С недоумением я оглянулась через плечо и обнаружила Аманду – четыре сорима с воинственно поблескивающей заколкой из настоящих рубинов возле височка. Группа поддержки в этот раз собралась внушительнее: четыре представительницы факультета общей магии, агрессивные и готовые драть шевелюры. И каждая – демоны меня раздерите! – с дорогой заколочкой в волосах. Парад ювелирной лавки, ей-богу.
Одна с хмурым видом перекрыла дверь – вцепилась в ручку и приготовилась налечь всем телом, если у кого-нибудь в коридоре прихватит живот и очень захочется проникнуть на место казни. Другая с мрачным видом принялась проверять пустые кабинки в соседнем помещении.
В общем, девицы разошлись по помещению, словно боевые маги на ответственном задании. Я чуть глаза не закатила. Как можно пытаться грозить человеку и не встать у него за спиной? Зачем охранять углы, жертва все равно не способна убежать через стены. Если, конечно, она не рейнсверский игуанодон.
Словно ощущая нервную обстановку, несчастный кустик в стаканчике сжался: обвернул листьями стебель и жалобно задрожал. Не бойся, приятель, а развлекайся. Это же феерия! Дочь владельца торговых домов и чего-то там еще надумала вцепиться в прическу Анисы Эден.
– Подозреваю, что ты не деньги пришла вернуть. – Я закрутила кран и стряхнула руки. Было бы эффектнее, если бы вокруг пальцев заклубился теплый воздух и иссушил влагу, но я уже признавалась, что в стихийной магии пока не сильна.
Аманда – четыре сорима начала медленно приближаться:
– Эй, подавальщица, думаешь, что сможешь безнаказанно унижать приличных людей?
– Ну, говоря откровенно, приличные люди не сбиваются в стайки по пять человек и не устраивают разборки в туалетах, – съехидничала я.
Девушка поменялась в лице.
– Ты ведь знала, что Форстад надо мной поиздевается. Так?
– Во-первых, я предупреждала, что он хам, – пожала я плечами и, поймав взгляд воинственной противницы, сделала в ее сторону шаг. – Во-вторых… Что? Я тебя унизила? Ты сама себя унизила, дорогуша, когда захотела заплатить за знакомство с парнем. Что сказать? Браво! Я же не виновата, что он согласился с тобой разговаривать только после озвученной суммы.
– Дорогуша?! – взвизгнула она.
– Это все, что ты расслышала? – искренне удивилась я.
– Хочешь сказать, что я недостаточно хороша для Илая Форстада?
– Аманда, я пытаюсь сказать, что он умеет быть редкостным придурком!
Зря я недооценила группу поддержки. Две девицы крепко схватили меня под локотки, удерживая от резких движений. Вцепились так, что мантия затрещала.
– Кто-то должен показать твое место, подавальщица, – прошипела Аманда и размахнулась, чтобы отвесить пощечину. Наверное, было бы больно…
Холеная рука еще поднималась в замахе, когда в волосах державших меня девчонок под действием заклятья разрушения разлетелись черным пеплом заколки. Честное слово, я была зла и подпортила бы одежду, но форма академии, заговоренная от изнашивания, послужила хорошим щитом.
Отдача оказалась сильной. Девчонки пошатнулись, словно получили оглушительный удар по голове. Оказавшись свободной, я перехватила руку Аманды и запросто заломила ей за спину. Противницу скрючило от боли.
Вот не учат благородных девушек из богатых семей драться, а сироте, работавшей в таверне, умение постоять за себя было жизненно необходимо.
– Почему из меня вечно делают злую ведьму? – задала я риторический вопрос, не позволяя Аманде дергаться, хотя у самой от резкой магической потери все еще гудело в голове и тряслись коленки. Тут не кулаками махать и не лекции о манерах читать, а тихонечко дремать, завернувшись в одеяло. – Ну вот кто, скажите на милость, попытается избить мага, владеющего заклятьем разрушения? – обратилась к девчонкам.
– Откуда нам было знать?! – едва не плача, заголосила одна из пострадавших, пытаясь вытащить из вставших дыбом волос остатки заколки. Заклятье всегда рассеивало камни, а золотые оправы отчего-то не трогало.
– Справедливое замечание, – согласилась я.
– Отпусти! – процедила по-прежнему скрученная бубликом Аманда.
Не то чтобы она не пыталась вырваться, но довольно сложно освободиться от захвата, если ему учил профессиональный участник кулачных боев, которым в молодости и был теткин вышибала.
– Иначе я пожалуюсь, что ты на нас напала!
– На пятерых? – охнула я, сильнее выкручивая руку. – Одна стипендиантка и кустик в стаканчике?! Да если мой кустик издохнет от страха, то, клянусь, тебе точно не из чего будет завивать локоны! Услышала меня, Аманда?
Только я разжала руки, а противница выпрямилась, схватившись за край каменной раковины, как дверь с треском распахнулась, едва не слетев с петель. Какое счастье, что девушка, державшая ее, давно перестала цепляться за ручку, иначе на одну контуженную мстительницу стало бы больше.
На секунду показалось, что в женскую уборную вломился Армас, чтобы всех заморозить чудесным проклятьем паралича, но в туалет влетела моя команда. В полном составе. Даже Бади из дверного проема выглядывал!
– Эден? – тихо произнес Илай, ошарашенно обозревая место побоища.
– Спасать, значит, пришли? – проворчала я, отряхивая мантию. – Почему так поздно?
– С этажом сначала ошиблись, – заложила Тильда и мстительно добавила: – Из-за Ботаника.
– Пф-ф-ф, – фыркнул тот, пытаясь отмахнуться ладонью от витающего в воздухе мелкого пепла. – А я говорил, что можно не торопиться. Это же Ведьма! Странно, как тут вообще выжившие остались.
– Жаль, вы мне ставку не дали сделать, – печально покачала головой подруга.
– Божечки! Друзья, вы такие милые друзья! – огрызнулась я.
– У тебя все равно других нет, – пожала она плечами и немедленно покинула помещение следом за Ботаником.
Четыре воительницы, частично перемазанные пеплом, частично просто испуганные, не захотели красивых скандалов и предприняли отчаянную попытку самоустраниться, но Бади многозначительно перекрыл проход и с незнакомой ласковой интонацией произнес:
– Дамы?
Дамы послушно попятились и, сбившись стайкой, с опаской поглядывали на спокойного здоровяка, закрывающего путь к свободе.
Аманда мялась возле раковины, нервно теребила мантию. Судя по жалобной мине, она очень хотела заплакать перед Форстадом, одарившим ее единственным ледяным взглядом убежденного придурка, но слезы никак не появлялись.
– Эден, идем, – позвал Илай и протянул руку.
Очень удачно протянул! Я немедленно пихнула ему стаканчик с кустиком. К счастью, мандрагора была жива и здорова, правда, тряслась, как припадочный осиновый лист.
– Сегодня твоя очередь быть ему матерью!
Один за другим мы вышли в коридор. Бросив в уборную многозначительный взгляд, Бади прикрыл дверь. Из-под пальцев, сжимавших ручку, брызнул неяркий свет.
– Запечатал? – восхитилась я.
– С целью воспитания, – пояснил он.
Народ, очевидно, толпившийся в коридоре и ожидавший, когда из уборной вынесут труп стипендиантки, почти разошелся. Остались самые стойкие, судя по разочарованным минам, те, кто сделал ставку на Аманду – четыре сорима.
– Курятник, а не академия, – едва слышно пробормотал Илай.
Вечером столовую наводнила стая новых бумажных птичек. Они принесли на крыльях историю о том, как пятеро когда-то приличных девушек после драки с одной ведьмой пытались вырваться из туалетного плена. Освободились воительницы только через час. Бади запечатал ручку каким-то хитрым заклятьем, которому
