– К божественной защите я прибегну, – неохотно согласилась она. – Выбора нет. Это единственный способ изолировать себя от них. Но выгнать их я не смогу. Это сложная энергетическая работа. Чтобы их впустить, потребовалось около полусотни медиумов. А теперь Ос в разы больше. Чтобы их выкинуть отсюда, полпланеты должно уметь колдовать.
– Должен же быть какой-то трюк, – сказал Саид. – Надо поговорить с богами. Переговоры – это важно.
– И что ты им предложишь? – усмехнулся Винсент.
– Может, они смилостивятся. Или мы им предложим что-то.
– Милость – не по их части, – отрезала Фидель. – А предложить, наверное, можем…
– И что у нас есть? – иронично поинтересовалась Рут.
– Ничего. Но и у них нет того, что им надо, – загадочно ответила ведьма и пояснила заинтригованным друзьям: – Королева все еще здесь. Они ее не забрали.
– Откуда ты знаешь? – почти хором спросили они.
– Она говорит со мной. Я всегда ее слышу.
* * *Фиделис, Фидель, Дева… Моя маленькая Дева. Давай я расскажу тебе сказку о сотворении мира. Ты ведь так любишь волшебные истории. Вначале, еще до богов и Стража, был котел. Он раскалялся и кипел, и так заварилась жизнь.
Из котла выползли Пчелы, Осы и Другие, они же люди. Да, моя маленькая Дева, люди существовали наравне с богами с незапамятных времен. Но вы были каплями Хаоса, которые застыли и стали придорожной пылью, когда котел перестал кипеть. Боги ступали по вам, не зная, что вы тоже живете. Все в мире – жизнь, даже камни и пыль.
Но однажды боги принесли вас в свой Сад. Тогда пыль стала ростком, а росток – человеком. Вы заняли место под сенью наших деревьев, а мы… Мы не любим ссориться и воевать. Мы просто опыляем жизнью все, что видим. Мы отдали вам Сад, и одна из нас стала за вами присматривать. Мы звали ее Трехликая. Она заботилась о Саде и всех его жителях, даже о людях.
Но Трехликая так долго прожила вдали от богов, что забыла, кто она и откуда. Потеряв память, она слилась с землей и отдала свои знания людям. Но крошечные остатки ее самосознания сохранились, и так появились Старуха, Мать и Дева.
Однако время стирает не только память, но и ориентиры.
Однажды Старуха, Мать и Дева решили, что мы им враги, и стали с нами тягаться.
Знаешь ли ты, моя маленькая Фидель, что это было глупое и бессмысленное противостояние? Это не человек стал грозить богу. А бог пошел против бога. И так началась эта история.
Из поколения в поколение Троица становилась злее, ожесточеннее и пыталась найти вход в Улей, узнать наши тайны и даже причинить нам вред. Ты назовешь это безумием.
А я назову это тоской по дому. Тот, кто потерял свои корни, начинает их искать даже через отрицание и ненависть.
Боги не могли вернуть Трехликой ее рассудок и память. Мы не всесильны: мы лишь творящая длань чего-то большего. Поэтому пришлось оставить вас и забыть о той, что служила нашему делу.
Но Старуха и Мать пали совсем низко. Они торговались с Осами, толкали на смерть людей, перекраивали под себя причины и следствия вашего мира. Только ты, моя маленькая Фидель, всегда была надеждой, что наша сестра, потерявшая себя и свою память, однажды откроет глаза и вспомнит, кто она. Именно в Деве начало и конец. Когда умирают две другие ведьмы, они уходят в младшую ипостась Трехликой.
Прежде чем начнется новый цикл луны, ты должна вернуться домой. Если не успеешь, то Мать и Старуха покинут тебя и в следующее новолуние переродятся в Саду, который мои братья и сестры решили уничтожить от отчаяния.
Ты знаешь, что делать, моя маленькая Фидель.
Найди меня.
Найди меня раньше других богов.
И я открою тебе путь в Улей. Я всегда его тебе обещала. Потому что ты скучаешь по дому. В отличие от других, ты знаешь, где он.
* * *Пробуждение было как по сигналу. Фидель села на кушетке и прижала пальцы к вискам. В ушах слышался тонкий свист. Он не прекращался с того момента, как они выпустили Королеву. Иногда он утихал, временно вытесненный разговорами и другими звуками. Но всегда возвращался, и только во сне из ультразвука вдруг формировались слова.
Королева ждет ее.
Ей дали это понять еще в первый момент их встречи. Теперь было ясно, что в ней сразу признали одну из ипостасей сошедшей с ума богини. Королева приласкала ее, успокоила и позволила сохранить какую-то важную, безымянную часть личности. Фидель никогда не хотела идти по стопам Мирры или Клариссы. После побега она самоустранилась, спряталась в тени и стала отшельницей.
Во тьме этих одиноких лет родилась клятва, данная самой себе.
Выпусти Королеву. Убей мерзавок. Выпусти Королеву. Убей мерзавок.
Как будто это могло повернуть время и их поступки вспять…
Фидель подошла к разбитому окну, которое они заткнули тряпками и газетами. Гамбург не спал: город вымирал.
Все дома напротив были увиты огромными белыми шарами, откуда постоянно выползали новые твари. Окна, еще оставшиеся на виду, не горели. Но жизнь пока теплилась. Фидель ощущала, как люди забились в квартиры и подвалы и видели тревожные сны о завтрашнем дне, в котором их убьют.
Найди меня.
Найди меня раньше других богов.
Королева где-то рядом, ждет ее.
Фидель прикрыла веки и попыталась нащупать ее след. Тот вился совсем близко, пересекая электропровода, дома, уходя глубже… Он проступил в ее сознании чеканными золотыми отпечатками.
Канализация. Королева где-то под ее ногами.
Украдкой девушка оглянулась на своих компаньонов. Винсент с Рут спали, сплетясь, как два посаженных рядом дерева. Саид лежал на полу позади дивана, все еще слегка температуря.
Она обошла их, зачем-то поправила каждому одеяло…
Затем наклонилась над Саидом и едва коснулась губами его небритой щеки.
«Спи крепко. Не просыпайся, если дела пойдут плохо…»
Фидель вышла из квартиры бесшумным, легким шагом и осторожно закрыла дверь. Пальцем нанесла на нее еще одну защиту и отправилась наружу.
На цыпочках сквозь тюльпаны, как всегда.
* * *Данила гнал машину как сумасшедший, а за стеклами разворачивался киношный апокалипсис. Осы налетели быстрее, чем он ожидал. Они разнеслись по округе словно чума.
На его глазах людей хватали, поднимали вверх и утаскивали черт знает куда. Иных заглатывали целиком в считаные секунды, и даже не было крови. Других рвали на части, и брызги долетали до его «хонды», стремительно несущейся сквозь опрокинутые и горящие автомобили.
Он лавировал с неожиданной ловкостью. Когда Хаблов стремился выжить, все вокруг начинало выполнять его программу. Осы пока его не трогали: и так добычи хватало.
Так он доехал до Штутгарта, где творилось примерно то же самое, только
