Последние джедаи. Эпизод VIII

C-3PO опять уставился на него:

— Сэр, я боюсь спрашивать, но...

— И не спрашивай, 3PO. Целее будешь.

Затем внимание мятежного пилота привлекло движение на мониторе, демонстрирующем ангар. Из заправочного шланга валил серый пар, его пронизывали сверкающие кольца парализующих разрядов. Холдо сделала свой ход — По видел, как посреди стычки она раздает приказы своим сторонникам.

— Задраить вход! — крикнул он пилоту, стоявшему у входа на мостик.

Тот выполнил приказ, заблокировав замок, чтобы никто не мог открыть двери с другой стороны.

Теперь По оставалось только ждать.

Протокольный дроид начал пробираться к выходу.­

— 3PO, ты куда это собрался? — окликнул его Дэмерон.

C-3PO с негодованием развернулся.

— Моя программа несовместима с участием в мятеже! Это непозволительное нарушение протокола! — возмущенно воскликнул он.

От стыка дверей посыпались искры — кто-то начал резать их с внешней стороны. C-3PO тут же развернулся и поспешил в противоположном направлении так быстро, как позволяли его сервомоторы.

По обменялся взглядами с остальными пилотами, затем с беспокойством посмотрел на искрящую дверь.

— Финн! — позвал он в свой комлинк.

— Сейчас или никогда! — крикнул Финн Диджею.­

— Сейчас, — объявил Диджей со спокойным и удовлетворенным видом и отступил назад.

Дверь распахнулась, Финн с Роуз бросились внутрь, Диджей и BB-8 вошли вслед за ними. Роуз осмотрела выключатели и проложенные силовые кабели.

«Три рычага, пять секунд. Проще простого».

Что-то зашипело сбоку от них. Раскрылись две двери, и внутрь вкатился модуль BB, который они уже встречали в зале; его электронный глаз был направлен прямо на незваных гостей. Вбежал десяток штурмовиков с бластерами на изготовку. За ними вошел тот самый офицер безопасности, которого они видели.

Финн мрачно смотрел на штурмовиков, с топотом заполнявших станцию слежения. Их было столько, что нечего и думать начинать перестрелку.

Затем ушей достиг другой звук — до ужаса знакомый. Медленная, размеренная поступь бронированных ног.

В отсек вошла капитан Фазма, держа винтовку сверкающими перчатками.

— Эф-эн-два-один-восемь-семь, — промурлыкала она. — Как же я тебя ждала.

По Дэмерон все еще пытался осознать, что его друзей поймали, а от дверей резервного мостика «Рад­дуса» продолжали лететь искры. Когда двери со стоном распахнулись, он нашарил свое оружие и принялся ждать, пока дым рассеется, держа вход под прицелом.

Из дыма появилась Лея Органа в больничном халате, ее походка была нетвердой, а лицо — серьезным.­

По почувствовал облегчение и опустил бластер.

Но не успел он ничего ей сказать — как он счастлив видеть ее, как ужасно неправильно все пошло в ее отсутствие, — Лея подняла свой бластер и оглушила его парализующим разрядом.

Глава 25

Толкование видений будущего — опасная игра. Джедаи ли, ситхи или какая-то другая, менее прославлен­ная в истории секта, — большая часть тех, кто исполь­зовал Силу для исследования возможных временны`х линий, держали это при себе. А кто не скрывал подобного — умирал, жалея об этом.

Сноук усвоил этот урок много лет назад, когда еще был молод, а Галактика была совсем другой. В те дни его поразило, сколь многого эти видения не­договаривают.

Например, кто бы мог предположить, что юная Рей окажется столь маленькой и хрупкой? В тронном зале она казалась потерянной, подавленной как окружением, так и потрясшими Галактику событиями, средоточием которых она стала — не подозревая об этом и не желая этого.

Сноук понимал, что внешность бывает обманчива — и эта обманчивость может оказаться роковой. Кайло Рен недооценил Рей, и это едва не стоило ему жизни. Сноук не допустит подобной ошибки. Ибо и сам мог насчитать целый легион мертвецов, недо­оценивших его.

Верховный лидер знал, что он был бесконечно далек от того, чтобы клочья, оставшиеся от Империи Палпатина, восприняли его как лидера. Генералы и адмиралы, пережившие ярость распада Империи и гнев Новой Республики, представляли своим предводителем кого-то другого, любого другого. Коварно­го, безжалостного Галлиуса Ракса; послушную долгу,­ осторожную Рей Слоун; изворотливого политического фанатика Ормеса Аполина; или даже неуравновешенного, но амбициозного стратега Брендола Хакса.

Всех этих потенциальных лидеров отодвинули или уничтожили, остался лишь Армитаж Хакс, бе­зумный сын безумного отца. Да и тот был всего лишь рупором, оказавшейся не на своем месте пешкой, чьи разглагольствования нравились только сброду, который слепо поклонялся гневу и фанатичной уверенности.

Хотя в истории Галактики все будет записано иначе — Сноук об этом позаботится, — эволюция Первого Ордена в большей мере шла импровизированно, нежели согласно некоему генеральному плану. Еще один аспект, который упускали видения.

Палпатин разработал «Крайние меры», чтобы одновременно уничтожить свою Империю и воскресить ее, безжалостно просеять ее ряды и собрать их вновь из тех, кто выжил, и из того, что сохранилось. Восстановление должно было происходить в Неизведанных регионах, тайно исследованных имперски­ми разведчиками, где основали верфи, лаборатории и хранилища, — чрезвычайно затратное предприятие, на которое ушли десятилетия и о котором знали лишь избранные.

Но военной подготовки имперских беженцев оказалось недостаточно, чтобы противостоять ужасам Не­изведанных регионов. Блуждающие во тьме среди чужих звезд, они оказались опасно близки к гибели, и спасла их вовсе не военная мощь.

Их спасло знание — знание, которым обладал Сноук.

Которое по иронии судьбы вело обратно к Палпатину и его тайнам.

Истинная личность Палпатина — Дарт Сидиус, наследник ситхов, — была еще большим секретом, чем «Крайние меры». И исследования, проводимые Империей в Неизведанных регионах, служили обе­им ипостасям ее правителя. Сидиус знал, что знание о Силе, которым обладала Галактика, пришло из этих давно покинутых полулегендарных звездных систем и что великие истины ждали там своего повторного открытия.

Истины, которые Сноук постиг и поставил на службу своим целям.

Лишь одна преграда стояла на его пути — Скай­уокер. Он оказался достаточно мудр, чтобы не воссоздавать Орден джедаев, отвергнув тот склеротический, закосневший в своих традициях дискуссионный клуб, в который Орден превратился ко времени своей гибели. Вместо этого последний джедай стремился понять первопричины веры и стоящие за ней истины.

Как и его отец, Скайуокер являлся особенным орудием, посредством которого выражала свою волю­ Космическая Сила. Поэтому за