— А чего ты удивляешься? Сам… ик… виноват. Ротный Хоффман на этом уже себе целое состояние сколотил! А я, между прочим, из-за тебя своей честью подешевке торгую!.. Даже… ик… на кофе не хватает!
— Торгуйте задорого! — отрезал я разозленный. — Мерзавка что-то замышляет, это факт. А что слышно в городе?
Нишка пожала плечами и надула щеки, задерживая дыхание, чтобы избавиться от икоты. Я же глотнул остывший кофе, горечь которого немного отрезвила. Надо успокоиться и подумать. До суда оставалось еще два дня. Попытаться встретиться со всеми, кто навещал Хриз, чтобы разведать обстановку? А если?..
— Все ждут суда, — наконец выдохнула Нишка. — В городе только и разговоров, что про Шестую. Прям вот как будто других тем нет, ик!.. А генерал по слухам занемог, но все уверены, что это проклятие Шестой.
— А знаете что, госпожа Чорек?
— Че?
— Почему бы вам и в самом деле не набить себе цену? Потребуйте у казначея, чтобы заседание суда было закрытым. Посмотрим, как они засуетятся…
Когда поздно вечером я вернулся в особняк, Гогенфельзен поспешил обрадовать меня тем, что завтра утром — в виде исключения! — мне устроят свидание с заключенной. Сгоряча я высказал ему все, что думаю о хваленых имперских порядках, отказался с ним отужинать и отправился спать. Однако выспаться толком не удалось. Среди ночи я несколько раз просыпался от каких-то странных завываний, стонов и скрежета. Невольно вспоминались бредни старой кухарки про то, что неупокоенный призрак Рыбальски бродит по дому. Однако за окном шумел ветер, раскачивая скрипучие старые деревья в саду, и я списал все на него.
Невыспавшийся и злой, поутру я отправился вместе с Гогенфельзеном в Крафградскую крепость. Переживания о безумице, ровно как и жалость к ее плачевному состоянию после пыток, совершенно исчезли, уступив место раздражению на глупые выходки Хриз. Сама нашкодила и попалась в плен, а мне теперь разгребать. Еще великую императрицу из себя строит, тьфу!..
Однако увидев безумицу, я на несколько минут потерял дар речи. Хриз… вязала. А еще мерзавка цвела и пахла. Ей выделили просторную камеру, обеспечили хорошее довольство и дали некоторые свободы. Богатое светлое одеяние, драгоценности в волосах и блюдо со спелыми вишнями рядом на столике. Собственно говоря, если бы не холодные стены каземата, могло бы сложиться впечатление, что меня изволит принимать благородная аристократка у себя в имении. Все заранее заготовленные слова моментально выветрились из головы.
— Доброе утро, светлая вояжна, — наконец справился я с голосом. — Предлагаю обсудить ваши показания на предстоящем судебном заседании.
— В этом нет нужды, — холодно ответила она и подняла голову, отвлекаясь от рукоделия. — Я буду представлять себя на суде сама.
Взгляд ее холодных серых глаз вдруг показался мне совершенно чужим, словно что-то неимоверно злое и жестокое выглянуло на мгновение из бездны ее души.
— Хриз… — вырвалось у меня.
Она недобро прищурилась и встала. Кружевное вязание из алой нити соскользнуло с ее колен.
— Фрон Тиффано, если вы вообразили, что наши прошлые отношения позволяют вам вести себя столь фамильярно с будущей императрицей…
— Хватит! — не выдержал я и шагнул к ней, взяв ее за плечи. — Хриз, что с тобой?.. Очнись уже! Я же хочу тебя спасти!..
— Уберите руки, фрон Тиффано, — ледяным тоном произнесла она. — Я не нуждаюсь в вашем спасении. Позаботьтесь лучше о себе.
Злость смешалась во мне с ужасом. Хриз казалась совсем другой, ее как будто подменили. Неужели она перешагнула грань? Или?.. Я отступил назад и глубоко вдохнул, овладевая собой.
— Я связан обязательствами перед вами, светлая вояжна.
Едва уловимое недоумение пробежало по ее лицу.
— Я обещал вам бесконечность, помните? — продолжал я, осторожно подбирая слова и следя за реакцией безумицы.
Хриз быстро отвернулась, но я успел поймать выражение ее лица. Не помнила. Тщательно скрытый испуг, как тогда в Зевастале, когда она приказала служанке купить гадюк и начисто забыла об этом. Еще один провал в памяти? Но неужели она могла забыть ту ночь?.. А другие?
— Я освобождаю вас от всех обещаний, фрон Тиффано, — наконец сказала она.
— Вам хуже, — с горечью заключил я. — Ваше состояние усугубляется, а провалы в памяти становятся все шире и…
Она молниеносно обернулась ко мне, похожая на большую рассерженную кошку.
— Убирайтесь вон!.. — прошипела она. — Или хуже сделается вам!..
От горькой обиды сделалось трудно дышать. Невозможно!.. Она забыла меня!.. И тут же мальчишеская злость захлестнула сознание.
— Я уйду, — процедил я сквозь зубы. — Но обещание свое сдержу. Вы будете моей, светлая вояжна…
Хлесткая пощечина обожгла мне щеку, но я не сделал попытки уклониться, вместо этого потянулся мысленно к священному символу на ее груди. Лицо безумицы исказила гримаса, занесенная для удара рука замерла в воздухе. Моя воля сковала движения Хриз. Я медленно обошел застывшую безумицу и поднял с пола ее вязание.
— Забавно, да? Вы так долго старались, светлая вояжна, из кожи вон лезли, чтобы соблазнить меня, а теперь нос воротите?..
Я заглянул ей в глаза. Чужие. Полные ненависти. И все же бесконечно родные… Она не могла забыть все!.. Я не выдержал и погладил ее по щеке, умирая от желания зарыться пальцами в мягкие локоны… поцеловать… обнять… увести отсюда… спрятать ото всех… защитить… И тут мерзавка исхитрилась и плюнула мне в лицо. Наваждение как рукой сняло.
— Будущей императрице не пристало плеваться, словно верблюдице, — сказал я, спокойно доставая платок и утираясь. — Хотя… Какая из вас императрица?.. Если вы даже собственной памяти не хозяйка… Но не буду вас долго мучить. У меня для вас две новости. Хорошая и плохая. С какой начать?
— Пшел… кзл… лдень…
Я поморщился.
— Ладно, начну с плохой. Луиджиа.
Взгляд безумицы сделался ужасно напряженным, на лбу появились капельки пота. Я осторожно взял Хриз под руку и усадил обратно в кресло, заботливо пристроив вязание обратно ей на колени. От вишен на блюде исходил терпкий горький аромат.
— Вы же помните ее? Или тоже забыли? Нет? Так вот, у бедной девочки случился выкидыш… — продолжал я, сидя на корточках перед безумицей. — При этом Лу уверена, что это вы забрали ее малышек… Или же кто-то, похожий на вас… Что скажите?
Я немного ослабил мысленные путы, чтобы дать Хриз возможность ответить.
— Скинула ублюдков?.. — выдохнула она с ненавистью. — Молодец… Скоро их папочка к ним присоединится! И вам туда дорога!.. Сгорите в!..
— Шшш… — не удержался я и провел пальцем по ее губам, замыкая их. — Вы же опять не дослушали. Лу сказала, что вы не просто так забрали их жизни, а в обмен на жизнь
