— Прекрасно понимаю — непреклонно глядя ему в глаза, ответила герцогиня — и раз вы здесь, чтобы оказать мне содействие, как от военного коменданта Гирты, я жду вашей оценки сложившегося положения и предложений к действиям.
— Объявить сэра Вильмонта мертвым на весь мир до его смерти было удачным ходом — продолжил, кивнул граф — но это был всего лишь морф. И вы не первые, кто пытался покончить с ним, но большинству людей эта информация неизвестна. Так что сейчас нам следует как можно скорее официально и широко объявить о его кончине и привести к присяге вам старшин города, вассалов и землевладельцев, пока мятежники не объявили что на самом деле он жив и не успели предъявить к этому какие-либо веские аргументы. Далее нам следует как можно быстрее вернуть контроль над северной Гиртой и остановить продвижение идущий на город с востока армии Георга Ринья. По окончании этих действий мы объявим о том, что порядок в герцогстве восстановлен, а Совет Конфедерации становится перед фактом, что людей, готовых поддерживать предыдущую вашей администрацию на территории герцогства больше нет, и теперь им придется иметь дело с вами, как с новой законной леди-герцогиней.
— Тогда я жду ваши условия партии — спокойно выслушав его до конца, ответила принцесса Вероника.
— Я становлюсь канцлером — невозмутимо ответил граф Прицци — по личным причинам сэр Вильмонт отказывался вводить эту должность, и мне видится, что поскольку я фактически и так выполняю ее функции, стоит закрепить этот факт юридически со всеми обязанностями и привилегиями.
— Разумное требование — согласилась герцогиня.
— Далее — невозмутимо продолжил граф — сэр Дуглас Тальпасто желает служить вам в качестве маршала. Сейчас эта должность вакантна и мне видится, что он достоин должности маршала Гирты. Также нам потребуется генерал армии. Мэтр Симон Вритте, ваш верный слуга и мой друг и соратник на данный момент лучше всех подходит на это место.
— Я готова подтвердить эти назначения — согласилась принцесса Вероника, немигающими глазами глядя на графа, ожидая от него дальнейших требований.
— Этот список — продемонстрировал комендант лиловую папку, что лежала на столе рядом с локтем Марии Прицци — в нем имена тех, кто на данный момент за свои заслуги перед герцогством имеет право на более высокие должности и титулы, чем те, на которых сейчас состоит. Эти люди служат вам верой и правдой, и вы знаете их. Мой верный племянник, Марк — граф указал ладонью на барона Тинвега, что стоял у двери, держал в руке нацеленный в спину Бориса Дорса пистолет — и Дитрих — он обернулся к князю Мунзе — также в этом списке.
— Я рассмотрю его и, в случае согласия с вашими рекомендациями, готова одобрить эти повышения — все также холодно ответила герцогиня. По всему было видно, что она ждет самого главного и последнего вопроса, который граф предусмотрительно оставил на самый конец.
— И остается один последний пункт — граф замер. Его внезапно ставший жестоким и непреклонным взгляд остановился на маркизе. Ему не надо было ни угроз, ни разъяснений. Он знал всю правду, и все это время только выжидал, чтоб задать этот вопрос, нанести этот последний и свой самый сокрушительный удар в самый ответственный и страшный момент — каким вы видите статус Бориса, моя леди?
Принцесса Вероника бросила быстрый взгляд на маркиза и тут же отвела его. На секунду по ее лицу прошла судорога, она сжала зубы. Ее глаза, до этого непроницаемые и властно-неподвижные, наполнились страхом и бессильной ннавистью, казалось, вот-вот из них польются слезы отчаяния и унижения, что сейчас она скажет, что это Борис Дорс убил Герцога, что это он повинен в смерти сына графа, что он собирался убить и его самого, когда будет подходящий момент: сдаст маркиза чтобы удержать в руках власть, чтобы остаться Герцогиней и дальше править Гиртой. Ведь власть и деньги не знают не дружбы, ни заповедей, ни добродетелей и только еще большие власть и деньги могут пересилить их. Борис Дорс замер: он знал, что сопротивление бесполезно, и что даже взорви он гранату сейчас, он сделает только хуже всем. Ведь если принцесса и граф нашли общий язык, даже ценой предательства его жизни, мятеж будет подавлен, а порядок восстановлен, а убей он сейчас их, к власти придут уже совсем другие люди, что победив, тут же приступят к кровавому дележу герцогства в междоусобной войне, которая обернется еще большими бедами и горем для его земли. Он не подал виду, не убрал руку с чеки гранаты, чтобы никто не подумал, что он сдался, только бросил быстрый взгляд на стыдливо отвернувшуюся от него герцогиню. Он хотел улыбнуться ей презрительно и страшно, как он умел, но в последний момент подумал, что, ни она, ни граф, ни остальные собравшиеся в этом зале низменные предатели и злодеи не достойны даже его гримасы и просто выпрямил спину, чтобы принять достойный вид и не горбиться под тяжестью тяготящего его плечи доспеха.
Но внезапно принцесса схватила его под локоть и, отчаянно вскинув голову, сделав шаг вперед, с яростью потащив нареченного за собой, с вызовом объявила графу.
— Борис мой муж и теперь он Герцог Гирты! И это мое условие в этой партии, Август, первое, последнее и единственное!
Барон Тинвег в недоумении пожал плечами, посмотрел на коменданта, демонстрируя пистолетом вопрос, стрелять ли ему в маркиза, но граф не ответил ничего, обернулся к Марии Прицци, словно спрашивая ее мнения. Она же, подняла голову от папки с именами, которую просматривала, держа перо в руке, откинула с плеча косу и ответила, кивнула на Бориса Дорса и принцессу Веронику.
— Если хочешь, убей обоих. Ты же сам знаешь, что без него от нее будет только хуже и нам и всей Гирте.
Неспешно, словно в раздумьях, граф подошел к ней, галантно взял за ладонь и заглянул в ее неподвижные глаза, что как будто светились изнутри, отливая лиловым светом.
— Ты знаешь мое мнение — кивнул ей граф Прицци.
— Ты мужчина, ты и решай! — лаская пальцами его твердую, многократно перебитую ладонь, пожала плечами, подняла к нему лицо ответила она ему с улыбкой.
— Марк — все еще держа ее руку в своей руке,
