Сосредоточившись, Эль вновь прислушалась к тени, а потом, преодолевая сопротивление Этелин, раскрылась этому миру. Она не знала, как это сделать, но инстинктивно чувствовала, как должна действовать. Ветер тени проник в тело, радостно впиваясь в душу, высасывая ее вместе с силой.
— Что ты делаешь? — взвизгнула Этелин и заметалась по пещере, пытаясь остановить Эль. — Не смей.
Но Эль было все равно. Она не собиралась бороться. Она просто отдавала себя миру тени, позволяя пить силу из своего тела. Это было очень больно и неприятно. Это походило на попытку вывернуться наизнанку, но Эль терпела и не поддавалась желанию остановить все, хотя инстинкты требовали цепляться за жизнь.
В какой-то миг Эль не выдержала, ее сознание поплыло, и девушка провалилась в беспамятство, надеясь, что если и умрет, но унесет Этелин с собой.
* * *— Эль… Эль… — Голос Гриффина пробился сквозь холод и шум, выдергивая девушку из забытья. Она охнула и резко села. Взглянула на Гриффина, сидевшего рядом с ней на полу, а потом с удивлением прислушалась к ощущениям.
Она была жива…
Она чувствовала себя собой…
— Что случилось? — хрипло спросила она и осмотрелась.
Они все еще находились в пещере, вернувшись в обычный мир из мира тени. В горах шел дождь, волной холода и свежести вкатываясь в каменный зал.
— Ты отдала себя тени, — напомнил Гриффин, глядя Эль в глаза. — Ты знала, что делаешь?
— Я просто хотела хоть как-то убить ее, — пояснила девушка.
— Тень вцепилась в Этелин, ведь она подчинила твое тело и управляла им, — медленно произнес Гриффин. — Тень пила силы Этелин из тебя, не давая раннарке ни единого шанса все остановить. Ты не сопротивлялась, хотя это противоречит всем инстинктам. И в итоге…
— Тень ее выпила, — сообразила девушка.
— Всю, — подтвердил Гриф. — Этелин накопила так много сил, что тень вдосталь наелась и отпустила тебя, как только равновесие вернулось к норме.
— Уроборос, — прошептала Эль. — Чтобы вернуться к началу…
— Нужно дойти до конца, — подхватил Гриффин и с улыбкой обнял девушку.
Эль со вздохом прижалась к нему, чувствуя удивительный покой. Даже вне тени она ощущала, что ветер тени стал тише, его ярость ушла.
— Все… Все завершилось, — пробормотала девушка.
— Все началось вновь, — поправил ее Гриффин.
— Саладин?
— Удивительно, но он жив, — сам себе не веря, сказал раннар.
Улыбнувшись в ответ, Эль осторожно погладила ожог на щеке Грифа и, прикрыв глаза, прижалась к его плечу.
— Кажется, я спасла мир, — с удивлением отметила девушка.
— Мир об этом никогда не догадается, — вздохнул раннар. — Привыкай.
— Это наша судьба, — принимая неизбежное, согласилась Эль.
Эпилог
В наушниках звучало соло скрипки. В этих медленных звуках постепенно растворялись низкие вздохи виолончели, подчеркивая пение хрупкого инструмента.
Гриффин случайно выбрал подборку из десятков плейлистов в наборе, но не прогадал. Мягкие звуки как нельзя лучше подчеркивали его настроение и сочетались с мягким светом заходящего солнца, красно-оранжевые лучи которого лизали серый камень старых зданий большого города.
— Я уж думала, ты забыл, — выдохнула Гриффину в ухо Эль, неуловимо оказываясь рядом и повисая на руке раннара. — Тебя так долго не было.
— Прости, — улыбнулся девушке Гриффин и наклонился, быстро поцеловав ее в кончик носа.
— Домой, — решительно сказала она, увлекая его вниз по широкой улице, из-за вечернего времени запруженной туристами и гуляющими. — Чем хороши такие города, как этот, так тем, что никто не обратит на тебя внимания, даже если ты исчезнешь посреди толпы.
Договорив это, Эль поравнялась с группой высоких парней-студентов с рюкзаками и, улучив момент, когда они с Гриффином оказались вне поля зрения единственной обращенной на этот участок уличной камеры, утащила их обоих в тень.
— Развлекаешься, — беззлобно пожурил ее Гриф.
— Нет, — чуть растеряв веселье, ответила Эль.
— Разве?
— Мы должны спешить, — пояснила девушка, разворачиваясь и обнимая Гриффина руками и крыльями. — Они нашли кого-то.
Гриффин вздохнул так громко, что этот звук не заглушил даже шум ветра в этом теневом мире.
— Когда эта шайка уберется из моего дома? — спросил раннар, когда они, взявшись за руки, шли по дорожке к большому старинному дому.
Эль нравился этот особняк. Он напоминал ей о временах, когда она мало что понимала, но в какой-то степени была счастлива. Этот дом чем-то напоминал самого Гриффина: внешне старинный, чуть неухоженный, но изнутри переделанный так, чтобы соответствовать всем потребностям человека, живущего в современном мире, пусть этот человек видел еще времена крестовых походов.
— Как ты можешь? — с наигранной обидой спросила Эль. — Это ведь…
— Кучка детей, — ответил Гриффин, перебив ее.
— Это твой клан, — не согласилась девушка. — После всего, что стало с раннарами, кто-то же должен взять на себя тех новых, кого этот мир выталкивает на замену ушедшим. Мы не можем бросить их. Не можем оставить в неведении.
— Но зачем было селить их в моем доме? — спросил Гриффин тоном ребенка, и Эль не удержалась от смешка.
— У тебя есть убежище в десятке стран по всему миру, есть одно, которое вообще находится вне времени, — пожурила его Эль. — И ты каждый год устраиваешь себе что-то новенькое. И после этого тебе жаль какой-то старый домик детям? Ты ведь сам еще недавно его бросил. Дом стоял пустой.
— Все из-за Этелин, — напомнил раннар. — Сейчас все иначе. Мне нравится это место. Я провел здесь много времени за последние двести лет.
— Переживешь, — убежденно ответила ему Эль. — Ничего с тобой не станет, если несколько человек поживут здесь какое-то время. Ты ведь когда-то сам привел меня сюда.
— Ты — другое дело, — не согласился Гриффин. — И… если честно… ты мне всегда нравилась.
— А чем тебе не нравятся эти раннары? — спросила Эль.
— Тем, что это толпа из пятерых парней и весьма замкнутой девицы, — ответил Гриффин. — И ты создала из них настоящую банду оболтусов, которые, по моим ощущениям, однажды разрушат этот дом. А если не разрушат, то загадят.
Эль фыркнула и толкнула раннара локтем в бок, зная, что он говорит не серьезно.
— Как Саладин?
— Да что ему сделается? — пожал плечами Гриффин. — У меня такое чувство, что он вообще не заметил этой стычки с Этелин. Как жил, так и живет. Завел себе очередную временную пассию и пять новых костюмов. На этот раз бархатных и с вышивкой, потому что осень пришла.
Эль рассмеялась.
Когда они открыли дверь, в холле царила мгла, но на лестнице, в свете, льющемся из окна, восседал огромный кот.
— Мр-р-ф, — выдохнул котяра, величественно спускаясь вниз, пока Эль и Гриффин скидывали куртки и вешали их у двери.
— Как прошел день, Бертрам? — спросил Гриффин, взглянув на кота в тот миг, когда Эль включила свет.
— Мр-р, — дернул ухом кот, глядя на хозяина, и сел, обвив лапки хвостом.
Эль улыбнулась и присела на корточки, но кот увернулся от ласки.
Зверь во всем напоминал человека, чье имя ему досталось. Черный, с белым пятнышком на груди и носочками белой
