— А Эльса Гутмар, а эта Эвилина, и еще этот, как его… — требовательно дергая Вертуру за локоть, не отвлекается ли он, внимательно ли слушает ее, с восторженной радостью сплетницы из галантерейной лавки, рассказывала Мариса, пока они шли по улице Прицци в сторону дома детектива. Вертура вполуха слушал ее, веско говорил «Ага», курил стащенную из портсигара рыжей Лизы папиросу, устало и радостно улыбался своей неугомонной веселой собеседнице, хорошей ветреной погоде и счастливым мыслям о том, как еще несколько минут и он придет домой, выпьет холодного чаю, ляжет на постель, крепко прижмет к себе Марису, поцелует ее, растреплет ей волосы, скажет ей «хватит болтать» и наконец-то поспит.
На доске объявлений у перекрестка, усатый герцогский герольд в колпачке с облезлым рыжим пером и с набитым свежими плакатами с городскими извещениями, массивным картонным, тубусом черно-лилово-багровых цветов Гирты, затирал мелом поздно замеченную опечатку в словосочетании «Боевой Быцарь». Дворник Фогге, опершись на свою метлу, мудро качал головой, помогал ему в этом деле своими бесспорно ценными советами.
* * *Глава 28. Падение (Суббота, воскресенье)
Ровно в полдень затрещал, зазвонил неизвестно кем заведенный будильник. В комнате было холодно, форточка была открыта. В спальню принцессы Вероники, ту самую угловую комнату с высоким потолком, диваном, кроватью и столиком с цветами, вошла Регина Тинвег. Принесла огромный, совершенно невообразимых размеров, собранный из самых лучших, свежих цветов, букет. Нисколько не обращая внимания на Бориса Дорса, который резко укрылся одеялом, как лучшая подруга, весело кивнула нежащейся в объятиях нареченного герцогине, пристроила букет в вазу на столе.
— Это от сэра Гонзолле, со всеми поздравлениями! — объяснила она, аккуратно расправляя цветы, и как бы между делом заметила — все спрашивают как ваше здоровье, что сказать им?
— Как я?! — поворачиваясь на бок, вытягивая руку, с гордостью откидывая голову, громко, весело и надменно ответила принцесса Вероника — перепила до тошноты, ударилась головой, порезала ножом жениха, упала с коня, сожгла на воротах прожектор, сбила полицейского. Помолвка удалась на «отлично»!
— Не все же только нашим мужчинам чудить! — припадая рядом с кроватью на колени, улыбнулась, протянула руки Регина Тинвег.
— А ну-ка иди сюда, ложись рядом! — со смехом схватила ее за руки, повлекла к себе на кровать, с силой потянула принцесса.
— Я бы с радостью моя леди! — с улыбкой ответила та, сопротивляясь ей — но, если я лягу к вам с сэром Дорсом, Вальтер меня прирежет.
— Ну тебя к черту, кокетка выискалась! А Модесту передай, что если это не с клумбы, то я благодарна ему за них — кивая на цветы, бросила принцесса Вероника, еще крепче схватила подругу за ладони, откинулась на спину, приласкалась к маркизу, что, совершенно не стесняясь фрейлины, но и не принимая никакого участия в их девичьей игре, с видом самого Герцога, которому можно все, обнял нареченную, ткнулся ей подбородком в длинные растрепанные волосы на ее затылке, гладя ладонями ее бедро и грудь, еще ближе привлек к себе.
— Принести вам кофе? Сэр Визра приготовил с корицей и перцем! — лаская руки герцогини, заулыбалась Регина Тинвег. Принцесса прищурилась, заулыбалась ей в ответ.
— Принеси мои лекарство и одежду — немного подумав, ответила она, моментально переменив свой тон и приняв задумчивое выражение, попыталась отстраниться от маркиза, но Борис Дорс еще крепче обхватил ее своими большими горячими ладонями, одной рукой за живот второй за шею, удержал ее, еще больше нахмурился в ответ. Его обнаженная грудь была забинтована. На плече белел шрам, похожий на давний прокол от стрелы.
Через неплотно прикрытую дверь гардеробной, из-за стены смежной с ней библиотеки слышался приглушенный говор голосов, тяжело и низко ударяли басовитые мелодичные ритмы. Барон Визра и остальные пили кофе, курили, слушали музыку, альбом какого-то популярного столичного коллектива.
Принцесса Вероника надменным взмахом ладони отстранила руку маркиза, резко села на постели. Накинув на обнаженные плечи одеяло, положив ногу на ногу, по привычке приняв гордый благородный вид, застывшим хмурым взглядом уставилась в окно на серое пасмурное небо. Протянув руку, нащупала на столике трубку, машинально закурила.
Когда вернулась Регина Тинвег с кофе, таблетками и стаканом воды, не глядя, запрокинув голову, горстью, приняла их. Самостоятельно одевшись в длинную темно-серую юбку и светлую, по виду столичную рубаху с пуговицами, которые она не потрудилась застегнуть на груди, села в кресло и, положив босые ноги одну на другую, накинув на плечи как плащ для тепла пелерину, глубоко вдохнула из своей трубки густой терпкий, отдающий кислым яблоком дым. Гордо вскинув голову, словно раздумывая, чего бы потребовать, бросила придирчивый, горделивый взгляд на все еще лежащего на кровати одетого в одну распахнутую, неподпоясанную ночную рубашку маркиза.
— Борис! — прищурившись, повела ступнями, демонстративно откинулась в кресле, выгнула спину, запрокинула голову, приказала с какой-то вымученной, но при этом капризной высокомерно-игривой улыбкой — немедленно найдите мои туфли и чулки. Разрешаю вам принести их мне в зубах и на коленях!
Борис Дорс молча откинулся на спину на подушке, внимательно и тяжело уставился на невесту.
Пока в основном корпусе дворца еще просыпались похмельные герцогские гости, у дверей Малого, уже собралась компания неугомонной молодежи, чтобы пойти поиграть в парке, или заняться еще каким веселым делом. Какой-то нетрезвый вассал из герцогских гостей, назойливо пытался подняться наверх, поздравить нареченных с помолвкой, его пропустили гвардейцы, но остановили на лестнице Фарканто и лейтенант Кирка. А когда тот, проигнорировав предупреждение, попытался прорваться, молодой рыцарь без лишних слов выхватил нож и всадил пьянице в бедро немного выше колена. Сам же позвал пажа, чтобы помог отвести раненного в лазарет. Какие-то люди, по-видимому, друзья незадачливого пьяницы, пришли разбираться с ним за такое обхождение, но он вызвал их всех на кровавый поединок и они, погрозив еще, покричав, похватавшись для куража за эфесы мечей, через некоторое время ушли.
Во время чаепития случился еще один с виду забавный, но весьма неприятный инцидент. Пришел герцогский курьер, принес завернутую в гербовую бумагу, перевязанную черно-багрово-лиловой, цветов флага герцогства, лентой, запечатанную нетронутой почтовой печатью, посылку. Подарком оказался мяч для игры, на одной половине которого было написано «Гирта», а на второй нарисован карикатурный портрет Бориса Дорса. Как сообщил обескураженный фельдъегерь, бандероль пришла по почте сегодня утром и была подписана никому неизвестным анонимом. Принцесса Вероника посмеялась, повертела мяч в руках и отправила одного из своих рыцарей к капитану Форнолле, чтобы уточнил, кто присылает такие поздравления. Игрушку же распорядилась отнести в свой кабинет, положить недалеко
