У меня даже трое братьев, – признался он, сопровождая мысль о своей семье закатыванием глаз. – И да, боюсь, все они так же не особенно хорошо ко мне относятся!
– Серьезно?! Как можно нехорошо к тебе относиться? – съязвила я. Люциан наигранно и драматично схватился за сердце.
– Ох, Ари, это было больно.
Я ударила его, после чего он перестал ломать комедию и засмеялся.
– Не бойся, я ни за что не познакомлю тебя со своими братьями.
– Они настолько плохие? – полюбопытствовала я. Небрежно передернув плечами, он сделал шаг в мою сторону. Мое тело тут же откликнулось на его близость, хотя я фактически ему это запретила.
– Хуже, чем я, – прошептал он. Еще один шаг. Мне было тяжело дышать. Черт, моя грудь предательски поднималась и опускалась, а я не могла это даже замедлить. Пальцы Люциана погладили меня по щеке. Он понизил голос:
– А так как я вижу, как ты на меня реагируешь, я всеми силами буду избегать их знакомства с тобой. Для этого я слишком ревнив.
Белые зубы сверкнули за его полными губами, когда он мне улыбнулся. Я беспощадно подавила теплое чувство у себя в животе.
– Не играй со мной, Люциан. – Без понятия, была это просьба или угроза. Отчасти то и другое.
Брахион тихо хмыкнул и покачал головой:
– Что ты обо мне думаешь? Что я поцеловал тебя, чтобы отвлечь от вопросов? Чтобы сбежать? Что, дав тебе свою печать, я хотел поиграть в великого героя, а ты украла у меня главную роль? Что я обидел тебя в ванной, чтобы доказать свое превосходство?
Каждое из его предположений било в яблочко. Я чувствовала себя пойманной и загнанной в угол. Наверное, дело было еще и в том, что с каждым словом Люциан сокращал дистанцию между нами. Сейчас он положил руки на парапет у меня за спиной и склонился надо мной. Его губы были прямо около моего уха, его голос ласкал меня, словно дымчатый бархат.
– Ариана, я уже взрослый мальчик. Я смогу принять, если ты меня не хочешь. Но послушай-ка вот что: я дал тебе печать, потому что беспокоился за тебя. И это беспокойство подтвердилось, когда я увидел, как ты лежишь передо мной с разорванной шеей и пробитыми легкими. Я старался задеть тебя своими словами в ванной, потому что знал, что ты со своим упрямством никогда не стала бы избегать конфронтации, независимо от того, какую опасность ты представляла в своем взвинченном состоянии. Такой, как Джирон, расколол бы тебя с первого взгляда. Более того. Он бы меня расколол с первого взгляда. – Люциан подвинулся еще чуть ближе. Его голос превратился в шепот. Я чувствовала, как его губы обжигают мне висок. – И да, я поцеловал тебя, когда тебе нужны были ответы. Но не думай ни на секунду, что я сделал это, чтобы сбежать от тебя. Потому что так я бы определенно выбрал неправильную стратегию, – он резко отстранился от меня. Но спасительная дистанция была обманчива, потому что теперь я смотрела прямо в его голодные глаза. – Я не играл, Ариана, – заявил он. – Никогда.
Я практически испугалась, что он меня поцелует. А может быть, я на это и надеялась. Я не знала. Но поцелуя не последовало. Он просто смотрел на меня, тщетно выискивая на моем лице реакцию.
Из страха прямо там упасть в его объятия я подняла всю защиту, на которую была способна. Только так я могла держать чувства в узде. К сожалению, на мое тело это не распространялось. И его коварные сигналы полностью сбивали меня с толку. Я запуталась окончательно и бесповоротно. Мне нужно было сменить тему. Срочно.
– Думаю, у меня есть довольно точное представление о том, где мой приемный отец хранит сердце Танатоса.
После слишком долгого мгновения, когда все замерло, насмешливая улыбка тронула уголки губ Люциана. Он оттолкнулся от парапета и тем самым дал мне пространство, в котором так нуждалось мое сердце.
– Тебе это приснилось? – спросил он. Я кивнула. – Хорошо. Тогда нам не хватает только
